Адмирал Империи – 26 - Дмитрий Николаевич Коровников
Вице-адмирал Джонс указал на несколько десятков распластанных на полу отсека тел американских космопехов.
— Расс-средд-дотточ-ччиться по отт-тсекам! Зачч-чист-тить! — между тем гаркнул полковник Дорохов, разворачиваясь к своим людям.
«Морпехи» ринулись выполнять приказ, вслед улепетывающим американцам. Скоро по всем палубам и переходам «Баязета» вновь загрохотали выстрелы и взрывы. Кто-то из «янки» успел покинуть наш крейсер, другие, отчаявшись прорваться к спасительным переходам на фрегаты, отстреливался из всех стволов и обреченно звал по рации на помощь…
Тем временем, отряды русских космопехов, уже прочесывали нижние палубы и машинное отделение «Баязета», методично истребляя разрозненные группки противника, не успевшие убежать, выкуривая «янки», забаррикадировавшихся в оружейных и технических отсеках, гранатами и огнеметами. Буквально через пятнадцать минут все было кончено. Укрыться на своих фрегатах смогли лишь жалкие остатки абордажной команды «янки». Крейсер русского космофлота, хоть и потрепанный в жестокой схватке, вновь полностью контролировался своим экипажем…
…Между тем три из четырех фрегатов противника начали быстро отчаливать прочь от проклятого «Баязета», ставшего для доброй половины их экипажей братской могилой. После успешной абордажной атаки «морпехов» Дорохова нам удалось, во-первых, освободить и зачистить от вражеских космопехотинцев наш крейсер, во-вторых, захватить один из вражеских фрегатов, который был намертво пристыкован к «Баязету». Причем сделано это было достаточно легко и главное без больших потерь, так как перед этим на его палубах побывали космоморяки под командой Таисии Константиновны…
После того, как Илайя Джонс и полковник Дорохов, помогли отчистить крейсер княжны от ненужных там людей, Тася моментально принялась за работу. Месть канониров «Баязету» отступающим фрегатам «янки» была страшна и неотвратима. Прицельный огонь из всех имеющихся орудий русского крейсера с небольшой всего в несколько тысяч километров дистанции не оставил ни единого шанса вражеским кораблям. «Рэмси», «Джулиус» и «Крэйвен» заметались по космосу, пытаясь уйти из сектора обстрела, но все их попытки оказались безрезультатными, плазма шести орудийных батарей «Баязета» в прямом смысле слова расщепила на атомы два из трех отступающих кораблей. Единственному «Крэйвену» посчастливилось выбраться на оперативный простор и уйти на безопасное расстояние.
Тем самым действиями капитана-командора Романовой, а также смелым рейдом Дорохова и Джонса, мы окончательно устранили угрозу с «тыла», и теперь нам с кавторангом Жилой можно было сосредоточить свое внимание на основных кораблях американской эскадры, которые, настойчиво продолжали вести огонь по «Афине» и «Одинокому». Наши поля пока держали огонь сразу четырех дредноутов противника, постепенно понижая фронтальные поля «Монтаны» и «Мичигана». Артдуэль велась примерно на равных вот уже почти целый час…
Коммандеры «янки», судя по переговорам в эфире, находились на грани паники, все их легкие корабли поддержки, за исключением одного фрегата, оказались, либо уничтожены, либо взяты на абордаж. Фронтальные поля их крейсеров: «Тасоты» и «Гонолулу» в противостоянии с двумя русскими кораблями были к этому моменту практически обнулены, а совокупная огневая мощь ненамного выше, чем у противника.
Мы с кавторангом Жилой не могли этим не воспользоваться. «Афина» и «Одинокий» продолжая палить по врагу из всех имеющихся стволов, медленно начали движение вперед, скорее морально начав поддавливать, для того, чтобы заставить «янки» еще больше засуетится и наконец, побежать из сектора. И вроде как все шло по запланированному, четыре американских корабля и присоединившийся к ним фрегат «Крэйвен» начали было пятиться назад под нашим напором, однако наше наступление продолжалось недолго.
— Господин контр-адмирал, в секторе новые корабли противника, — вывела меня из равновесия Алекса. — Вернее, не новые, а наши старые знакомые… Три вымпела дивизии «Золотые грифоны» которые мы отогнали несколькими часами ранее от погибающего «Баязета»… Головным тяжелый крейсер «Феникс», за ним крейсер «Трентон»… Замыкающим — фрегат…
— Ааа, старый знакомый коммандер О’Брайен, — я с силой ударил рукой по подлокотнику кресла. — Крутился все это время поблизости и решил вернуться и все-таки с нами разобраться… Черт, как не вовремя!
Действительно с появлением в секторе сражения еще трех американских боевых кораблей картина боя совершенно менялась. Помимо усиления огневой мощи американской стороны почти на треть, противник получал и фатальное для нас тактическое преимущество, ведь О’Брайен на своем «Фениксе» и с двумя другими кораблями заходил к нам с Жилой и Тасей с «фланга». Речи быть не могло, чтобы «Баязет» и только что затрофеенный фрегат «Фаннинг» смогут сдержать натиск трех свежих вражеских кораблей. Значит разворачиваться в сторону О’Брайена придется, либо моему «Одинокому», либо «Афине» кавторанга Жилы, а это точно сравнимо поражению, так как неважно с какого направления, но наши бортовые энергополя будут рано или поздно американцами выжжены.
— Ну, что снова пора начинать пятиться назад, — грустно качая головой, произнес я, бросая взгляд на тактическую карту, на которой две группы вражеских кораблей постепенно начинали зажимать нас в коробочку. — А там надеяться на ошибку кого-либо из коммандеров «янки»… Хотя это в текущей конфигурации практически безнадежное дело…
И мы начали отступать. А куда деваться!
— «Феникс» и «Трентон» входят в зону действия орудий! — доложил вахтенный офицер. — Противник открыл по нам огонь из орудий главного калибра!
Американские дредноуты, пользуясь численным преимуществом и выигрышной расстановкой в секторе, вели шквальный огонь по нашим кораблям. Мощные плазменные заряды один за другим все чаще врезались в защитные поля «Одинокого» и «Афины», заставляя их пульсировать и переливаться всеми цветами радуги.
— Продолжаем отход! — скомандовал я. — Нельзя дать им сокращать дистанцию, поэтому палите из всего, что имеете…
Русские корабли медленно пятились назад, стараясь сохранять боевой порядок. Наши артиллеристы вели ответный огонь, но сказывалось численное превосходство противника. Мы с кавторангом Жилой понимали, что долго продержаться в таких условиях не сможем.
Американцы, видя наши действия, заметно приободрились. Они усилили натиск, стремясь окружить нас с двух сторон и лишить возможности для маневра. Крейсера коммандера О’Брайена, пользуясь своей скоростью и маневренностью, начали постепенно забирать «влево», стремясь окончательно отрезать нам путь к отступлению.
Я взглянул на тактическую карту. Положение для наших кораблей складывалось критическое. Несколько точных попаданий в бортовые поля моего крейсера или линкора княжны — и на всем нашем сопротивлении можно будет ставить жирный крест. Потому, как это означало неминуемую гибель.
— Хреновое дело, Александр Иванович, — мрачно произнес
