Михаил Кисличкин - Дипломат поневоле.(СИ)
Большинство деревьев в альваланском лесу имели любопытную особенность – хотя они и были невысокими, но их мелкие, густо растущие на ветвях листья были зелеными лишь у самой кроны. Чем ниже, тем листья росли реже и становились желтее, а у самой земли их практически не было. В результате лес был настоящей мечтой партизана – сверху ничего не видно из-за густых древесных крон, но у земли помех мало, как в осенней сосновой роще, благодаря чему передвигаться можно было прямо и с приличной скоростью. Илья вскоре нашел небольшую полянку и, присев на сухой поваленный ствол, активировал отключенную рацию. Коротко пискнув, прибор начал поиск.
Результаты Илью весьма порадовали. В радиусе от четырех до семи километров обнаружились три сигнала от включенных раций первого взвода. А уже через несколько секунд в наушниках прозвучал взволнованный голос Кима:
– Илья это ты?!
– Я! – радостно воскликнул парень.
– Слава Богу! Мы тут с Борей на пару где-то в лесу. Паша-пацан тоже неподалеку. У тебя все нормально?
– Да, вроде живой, руки ноги на месте.
– Холм с белой каменюкой на верху видел пока спускался? – поинтересовался Ким.
– Нет.
– Ладно... Мы, короче, около него. Судя по сигналу это от тебя в трех с половиной километрах на северо-северо восток. Паша к нам тоже идет. Встречаемся там.
– Добро – обрадовался Илья. Новости были хорошие. Оба его друга живы и находятся неподалеку. Павел Пацанаев, получивший во взводе кличку «пацан» из-за своей фамилии, тоже отличный парень и тоже очень кстати. Глядишь, и другие офицеры найдутся. Все не так плохо, взвод собирается!
Когда все четыре офицера собрались на небольшой плоской площадке у вершины одного из невысоких, заросших лесом и кустарником холмов, то приняли единодушное решение остаться здесь до утра. Тому было много причин: на Альвале явно начинало смеркаться, было не очень понятно, куда же собственно идти, да и место было удобным – рядом с большим грязно-белым камнем бил небольшой родничок с кристально-чистой на вид водой, а вокруг было полно сухих веток. Но не это главное – парням настоятельно требовался отдых. Вообще-то с непривычки болело все тело, но ноги после нескольких километров марша – особенно. Не обращать на это внимания, принимая обезболивающие таблетки или стимуляторы, не стоило. Крайние средства хороши для крайних ситуаций. А так, если отдохнуть часов десять, мышцы сами потихоньку придут в норму, привыкая к нагрузке.
В радиусе действия раций никого из первого взвода больше не обнаруживалось. Впрочем, это по большому счету ни о чем не говорило – с такой высоты парашютистов могло разбросать слишком далеко. Отдельные дебаты вызвал вопрос связи с орбитой, однако пока решили на контакт с Варягом не выходить. Никаких признаков поисковой операции в ближайших окрестностях не наблюдалось, а заявлять о себе во всеуслышание пока было рановато. Кто его знает, к чему это могло привести. Альвала – родная планета вышедшей в космос цивилизации, спутники отслеживающие радиосигналы на ее орбите есть наверняка и во время войны они вряд ли находятся в спящем режиме.
В небольшой яме разожгли аккуратный бездымный костерок, вскипятили в гибком пластотканевом десантном котелке крепкий чай и сварили из сухого сублимата рисовую кашу с мясом. Воду брали из родника. Автономный режим САДКов был давно выключен, а забрала шлемов откинуты. Отгораживаться от внешнего мира не было никакого резона – следовало беречь энергию батарей. Газовый состав атмосферы людям подходил, а вот микрофлора и микрофауна? Ну, а кто ее знает... Теоретически шанс «склеить ласты» от неизвестных инопланетных микробов, как марсиане в «войне миров» у парней был. Но, как им объяснял на лекции один полковник медицинской службы, это было маловероятно. Человеческий иммунитет, конечно, не мог распознавать инопланетных микробов. Реагировать на них он тоже приучен не был, с чего бы. Вот только это палка о двух концах. Для альваланских микробов человеческие организмы тоже были чем-то нетипичным и непонятным. Их механизмы воздействия были отлажены применительно к своим, местным формам жизни. Так что, скорее всего, ничего опасного не могло быть. На всякий случай, правда, у каждого бойца был набор антибиотиков широкого спектра действия.
– Нечего тут особо думать – решительно заявил Паша-пацан, выскребывая пластиковой ложкой остатки каши со дна котелка. – Завтра пойдем к дороге. Посмотрим, есть ли движение, пройдемся вдоль пути, может, где домик будет или там хуторок. Ну а дальше как в кино – зайдем, спросим «бабка, немцы в деревне есть» ? В смысле, чья власть – гильдий или Высоких. Автопереводчики у нас имеются. Если Высоких – то попросим подбросить к начальству и сразу же выйдем на связь с Варягом. Скажем мы там-то и там-то ведем переговоры с таким-то Высоким родом. И добавим: при невыходе на связь через полчаса, считайте нас героями посмертно и бросайте сверху пару мегатонн для вразумления.
