Макс Петров - Наши все дома!
– Ну что, пошли? Связь проверим?
– Раз, два… адын, адын… Все всех слышат, а посторонних голосов в эфире нет. Ну, как-нибудь сами.
Лом, вставленный враспор под приваренную к воротам ручку и упёртый в щель бетонных плит перед въездом, вынуть оказалось не так просто, к тому же мешала близко придвинутая машина. Пришлось несколько раз бить обухом, чтобы его сдвинуть. Ворота отзывались как колокол. Ну, будем считать, постучались. На стук никто нам не ответил, вроде бы было какое-то шуршание внутри, а может показалось. Мертвяк? Ой, похоже… Однако ворота открыть никто не пытался. Пришлось самим. Толпы живых трупов за ними не оказалось – уже хорошо. Но расслабляться рано – кто-то здесь определённо есть, иначе зачем бы ломом подпирали, да ещё так старательно? Мотор надо заглушить, вот что. И прислушаться. Заглушили. Чуть ветер посвистывает об проволоку на заборе, со стороны города слитный шум – беженцы по Рязанке едут. Так мы пожалуй и не попали бы домой – там хоть и сто метров всего, а тоже «против течения». Устанешь бодаться. Ну так тем более надо нам этот автосервис зачистить и здесь ночевать. Под утро беженцев наверняка поубавится, да и пешком по светлому лучше, издалека мертвяков видно, доберёмся как-нибудь. Или какую-нибудь пружину, хоть от жигулей, засунем и по тротуарам через Пединститут проедем… А внутри – тихо. И темно – никто здесь освещение не включил, значит, живые покинули это место ещё до темноты. Попробовал заглянуть в щель поглубже. Фонарём и пистолетом. Внутренние ворота открыты, во дворе, как обычно, стоит несколько машин в разной стадии битости и восстановления. Людей не видно, ни живых, ни мёртвых, зато валяется собачья голова с начисто обглоданным куском позвоночника. Да не просто валяется, а челюстью шевелит.
– Ни хера себе… – протянул я. – Собака-зомби.
– Бежит?
– Нет, лежит. Пол-собаки, вернее, одна голова. Но не мёртвая.
– Собаки тоже бывают зомби?
– Ну про крысу же Макс рассказывал – которая мусорщика покусала. А собака – это хуже.
– Хуже всего, что тут почти полностью съеденная собака-зомби.
– Чем хуже? Она же не бегает, просто лежит.
– Где-то здесь та собака, которая её съела. То есть – супер-зомби-собака.
– Писец…
– Да уж… Собака кусаться исходно заточена, да и прыгает неплохо. А когда оно ещё и супер…
– Может поехали отсюда?
– Да куда мы такие поедем…
– Ну пошли…
– Ворота открывать мы точно не будем. Дима, лом подай.
Поданный лом я как мог сильнее воткнул в ту же щель в бетоне. Зазор между полотнищами ворот для человека узок, а собака может и протиснуться. А так – не должна бы. Вряд ли это той-терьер – если за те десять минут, пока труп превращается в зомби, сумел так обглодать – это собака крупная… А восставший труп значит жрать они не хотят… А дважды труп, интересно? Надо бы дострелить эту «голову профессора Шарика», да пистолетных патронов мало…
– Автомат дайте. К нему патронов больше.
Прицелился, положив цевье на руку с фонарём. Такой вот тактикс… Неупокоенную собачью башку от попадания зашвырнуло под машину во дворе – паджерик с развороченной мордой. Но недалеко – видно отсюда. Попал правильно, прямо между ушей, и больше оно не шевелится. С зомбо-собаками проверенный способ убивания беспокойников тоже работает – теперь я это знаю точно.
После хлопка выстрела я не сразу услышал цокот когтей. Но услышал. Где-то во дворе шла другая собака. И то ли там бетон какой-то особенный, то ли когти у этой собаки какие-то не собачьи. Мутант какой-то. Точнее, метаморф – мутант таким рождается, а этот кошмар родился обычной собакой. И умер тоже собакой, а вот потом… Может, чем больше зомби сожрёт мяса, тем он больше и меняется? Просто пожевавший мясца становится шустрее, побольше – начинает прыгать… А полностью сглодавший целый труп – каким станет? На всякий случай я передвинул предохранитель на автомат. Хоть из «окурка» очередями прицельно не постреляешь, но если в упор придётся – то лучше уж так. Дробовик брать уже поздно, а вдвоём тут просто не поместиться, и так считай лежу на бампере…
Несмотря на готовность увидеть мутанта, такого я не ожидал. Это не собака, это крокодил какой-то. Но на высоких собачьих ногах. Длинная вытянутая пасть с торчащими наружу клыками, плотная густая шерсть, мощная грудь и задние ноги как у кенгуру. Да и передние лапы больше на кошачьи похожи – чтоб рвать и хватать. Но с когтями наружу. В холке зверь до верха колеса паджерика – правда, сдутого колеса, но всё равно прилично. И обычная собака такого роста способна доставить проблем, а уж такая… Но заинтересовался некрозверь не нами, а упокоенной башкой. Он сунулся всем телом под машину, отчего немаленький корпус джипа заметно закачался, оттуда послышался костяной хруст. Значит, дважды покойников зомби тоже едят. Интересно, с тем же эффектом? Очень такой вот непраздный интерес…
– Иринка, давай сюда, прямо на капот, тут картечью нужно.
