Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Бой вечен
Таким образом, вводилась фактически система двух кабинетов министров – военного и гражданского. И передать власть от одного другому одним указом мог лишь Король, что делало его чрезвычайно влиятельной фигурой. А учитывая, как военные и гражданские ненавидели друг друга…
Король вздохнул. О, ненависть, куда же мы без этого греха…
Все. Надо вставать. Сна – ни в одном глазу.
Облачившись в халат и сделав стоявшим у врат королевской опочивальни карабинерам знак молчания, по тихому ночному дворцу Король прошагал в свой кабинет. Включил настольную лампу, сел в свое кресло – оно выглядело, как старинное, но на самом деле было стальным, оно могло послужить укрытием даже от пуль. Из потайного ящичка массивного стола, сработанного еще до Возрождения для Сфорца, – Король извлек папку с документами. Пакет королевских рескриптов, которые и образуют новый конституционный документ[31].
Тяжело…
Как-то неплотно прилегала дощечка, скрывающая тайник. Король нахмурился – сам он поправить этого не мог, надо вызывать краснодеревщика. Да такого, который будет молчать… а где такого найдешь. Сейчас никто не умеет хранить тайны…
Король тяжело вздохнул.
Еще одним его достижением – заметным еще меньше, чем другие, – стало усиление банковской системы Италии. Само понятие – банк – происходит из Италии, banca – это скамья, на которой располагались менялы, прототип сегодняшних банкиров. Итальянцы же – а конкретно Лука Пачоли – изобрели краеугольный камень бухгалтерского учета, двойную запись и баланс. И в то же время – банковская система Италии была в полной разрухе – а вот Швейцария, которая полтора столетия назад была столь нищей, что экспортировала наемников – сейчас была общеизвестной копилкой и мировым финансовым центром.
Конечно, мировой финансовый центр за несколько лет не создашь, у людей долгая память, а там, где мостовые окроплены кровью, и где еще помнят красные флаги на улицах – его точно не создашь. Но Король уже много сделал в этом направлении – и наряду с конституционными намеревался подписать еще несколько указов, о которых никто не знал, потому что готовились они Его Величеством лично. Этими указами вводился беспрецедентный уровень банковской тайны, такой, как в Швейцарии, и даже выше. Номерные счета, векселя и боны на предъявителя, освобождение банков от необходимости раскрывать имена клиентов по любым запросам, разрешение уне фише[32], процедура назначения наследника на средства банковского счета, минуя общую процедуру. Разрешение на биржевую торговлю производными инструментами, в том числе второго и более порядка, расширенное страхование рисков неклассическими инструментами (биржевые страховки), свободный обмен валют. Вплоть до права получения итальянского подданства в случае, если у вас на счете в итальянском банке лежит очень крупная сумма. Этот пакет мер финансовой реформы, проводимой без ведома Национального собрания, – должен был за несколько лет сделать Италию настоящим магнитом для не совсем чистых денег, которых в мире вращается очень и очень много. И чего в этом плохого? Не кто иной, как император Веспасиан, когда его начали стыдить за то, что он ввел плату за пользование общественными уборными, поднес к носу собеседника монету и спокойно ответил – деньги не пахнут.
Да, деньги не пахнут…
Проблема в том, что в Национальном собрании ничего этого не понимают. Это вообще мало кто понимает. Мало, кто понимает, как на самом деле зарабатываются деньги – от булочника, трудящегося в поте лица за проценты банку, до «народного депутата», который за свою жизнь не заработал ни лиры – он всегда получал зарплату. Король представил, какой начнется скандал… почему-то люди очень любят считать чужие деньги, разоблачать взяточников, коррупционеров… господи, вместо того чтобы преследовать того, кто заработал деньги, взяли бы и сами что-то заработали. Злые люди, злые… Даже про него, про монарха, то и дело ходят слухи – что у него состояние сорок миллиардов лир, что он совладелец Agip[33], что у него тайная доля в машиностроительном концерне FIAT – господи, этот подонок Аньели по тихой финансирует социалистов, а люди говорят, что в FIAT совладелец – Король. Да если бы у него было хоть четыре миллиарда лир – стал бы он тащить на себе всю эту помойку, а? Уехал бы в Монако и жил бы там – и пусть тут все огнем горит…
Неблагодарные люди. Ты им добро делаешь, а они…
Король еще раз тяжело вздохнул. Потом – достал из ящика стола электрическую печатную машинку, заправил в нее бумагу. Достал и надел на нос очки – Король в молодости испортил зрение, стеснялся очков и никогда не надевал их на людях. Достал и открыл записную книжку, закрывающуюся на ключ, – туда он заносил свои мысли. Прижав ее пресс-папье, начал печатать проект очередного указа, поглядывая на записи.
