Предначертанные - Анастасия Пименова
Джери, держась за ребра и грудь, ушел к ближайшей свободной работнице.
Здесь стены окрашены в светлые, нежные оттенки, которые создают атмосферу умиротворения и спокойствия. Мягкий свет проникает через большие окна, позволяя рассеять тень и освещая каждый уголок пространства. Каждая лампа и прожектор точно рассчитаны, чтобы свет падал мягкими лучами и не вызывал никаких неприятных ощущений.
–Кьяра, пойдем за мной, – сказала мама, пробегаясь взглядом по моему внешнему виду.
Мы направились в отдельную комнату, где есть специальная капсула для восстановления организма. Он может заживить практически любые ранения, за исключением смертельных. Это очень болезненная процедура, но действенная.
– Раздевайся и ложись, – мама подошла к монитору компьютера, на котором будут фиксироваться мои показатели.
Я полностью раздалась и легла на прохладную гладкую поверхность.
Раздался короткий писк, означающий, что всё готово. Мама на мониторе нажала на кнопку, и прозрачная крышка тут же закрылась. Я оказалась в вакуумной капсуле.
Началось самое неприятное.
Нужно расслабиться, чтобы было менее болезненно, но попробуйте это сделать, когда в тело тычут гигантской иглой без анестезии.
Я стиснула зубы, слыша голос матери на фоне:
– Расслабься, Кьяра.
Легко ей говорить по ту сторону.
Через несколько минут я не сдержалась и закричала. Не было так больно даже, когда гиеверт вонзал свои когти!
Пытка по ощущениям длилась целую вечность, а по факту не более получаса.
Когда крышка открылась, то я приняла положение сидя, смотря на свою главную рану. Её полностью зашили и через несколько дней не останется и следа.
– Давай теперь перевяжем тебя, – бинты тоже обладают заживляющим эффектом и после них не остаётся шрамов. Конечно, если всё это сделать вовремя.
Мама наложила бинты на раны и велела мне одеться.
– Теперь дождемся результатов, – это займет несколько минут, – что там было, Кьяра? Я слышала про отступников и Гидеона Брауна. Вы повстречали сына Алексы?
– Да.
На компьютере высветилось окошко с моими результатами.
Мама посмотрела, что там написано, бормоча вслух:
– Заражения крови нет, давление тоже в порядке, а вот пульс… хм… странно. Он зашкаливает, – мама обернулась ко мне. – Как ты себя чувствуешь, Кьяра?
– Неплохо с учетом того, что на моих глазах застрелили Серхио.
Мама поджала губы и достала из тумбы аппарат для измерения давления и пульса.
– Давай проверим ещё раз. Возможно, какой-то сбой.
Я протянула руку, чтобы измерить показатели.
Цифры на аппарате стали стремительно расти, а после снижаться, чтобы через несколько секунд выдать конечный результат.
Пульс – сто шестьдесят пять ударов в минуту.
– Кьяра, это очень много. Словно ты только что пробежала без остановки несколько километров.
Маме, как и мне, не понравился результат, поэтому она достала таблетку и налила в стакан воды, чтобы я это выпила.
– Это успокоительное. Должно помочь.
– Спасибо.
Не думаю, что оно мне поможет. Я не стала говорить это маме, а просто выпила таблетку.
Она оставила меня одну, чтобы я ещё некоторое время отдохнула перед допросом.
Итак… что мне делать?
Гидеон… чтоб его! Он прав. Страх пересилит, и я ни за что не признаюсь сама в том, что случилось. Если мне не зададут прямой вопрос со словами: "Вы встретили предначертанного?", тогда не о чем волноваться. Такой вопрос они не должны задать, ведь в это сейчас мало, кто верит. Да, правило существует, но предначертанные почти не встречаются.
Я буду говорить частичную правду, пытаясь сохранить ровное сердцебиение. Это сложно, но возможно. А дальше нужно придумать, как мне избавиться от Гидеона. Я не знаю его, не знаю его мотивов. Он непредсказуем, а это опасно.
Что вообще происходит в момент встречи с предначертанным? Как это влияет на них в дальнейшем? Данной информацией я никогда не интересовалась, но теперь стоит побольше разузнать про это. После того, как пройду допрос.
Через час я вышла из этой комнаты, направившись на двенадцатый этаж (там проходят допросы стражей).
Мэдок, Зои, Дэниэл – уже прошли. Остались Анна, Коул, Джери и я.
Я присела на свободное место рядом с Анной.
– Как обстоят дела?
– Не знаю, – Анна пожала плечами, – их просто расспрашивали о том, что именно случилось. Нужно описать все в мельчайших подробностях. – Даже с учетом видео с камер, так делают всегда, потому что камеры могут солгать, а человеческое сердце – нет. – Они ничего не говорят о дальнейших событиях. Просто слушают.
– Ты не видела Рэма?
– Их тоже допрашивают, но только в другом месте, – да, такое бывает, когда направляющих тоже расспрашивают о случившемся. Замечали ли они по камерам что-нибудь странное, например. – Нам нужно потом с тобой поговорить, Кьяра.
– О чем?
– Не здесь, – подруга покачала головой.
Внутренне я напряглась, думая, что она может о чем-то догадываться, но это невозможно.
– Хорошо, Анна.
– Мисс Анна Милс, – раздался голос из микрофона, и девушка встала, направившись в кабинет.
Я же прикрыла глаза и облокотилась затылком головы о бетонную стену.
Передо мной начали мелькать картинки недавнего события.
В какой момент всё пошло не по плану…?
Мы встретились с ним взглядами и это случилось. Искра? Нет. Что-то страшнее. Что дает эта связь, кроме смерти?
Я не почувствовала вдруг возникшую симпатию или, ещё хуже, любовь. Не ощущаю привязанности или нечто в этом роде. Не чувствую Гидеона на расстоянии… Ничего этого нет. Но что-то всё равно должно было измениться.
Единственное, была мгновенная боль, отчего и я, и он упали на землю. Боль в сердце. Может быть, с ним что-нибудь случилось? Поэтому оно бьется с такой скоростью?
Гидеон не выглядит так, будто всё это время жил в лесу. Его брата я не видела, возможно, он был где-то снаружи. Все отступники были одеты в чистую одежду, выглядели опрятно. Где они скрываются? Ни один сектор не может упустить, если под их носом построят поселение или город. Это сразу же будет видно по камерам, а скаймеры засекут объект ещё раньше по тепловизору. Живя в лесу, так выглядеть просто невозможно. Остается только один логичный вариант. Они скрываются в секторах. От этой догадки я распахнула глаза и часто задышала. Но как? Внешность никак не изменить.
Дверь открылась, и оттуда вышла Анна.
– Тебя следующей назвали, Кьяра.
В кабинет зашла со спокойным выражением лица, мысленно сосредотачиваясь на смерти Серхио.
– У вас всегда такой пульс? – спросил мужчина.
Ему около тридцати пяти. Одет он в серые тона. Гладкая кожа, волосы коротко пострижены и уложены на одну сторону. Взгляд спокойный и уверенный. Так и должен выглядеть чистильщик.
– Нет, – ответила я, садясь
