Вадим Тарасенко - Ненависть Волка
На том конце трубки продиктовали ряд цифр.
– Ждите. Сейчас перешлю. Через час я вам снова перезвоню. Надеюсь, времени хватит, чтобы оценить фильм, – чрезвычайно довольный собой Зирк нажал кнопку отбоя.
«Мы тоже можем с сильными мира сего разговаривать».
Затем вытащил из кармана купленный еще вчера телефон с загруженной в него частью фильма про Харка. Не спеша, сверяясь с записанными на клочке бумаги цифрами, ввел номер только что разговаривавшего с ним человека в этот телефон и, улыбнувшись, отправил ему видеофайл.
«Недаром я работаю техником на телевидении, знаю как фильмы компоновать. Лети, птичка. Надеюсь, скоро ты мне в клювике принесешь десять миллионов. Нет, дудки. Не меньше двадцати! Я патриот и не могу так дешево оценивать президентское кресло нашей страны! – Зирк громко расхохотался.
Очередная бутылка пива покорно открыла свою крышку.
Мужчина уже давно жил один. Точнее, он всегда жил один, с тех пор как в двадцатилетнем возрасте в соответствии с законом получил отдельное жилье и съехал от родителей. Женщины в его жизни сменялись, как разноцветные, красивые и не очень узоры в древнем детском калейдоскопе, оставляя после себя различную забытую косметику и быстро улетучивающийся запах духов. Так же быстро, как и духи, у Зирка улетучивались воспоминания о них.
Час, обильно увлажненный пивом и приправленный жареными орешками, скользнул быстро. В руке у хозяина квартиры вновь оказался телефон.
– Ну что, каков сюжет? На двадцать миллионов тянет?
– По-моему, звучала сумма в десять миллионов.
– Вы ошиблись. За десять миллионов вы даже не отмажете вашего шефа от рудников Гамеда, не говоря уже об освобождении. Поэтому – двадцать.
– Хорошо, – согласились на другом конце телефонной линии.
– Отлично. Тогда все завтра и сделаем. Я вам мультик, вы мне деньги. Чего тянуть, правильно?
– До завтра мы не сможем собрать необходимую сумму.
– Такая богатая партия и нет денег? Зачем же за вас тогда голосовать, если вы даже денег себе заработать не можете?
– Вы послезавтра встретиться сможете? – не стал дискутировать о целях и программных установках своей партии высокопоставленный партийный функционер.
– Послезавтра так послезавтра. Кстати, на каком флайере вы передвигаетесь?
– Я вообще предпочитаю машину.
– Послезавтра придется изменить ваши предпочтения. На встречу со мной прилетите на флайере. Поэтому назовите его марку, цвет и регистрационный номер.
– Последняя модель «Карнивала». Цвет черный, с серебристой полоской по бокам. – И высокопоставленный партийный деятель нехотя, словно перед кем-то отчитываясь, продиктовал регистрационный номер своего флайера.
– Хорошая машинка, – одобрил телевизионный техник. – А теперь слушайте, как произойдет встреча.
Хозяин квартиры стал четко излагать свой план:
– И только так. Не вздумайте что-либо менять в том, что я сказал. А то ваш шеф раз в год будет вам передавать горячие приветы с Гамеда по гиперсвязи! Все, до встречи! – Кнопка отбоя бесшумно ушла внутрь корпуса телефона.
«А как я с ним! Так, наверное, и Президент со своими министрами не может разговаривать. Эх, не надо было в детстве дурака валять. Сейчас бы не сидел в этой убогой халупе, – хозяин квартиры с отвращением обвел глазами свои апартаменты. – Ничего, скоро перееду. За двадцать миллионов можно неплохой особнячок себе прикупить с парочкой спален. И в каждой – кровать, что эта комнатка, и бар с пивом. Чтоб только сказал „пиво“ – дверца раскрылась и оттуда поднос с холодным „Бешеным быком“, как птичка, ко мне вылетает. Пробка сама раз – и в сторону! Я такой бар по телеку видел. Эх, заживу же!»
Старший советник партии «Справедливость и порядок» О’Ларри Ворос с минуту задумчиво смотрел на умолкнувшую телефонную трубку. Затем, все так же задумчиво стал снова нажимать на ней кнопки…
– Господин директор. – На мониторе перед Сарбом возникло встревоженное лицо его первого заместителя, начальника управления по внутренней безопасности генерала первой категории О’ Тонни Кропи. – У меня срочное для вас сообщение от моей агентурной сети. Касается дела Харка.
– Что там?