Звук голоса привлёк внимание твари. Стрельба не привлекла, а голос он видите ли услышал. Или стрельба у него ни с чем не ассоциировалась, а голос он запомнил как признак добычи? Но гадать некогда – жуткая крокодилья морда повернулась к нам. Я выстрелил, стараясь отсечь короткую очередь, как учили когда-то давно. «По три» не получилось, вылетело пять или шесть. В зверя попал, но, очевидно, мозг не задел – упокаиваться оно не пожелало, наоборот взвилось в воздух сразу с места, и на все десять метров почти допрыгнуло. Молча, без всякого рыка и воя – и оттого ещё страшнее. Перед вторым прыжком я успел поймать его на мушку ещё раз и теперь уже не считая полоснул очередью. И тут же оглох – прямо у меня над ухом шарахнул иринкин дробовик. И ещё раз. Кто из нас попал – не знаю, но на сей раз получилось – тварь как-то неуклюже подпрыгнула, со всей дури шмякнулась об стену и рухнула на пол. Я на всякий случай выцелил голову и выстрелил ещё раз – теперь отсечка по три у меня кажется получилась. Тело вздрогнуло от попаданий, но уже просто как кусок мяса.
– Фу, завалили собачку…
– Точно?
– Лежит не шевелится, голова разбита.
– А больше там нет?
– Не знаю. Но в ворота идти лучше не стоит. Попробую наверх залезть, раз уж всё равно капот помяли…
– Может я? – подала голос Маша. Я же легче.
– Нет уж, я сам как-нибудь. Насмотрелся на ужастик, сейчас если с ритма собьюсь – бояться начну.
– А нам что ли не страшно?
– Сейчас все пойдём. Только сначала сверху погляжу, как там.
Забор был достаточно рельефным, и зацепившись за край я смог без особенного труда залезть выше, на козырёк под окошком караулки. Внутри темно. Приставил к стеклу фонарь, чтобы блики не слепили – ага, пусто. Стул, стол, лежак вдоль стены – спрятаться негде, разве что крысе. Но откуда крысы в автосервисе?
Вдоль карниза переместился вбок, на крышу боксов, с видом на двор. Снова достал фонарь, начал обшаривать двор. Никого. А, нет, вон в загородке у шиномонтажа топчется. Пытается выйти и не может – ногами запутался в чём-то. Этот обычный, не супер. Супер бы выпрыгнул… Прицелился, потянул спуск – и ничего. Передёрнул затвор – там и гильзы нет. Патроны все. А я думал – отсечка получилась, ага. Это я по твари весь магазин высадил, хорошо хоть не одной очередью. И самое хорошее – что всё-таки по твари, а не где-то рядом…
– Маш, это твой автомат?
– Да.
– А, ну тогда я чуть меньше лох, чем думал.
– Почему?
– Не тридцать патронов в тварь вдул, а только двадцать пять.
– Двадцать три. Ещё бабка у магазина.
– Ну всё, могу гордиться. Только я всё равно дурак – обращаю внимание всех, полез на забор не проверив, есть ли патроны.
– Тебе дать другой магазин?
– Давай. Тут ещё один мертвяк, обычный.
– Больше никого?
– Вроде нет. Мы тут так расшумелись, что они бы вылезли давно, если б было кому.
– Собака-то не вылезала.
– Похоже, собаке-зомбаке мы не очень интересны. Она собачатины хотела. А человечины – не сильно. Или вообще не человечины хотела, а территорию охраняла.
– Какую территорию? Зомби же тупые.
– Ну я откуда знаю. Может не такие тупые. Пауки тоже территорию охраняют, хотя мыслей у них никаких, чистый конечный автомат.
Тем временем Машка залезла следом за мной, притащила запасной магазин, ну и сама с автоматом – отобрала у Димы, который её подсаживал. Эх, весь капот истоптали бедной машинке…
– Я?
– Давай.
Прицелилась, задержала дыхание… попала. Упал беспокойничек, теперь уже покойничек. Интересно, на этого кто-нибудь высунется «на пожевать»? Вроде никого. Всё, хорош тянуть время, надо идти внутрь. Страшно, конечно, и коленки дрожат после «собачки», но не должно здесь больше таких зверюг быть. Были бы – уже показались. Да и не надо нам далеко, нам сейчас ворота со стороны сервиса закрыть, машину туда закатить, и в караулке переночуем. А завтра посветлу поглядим, что за фигня тут случилась.