– А если власть гильдейцев, то грохнем бабку, чтобы не оставлять свидетеля и пойдем партизанить? – перебил его Ким. – Или тоже потребуем сначала доставить к начальству? Авантюрист ты Паша. Хотя, надо признать, план у тебя четкий и конкретный. Особенно мне про ядерную бомбу нравиться. Ты сказок начитался? Думаешь, чтобы вызволить из задницы четырех русских лейтенантов кто-то из нашего начальства будет кому-то угрожать атомным ударом и портить перспективные отношения с чужими? Чудак человек, когда же такое в нашей Российской Федерации было?
– Вот если ты такой умный, то сам и предлагай что нам делать...
– А я думаю пока.
– Вот и думай.
– В любом случае надо идти к дороге, – вмешался Илья. – Без контакта с местными не обойтись, нужна информация. Но тут уж лучше одинокого грибника какого-нибудь отловить. Назовемся спецгруппой и расспросим что да как.
– Спецгруппой кого? – пожал плечами Ким. Гильдейцев или Высоких? – Да и спалимся тут же, непохожи мы ни на кого из альвалан.
– А это как работать, – неожиданно поддержал идею Ильи Борис. – Вот представь, идешь ты с корзинкой по лесу, а тут на тебя четверо мужиков в боевых костюмах выходят и сразу ствол в морду. Рассказывай мол, кто и откуда, ну и так далее. Тут тебе не до вопросов будет, тут жизнь спасать надо. Да мы и отвечать не станем. Когда информацию снимем, скажем по обстановке – мы дружина Высоких или там спецназ Гильдии. Лица закроем, САДКи переведем в автономный режим – ни хрена не понятно кто такие, видно лишь, что парни серьезные. Пригрозим – идет спецоперация, если в течение, скажем, трех суток хоть слово вякнешь – придем домой и всех убьем, из под земли достанем. Тоже, конечно, не идеал – но про инопланетян абориген в последнюю очередь подумает, во время войны своих заморочек хватает. Не убили и ладно.
– Проболтается – возразил Паша.
– Безусловно. Но скорее всего, далеко не сразу, а потом, когда страх пройдет. И это, если аборигену еще поверят и передадут информацию наверх по инстанции. В любом случае у нас будет время принять решение. Или нам безвылазно в лесу сидеть и от каждого куста шарахаться? Гильдейцы нас скорее всего сдадут китайцам. Высокие – не знаю, могут быть варианты. Судя по тому, что пока нас не ищут у нас есть шанс прорваться к Высоким по своей воле, если работать быстро. Но с каждым часом бездействия он уменьшается. Все равно ведь найдут. Тогда давай сразу Варяг вызывать, чего тянуть?
– Ладно, убедил. Завтра выйдем к дороге и попробуем разобраться.
Сутки на Альвале продолжались около двадцати двух земных часов. Этот факт не являлся тайной для организаторов российской экспедиции, поэтому в коммуникаторах бойцов была возможность адаптировать часы к местным суткам и даже к местным единицам измерения времени. Впрочем, чтобы это сделать, нужно было знать точное время текущего часового пояса, которое сказать бойцам в спешке перед стартом как-то позабыли. Так что можно было лишь просто констатировать: рассвет начался около девяти утра по условно-корабельному времени. В принципе удобно получилось.
К дороге, которую Илья видел при приземлении, офицеры выдвинулись в десять часов ровно, когда совсем рассвело, наскоро позавтракав концентратами и по возможности ликвидировав следы своей ночевки. Сегодня шагалось гораздо легче чем вчера. Хотя всю ночь до утра ноги у Ильи и ныли, отзываясь болью при каждом резком движении, но после пары сотен метров марша неприятные ощущения ушли сами собой. Хороший признак – это значит, что с мышцами физически все в порядке, а боль была вызвана банальным накоплением молочной кислоты от непривычной нагрузки.
Альваланский лес жил своей жизнью – наверху, среди густых крон, летали какие-то крохотные птахи, на покрытой ковром из прелых листьев и невысокой желто-зеленой травы земле сновали мелкие насекомые, на стволе одного из деревьев Илья увидел здоровенную, сантиметров пятнадцать длинной, рыжую гусеницу. Но вот никакой крупной живности заметно не было. Явно не джунгли с их зарослями и вездесущей флорой и фауной. Скорее уж подмосковный осенний лес. Но и это сравнение было бы не точным – почва сухая и твердая, опавшие листья внизу, соседствуют с зелеными густыми кронами вверху, трава присутствует всех оттенков – и желтого и сочно – зеленого, странный кустарник на манер плюща обвивает стволы одних деревьев и почему-то напрочь игнорирует другие, стоящие совсем рядом... в общем, смешение всех сезонов и типов.