– По-моему, фильм, который собирался крутить телеканал «Правдивые новости» позавчера на площади «Содружества», не уничтожен. Точнее, существует ее копия.
– Что?!
– Мой агент утверждает, что видел его отрывок, – поспешно сказали с экрана монитора.
– Не может быть! Если бы он существовал, его бы оппозиция обязательно показала, – Сарб в волнении даже стукнул кулаком по столу.
– Я могу вам сейчас переслать этот отрывок. – Лицо генерала первой категории было непроницаемо.
– Так какого черта вы медлите? Баккара! – выругался директор Службы государственной безопасности.
Через секунду на него с экрана монитора смотрели глаза Харка:
– Я, О’Санни Харк, председатель партии «Справедливость и порядок», и бригадный генерал О’Локки Сарб, начальник Управления государственной безопасности, – понимая всю значимость… – И Харк застыл со смешно раскрытым ртом.
Через секунду он услышал и свой голос:
– Вы говорите абсолютно точно.
И снова изображение застыло.
«Эта запись смонтирована из нескольких кусков, – догадался Сарб, – смонтирована таким образом, чтобы по ней можно было понять, что запись с Харком существует. Но что говорит Харк, понять невозможно. Пока невозможно. Очевидно, кто-то хочет продать запись. Полную запись».
– Установили личность человека, который имеет эту запись?
– Нет. Свой телефон, по которому он вел переговоры, он сразу отключил.
– Он хочет продать эту запись?
– Да. Партии «Справедливость и порядок», – коротко доложил генерал первой категории.
– За сколько?
– Сначала этот человек просил десять миллионов левров. А через час уже двадцать.
– Все равно очень мало. Судя по тому, что этот человек запросил такую смехотворную сумму, запись к нему попала случайно. К политике он не имеет никакого отношения. Уже легче. Естественно, соратники Харка согласились? – Сарб жестко усмехнулся.
– Да. У них оперативно было проведено совещание, где было решено деньги выделить.
– На когда намечена сделка?
– На послезавтра.
– Кто от партии Харка будет передавать деньги и получать запись?
– Мой агент, – заместитель директора Службы государственной безопасности отвечал быстро и коротко. Он знал, что его начальник не любит, как он говорит, «размазни слов».
Сарб задумался. Мозг этого опытного, тертого государственного чиновника, разведчика, шпиона просчитывал различные варианты дальнейших действий. Десятки и сотни фактов, некоторые из них даже на первый взгляд не имели к рассматриваемому вопросу никакого отношения, анализировались и учитывались.
Вот где даже самый мощный суперкомпьютер уступал человеческому мозгу. Там, где биологический накопитель и анализатор информации, «пролетал» над огромным полем фактов за считанные секунды, оценивая их одному ему известным способом, и принимал безошибочное решение, электронный его коллега вынужден был натужно, добросовестно глубоко перепахивать всю «целину».
Мысль Сарба была похожа на маленький шарик, который скатывался с огромной доски, утыканной вешками-фактами. Натыкаясь на них, все время причудливо меняя свою траекторию, шарик опускался все ниже, к самому краю доски, где были расположены несколько луз – вариантов решений данной проблемы.
«У Харка есть много умных голов, которые тоже умеют думать» – клац, и шарик очередной раз изменил траекторию своего движения.
«Записи совещания наверняка не было, не тот случай» – шарик все сильнее и сильнее отклонялся вправо.
«Начальник криминальной полиции мой человек» – шарик от этой вешки резко бросило еще правее, и он упал в самую крайнюю лузу.
– При передаче записи этого человека, вашего агента и самое главное – запись, уничтожить, – озвучил содержимое этой «лузы» директор управления Службы государственной безопасности. – И никаких проколов! За операцию отвечаешь лично ты.
– Слушаюсь, господин директор. Но… – Генерал первой категории замялся.
– Что еще?
– Этот агент является старшим советником партии. И я, после нейтрализации Харка, планировал вместо него поставить своего агента.
Сарб на несколько секунд задумался.
– Нет, – наконец сказал он. – Если советник партии является нашим агентом, это когда-нибудь выплывет, причем обязательно выплывет, и будет грандиозный скандал. И все сразу поймут, что запись действительно была и… следовательно, Харк государственной измены не совершал. А если к тому времени он еще будет жив, то… Нет, в этом случае я не хочу рисковать. Такого политика, как Харк, у них больше нет, а без него эта «Справедливость и порядок» нам не опасна. Это тот случай, когда человек решает все. Видеозапись, человека, у которого она сейчас, и агента уничтожить.
