Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)

— А кто… ик? — Спросил он уставившись мне куда-то на живот.

— Простите? — Не понял я последнего слова.

— Вы… ик… не преп… ик… добие? — При этих словах он покачнулся и я, приблизившись, придержал его за руку. Фу… от блестящего офицера явно исходили волны крепкого и выдержанного перегара.

— Офицер! — Отступаю на шаг и вскидываю голову в негодующем жесте. — Вы пьяны! Позовите старшего! Перед вами целый Лорд! Что вы себе позволяете?!

— Ваааше… Л-лордство… не могу.

— Почему?!

— Мне его не дотащить сюда, — и он начинает заваливаться на бок. Приходится снова приблизиться и удерживать его в вертикальном положении.

— Хорошо… то есть — плохо. Он что — болен? А его начальник?

— Тоже, — офицер повисает на мне и я внезапно понимаю, что за несоответствие резало мне глаза всё это время — на имперской форме укреплены шевроны Федерации!

— Что у вас с формой? — держу и трясу его уже обоими руками.

— С формой? — Он поднимает голову и некоторое время молчит, смотря сквозь меня. — С формой всё… ик… в норме. Проблема в содержа-жа-нии.

Да уж, заметно…. Снова трясу его и требую отвести хоть к кому-то вменяемому. Офицер быстро соглашается и я, поддерживая его, иду по коридорам станции к конференц-залу. Там, если я верно понял его сонное бормотание, как раз проходит совещание руководства станции. Какие именно вопросы там обсуждались я узнать не смог, не смог разобрать его бормотанье.

До конференц-зала мы добирались долго. Несколько раз приходилось прислонять его к стене — фактически я волок на себе его тушу. Хорошо, что портупея была — было за что его удерживать. Пару раз я останавливался у питьевых фонтанчиком и засовывал его голову под струйку — ненадолго, но помогало вернуть его к реальности.

Сквозь закрытые двери зала доносился непонятный шум, кажется там шло бурное обсуждение неизвестного мне проекта. Несомненно крайне важного — среди с трудом разбираемых слов проскакивал крепкие выражения. Мой спутник, то ли успев выспаться, то ли собрав последние силы самостоятельно выпрямился, распахнул обе створки и сделал пару чеканных шагов внутрь.

— Его Высокочтимое Лордство Инквизиторович! — Это действие отняло у него последние крохи сил и офицер мягко опустился на пол, сворачиваясь калачиком. Я только покачал головой и зашёл внутрь.

— Дорогой и высокочтимый Лорд! — Из-за дальнего торца стола поднялся мужчина, облачённый в церемониальную гражданскую хламиду с надетой поверх накидкой с огромными плечами-крыльями.

— Мы крайне рады принять Вас на нашей скромной Станции, дабы… дабы… — он замялся, сочиняя на ходу, и кто-то из сидящих рядом подал ему стакан с водой.

Местный начальник, а это был несомненно он, отхлебнул и дёрнул рукой, как бы пытаясь занюхать рукавом, но вовремя спохватился и взял ополовиненный стакан в обе руки.

— И мы все готовы полностью отдать всех нас вам! — Выпалил он и снова отглотнул из удерживаемого обоими руками стакана как из кубка.

При его словах — отдать и далее, сидящая прямо напротив меня дама глубоко бальзаковского возраста, завёрнутая в какой-то многоцветный кусок ткани с глубоким декольте, впилась в меня цепко-оценивающим взглядом и сорвалась со своего места.

Господи… за что?! Я мысленно застонал и, увы только мысленно, закрыл глаза. Встретить бы ну хоть кого-то разумного, для разнообразия….

— Вот, батюшка, — она материализовалась передо мной, держа в руках поднос. На подносе стоял стеклянный кубок наполненный какой-то прозрачной жидкостью и лежал кусок белого хлеба, густо-густо засыпанный солью.

— Не побрезгуйте, Ваше высокопреосвященство, — она изогнулась изображая поклон, открывая моему взору содержимое декольте, и я поспешно поднял взгляд выше, упираясь в большой плоский бант на её спине.

— Откушайте, окажите милость, — продолжала ныть она, не спуская направленного на меня исподлобья взгляда. В зале установилась тишина.

Деваться было некуда — пришлось взять бокал и приложиться.

— До дна!... Пей до дна! — Послышались крики присутствующих.

К счастью это был не спирт и не водка — какая-то более слабая гадость, что позволило мне проглотить всё содержимое не отрываясь.

— Закуси-ко, родной, — тётка протянула кусок хлеба. — Сие есть плоть моя, — внезапно продекларировала она замогильным голосом и я с трудом не подавился.

— Сюда, друг мой, идите сюда, — поманил меня к себе председательствующий. Едва я уселся как на столе передо мной появилась тарелка с горкой риса, по периметру окружённая забором каких-то цилиндриков. Судя по их торцам они тоже состояли из риса. Я мысленно застонал — рис перестал быть моим любимым блюдом ещё со времён моей работы на того Лю или Ли — не помню как его звали.

— У нас месячник восточной культуры, — доверительно наклоняясь ко мне сообщает он. — Как вам саке?

Преодолеваю возникшее желание дать ему в морду и милостиво киваю. Он расплывается в улыбке и рядом с тарелкой появляется тот же бокал — снова полный до краёв.

— Друзья мои, — он поднялся со своего места. — Считаю, что имеющиеся рабочие моменты мы уже обсудили и теперь можно считать наш фуршет, посвящённый прибытию высокого гостя, — он отвесил короткий поклон в мою сторону, — открытым! — И залпом влил в себя содержимое стакана.

Это они разминались, то есть — совещались? Так что же будет сейчас?

Присутствующие одобрительно загудели и откуда-то полилась заунывно-тягучая восточная музыка. Портьеры на противоположном конце зала раздвинулись, представляя нашему вниманию какой-то пейзаж с чахлыми кривыми деревцами, покрытыми кое-где бело-розовыми пятнами цветков. На заднем фоне возвышалась гора, над которой был нарисован столб дыма. Сквозь дым просвечивало красно-жёлтое сияние, напоминающее чей-то глаз.

Пока я пытался понять что там и зачем изображено, на сцену выскочила стайка девушек в коротких, плиссированных юбочках, очень коротких даже по моему мнению, и накинутых на плечи матросских синих воротниках.

— Сейчас они исполнят, — начал объяснять мне заботливый сосед, — плач подруги героя, провожающей его на ту гору.

— А зачем? Что он там забыл? — Спрашиваю, рассматривая девушек, но они — их лица, покрыты слишком толстым слоем белил, больше напоминая маски.

— Он должен уничтожить модуль контроля.

Девицы тем временем организовали что-то вроде хоровода вокруг, судя по всему, главной подруги героя.

— Зачем уничтожать?

В ответ он пожал плечами:

— Это очень древняя и поэтическая легенда…. Наслаждайтесь.