А вы говорите – сорок миллиардов лир. Король ночей не спит, работает!
Король кое в чем ошибся – и ошибся смертельно. Он полагал, что политическая игра в Риме – это некое подобие шахмат и проигравший – получает урок и думает о следующей партии. Его ошибкой было сажать за политический шахматный стол военных и вовлекать их в политические игры. А военные, которые за долгие годы противостояния в Сомали стали некоей обособленной общественной группой со своими интересами, которые нашли полное понимание и поддержку в среде итальянских колонистов, которые ненавидели и считали предателями жителей Метрополии, – при проигрыше просто схватили доску и ударили противника по голове. Только и всего…
Итальянское Королевство, Рим
Виа ин Селчи, 88
Командование корпуса карабинеров, штаб
10 июня 2013 года
Одиннадцатое июня, день рождения Его Величества – праздник для всех итальянцев. Дополнительный летний выходной – а итальянцы ценят такие вещи и умеют наслаждаться жизнью. Праздник для всех, кроме карабинеров – именно на них ложится обязанность и организовать военный парад в Риме, и поддерживать порядок в этот день в стране. А порядка, как обычно и бывает во время массовых праздников в Италии, – и близко не ожидалось. Беженцы, анархисты, коммунисты, террористические недобитки, крайне правые…
Командование корпуса карабинеров располагалось в самом Риме, причем не в самом худшем районе. Место это находилось совсем недалеко от Колизея, одной из улиц, отходившей от Виа Кавур, одной из самых известных улиц Рима. Здание это было невысокое, довольно примитивной постройки, неудобное и тесное: в восьмидесятом году оно было разгромлено и сожжено, а потом очень небрежно восстановлено: старожилы штаба карабинеров шутили, что надо бы еще раз разгромить, чтобы дали деньги на ремонт. Улицы тут очень узкие, припарковаться негде даже полицейским машинам. Многие участники совещания – бросали машины, где придется, иногда в километре от нужного места, и добирались пешком. Из всех столиц крупных государств – Рим отличался просто запредельной теснотой и неудобством. Днем – скорость передвижения на машине по городу в среднем составляла шесть километров в час – а в час пик большая часть центра вообще вставала намертво часа на два. Но это были объективные неудобства, с которыми много лет прослужившие в Риме офицеры давно смирились…
Военная часть совещания прибыла вовремя благодаря маленькой хитрости: они собрались на соседней Виа Сфорца, там был штаб Ассоциации парашютистов Италии, и там же, в небольшом кабачке, пропустили по сто граммов доброго красного вина, которое не пьянит, а бодрит. А кто пришел раньше – тот и по две соточки принял. Когда тут были тевтонские варвары – офицер, посмевший явиться на важное совещание даже чуть навеселе, был бы немедленно и сурово наказан: немцы этого просто не понимали. Но сейчас тевтонов не было – и просоленные солью Средиземного моря офицеры не видели поводов отказываться от маленьких радостей жизни. Обнявшись и горланя «Сфорца, Италия», они, словно группа загулявших гражданских, отправились на соседнюю улицу, в штаб карабинеров.
В штабе карабинеров стоящие за дверью часовые попытались проверить документы, но сразу поняли, что это невозможно сделать. Ограничившись проверкой документов у одного из офицеров, капитана Алессандро Маршалди из полка особого назначения ВВС, они пропустили всех по одному документу. Ничего плохого они в этом не видели – а связываться с развеселыми представителями специальных частей, которые разучились себя цивилизованно вести еще в Триполитании и Сомали, – себе дороже.
Но в комнате для совещаний – тут, видимо, раньше был зал для игры в мяч, но его переделали – они наткнулись на бывшего главного маршала[34] Лучиано Скотти, именем которого в берберских племенах Триполитании все еще пугали детей. Главный маршал за годы своей службы уяснил, что где начинается бардак и расхлябанность – там заканчивается армия. И он не только это уяснил, но и вдолбил тысячам призывников[35] – салаг, которые прошли через его руки. И внушил… так сказать, не совсем уставными методами.
