Князь государственной безопасности - Кирилл Поповкин
Сунув оружие в карман, я кивнул парню на дверь: открывай, мол. Тот открыл и вошёл внутрь, я прошёл следом, бросив короткий взгляд на распахнутую дверь проходной. Кровь попала на перила и ступени, да и дверь забрызгала. Если кто-то заглянет внутрь, ему не составит труда понять, что случилось.
«И хорошо», — подумал я, прикрывая за собой внутреннюю дверь
Вслед за Дайске я прошёл по короткому коридору до двух дверей. Азиат уверенно подошёл к той, что была не в торце коридора, а в левой стене. Я вопросительно поднял бровь.
— Прямо — магазин, он закрыт сейчас, — хмуро заметил парень, — а вот слева спуск в подвал, там оябун в карты играть любит.
— Надо же, целый оябун, — с улыбкой заметил я, — Играет в подвале в карты со своими парнями.
— Ну да, а что такого? — захлопал глазами мелкий
— То, что тебя это не удивляет, говорит мне, босота, что о порядках островитян ты знаешь даже меньше, чем я думал. Правда я не понимаю, почему ты так боялся сюда идти, если явно тут не раз бывал и знаешь, что и когда босс твой любит делать.
— Я знаю, что его в такие моменты лучше не беспокоить, — хмуро заметил Дайске, — Именно потому, что видел, что он делает с теми, кто навещает его в такое время.
— Допустим, допустим.
Спуск по короткой лестнице занял чуть больше времени чем я думал — приходилось контролировать, чтобы Дайске не выкинул глупость, но тот видимо решил, что после случившегося наверху, ему теперь только одна дорога, и потому смирился.
«Парень смышлёнее, чем я думал».
Ещё один короткий коридор и перед нами очередная дверь. Я приложил ухо к доске и услышал голоса, говорившие на японском:
— Если выложишь второй шан, то твой долг прощён, — уверенный тембр, почти незаметный акцент. Думаю, только один человек мог бы так говорить в этом здании, — Давай, Юсуке, шанс — один к двум.
— Но я не… — тихий и нервный голос, неуверенная речь.
— Давай так — если ты выиграешь, то списываешь долги, а если проиграешь, то делаешь для меня ту работу и я не трогаю твою семью. Ты же хороший парень, заботишься о подружке, о матери, зачем им проблемы?
— Господин Канеда, у вас ведь никто не выигрывал.
— Ну вот и будешь первым! — расхохотался главарь.
Я решительно распахнул дверь.
— Или не будет, — заявил я, окинув взглядом комнату, — хозяин ведь не играет по правилам.
Четверо сидели за столом для маджонга, стоявшим в центре комнаты, ещё двое занимали стулья в углах и сейчас вскочили на ноги. Из сидевших один был в светлой рубахе и штанах. Он выглядел точь-в-точь как японец, которого мы положили на площади. Ещё двое походили на братков — молчаливые, в строгих костюмах с чёрными галстуками. А вот четвёртый, который занял игровое место напротив бледного японца — четвёртый был интересен. Во-первых, он единственный из сидевших не был чистокровным японцем, и выдавали его даже не европейские черты лица и голубые глаза, а ярко-рыжие волнистые волосы, заплетённые в хвост на затылке. Впрочем, за исключением этой детали, выглядел мужчина именно так, как я привык наблюдать боссов якудза ещё в своём мире: яркая рубашка монотонного красного колера, светлый костюм, золотая цепь на шее, браслеты на запястьях и кольца на пальцах. Но главное — никакой суеты во взгляде и движениях. Если телохранители (а это несомненно были именно они) отодвинулись от стола и сунули руки под пиджаки, а несчастный лошок-японец весь сжался за своим столом, то Канеда даже не дёрнулся. Поднял руку, заставив остальных бандитов замереть и улыбнулся мне.
— Почему ты решил, дорогой гость, что я не играю честно?
— Потому что тебе нужно ещё мясо, которое ты хочешь в меня кинуть, — ответил я на улыбку, — А такие как ты не склонны играть честно, когда хотят чего-то достичь. Они живут по своим законам, не так ли?
Канеда рассмеялся моим словам как хорошей шутке:
— Ты входишь в мой дом, незнакомец, утверждаешь, что я обманываю своих клиентов чтобы напасть на тебя? Интересно. Настолько интересно, что я даже выслушаю причины для таких заявлений.
Лёгким движением руки он приказал своим людям занять места и пригласил меня подойти. Хороший ход, надо признать, ведь теперь я как бы выполнял его волю. Эх, бандиты-бандиты, вот как не назовут себя, какой код не придумают, какие татуировки не изобретут, а всё равно всё сводят к дешёвым понтам и игре на публику.
«Сказал играющий на публику из этой самой босоты князь. Для дела, конечно, но всё же…» — самоиронично подумал я и сделал пару шагов к столу, окинул взглядом доску и заявил:
— Причин у меня несколько: во-первых, точно такой же несчастный, как и этот вот, — я кивнул на жертву, — только этим утром превратился в демона на площади Бастилии. Поскольку задачу он не выполнил, тебе, Канеда, понадобился другой дурак. Во-вторых, ни один уважающий себя глава клана не позволил бы такому как ты называть себя «оябун», полукровка-сан, — на этих словах Канеда дёрнулся как от удара, и я этим воспользовался, шагнув вперёд и хлопнув ладонью по столу, после чего кивнул на камни опрокинутой «руки» главаря — Ну и в третьих, насколько я знаю, в наборе должно быть в три раза меньше вот этих костяшек.
— Ну, я развлекал тебя достаточно, гайдзин, — теперь изволь представиться и сообщить, какого демона тебе здесь надо и как ты вообще сюда попал. А потом мы научим тебя манерам.
Мои губы изогнулись в ухмылке. Я сунул руки в карманы, отчего куртка распахнулась.
— Не говори мне, что не помнишь тех, кого
