Дрю Карпишин - Восхождение
«Быстрее в машину!» — кричала каждая клеточка ее мозга, и кварианка поползла к вездеходу на животе. Она даже не успела почувствовать, как в затылок вонзается еще один заряд, мгновенно оборвавший ее жизнь.
Пэл продолжал стрелять, вгоняя пулю за пулей в уже неподвижное тело, пока не услышал в шлеме голос Гоуло:
— Думаю, можно прекращать. Они все мертвы.
Поднявшись из-за камней, Пэл опустил винтовку, а затем пристегнул ее к креплению на спине.
— Отряд бета, встречаемся в намеченной точке. Отряд альфа, прикрываете нас на тот случай, если прибудет подкрепление.
Сила гравитации на Шельбе составляла девяносто две сотых от земной, и наемник, несмотря на неудобный скафандр, быстро добрался до места встречи. У него ушло чуть больше пяти минут, чтобы спуститься к сцене бойни. Гоуло уже поджидал его, находясь в компании двух женщин из отряда бета. Втроем они снимали с мертвых чужаков одежду и экипировку. Темные облачения были изрешечены пулями и залиты кровью, но вряд ли кто-нибудь мог это заметить прежде, чем станет поздно.
Пэл был слишком крупным мужчиной, чтобы сойти за кварианина, зато телосложение и рост женщин идеально подходили для этой роли. Скрыв лица за зеркальными щитками герметичных шлемов и закутавшись в снятое с чужаков тряпье, они легко могли прикинуться кварианами.
— Вы засекли их корабль? — спросил, подходя, Гоуло. Как и женщины, он натягивал на себя чужие вещи.
— Мы вычислили их еще на подлете, — ответил Пэл. — Они в каких-то десяти километрах.
— На борту будут еще трое или даже четверо, — сообщил изгой. — Скорее всего, они вооружены, но без боевых скафандров. Не забывайте, хотя бы одного надо взять живым. И лучше всего — пилота.
Гайло'Яаа вас-Иденна, пилот разведывательного судна «Циниад», приписанного к несущему кораблю «Иденна», был удивлен, увидев выкатившийся из-за горизонта вездеход Фэды.
Кварианин снял с пояса рацию и нажал на кнопку.
— Фэда, это Гайло. Ты меня слышишь?
Через секунду пришел ответ, но его настолько задавило помехами, что Гайло ничего не смог разобрать.
— Я тебя не слышу, Фэда. Все в порядке?
На сей раз рация издала такой пронзительный визг, что пилот, поморщившись, выключил ее.
— Приготовьтесь, — приказал Гайло по внутрикорабельной связи. — Фэда возвращается.
— Но почему она не предупредила? — спустя пару мгновений донесся вопрос.
— Похоже, у нее какие-то проблемы с рацией.
— Но я же починил ее только неделю назад! — возмутился голос.
— Полагаю, придется тебе снова браться за паяльник, — откликнулся Гайло, улыбаясь. — Но на всякий случай будьте начеку.
В поломках для экипажа «Циниада» не было ничего необычного. Как и все корабли и машины, входившие в состав Кочующего Флота, их вездеход видал и лучшие дни. Большинство рас, населявших галактику, давно бы пустили его в утиль или продали на запчасти. Но квариане, испытывавшие суровую нехватку ресурсов и материалов, не могли позволить себе подобную роскошь.
Гайло часта задавался вопросом, как долго они смогут при помощи примитивнейших починок сохранять свой вездеход на ходу, прежде чем признают поражение и разберут его на запчасти. Пилот надеялся, что машина продержится еще хотя бы несколько месяцев. А при должном везении она могла протянуть даже год.
«Впрочем, — подумал он, наблюдая за тем, как вездеход подкатывает к грузовому шлюзу, — удача редко благоволит кварианам».
Из открывшегося люка на снег спрыгнули три силуэта. Один из них замахал руками, подавая знак открыть шлюз, чтобы завести внутрь машину с грузовым прицепом.
Гайло поднялся из кресла и направился к трюму, чтобы помочь должным образом разместить товар. Он уже протискивался мимо столов и стульев их крошечной столовой, когда до него донеслись крики и звуки пальбы.
Срывая пистолет с пояса, он отшвырнул со своего пути стул и бросился на помощь товарищам по экипажу. Пилот практически скатился по лестнице, ведущей в трюм, боясь даже думать о том, что может опоздать. Оказавшись на нижней палубе, он застыл, ошеломленный представшим перед ним зрелищем.
Грузовой контейнер оказался открыт, но внутри было пусто. Все остальные члены экипажа были мертвы и лежали распластавшись на полу. По залу в поисках выживших рыскали закованные в броню существа — слишком громоздкие для квариан. Чтобы оценить обстановку, пилоту потребовалось не больше секунды. Но его полностью сбил с толку вид Фэды, Лайджа и Ануа, нацеливших на него свое оружие. Даже стой они рядом, Гайло не сразу бы успел сообразить, что перед ним чужаки.
А спустя секунду уже было поздно что-либо предпринимать. Один из замаскированных врагов выстрелил, и пилот почувствовал, как пуля разрывает мягкие ткани его бедра. Вскрикнув от боли, он выронил оружие. И тогда противники набросились на него. Двое прижали Гайло к полу, а третий навис над ним, целясь из пистолета.
Пилот отчаянно извивался, пытаясь вырваться из их рук. Его затуманенное скорбью сознание отказывалось обращать внимание как на невыносимую боль, пульсировавшую в бедре, так и на угрожающе маячившее перед глазами дуло оружия.
— Не дергайся, и мы сохраним тебе жизнь, — на безукоризненно чистом кварианском произнесла нависшая над ним фигура.
Даже пелена, застилавшая разум, не помешала Гайло опознать говорившего. Фэда предупреждала всех о том, с кем собиралась встретиться, — об изгнаннике, осужденном за предательство собственного народа. И вот экипаж «Идейны» угодил в его ловушку. Гайло обмяк в руках убийц, когда его ярость сменилась бессилием и отчаянием.
Предатель склонился ниже, небрежно поигрывая оружием.
— Кто ты?
Пилот не ответил.
— Я спросил, как тебя зовут! — повторил выродок, ударив Гайло рукоятью пистолета по голове. Перед глазами плененного кварианина поплыли звезды. — Кто ты?
И вновь пилот промолчал.
Пистолет еще раз обрушился на его затылок, и Гайло едва не откусил язык. Пилот ощутил привкус крови во рту и чуть было не потерял сознание.
— С тобой говорит Гоуло'Мекк вас-Усэла. Спрашиваю в последний раз: кто ты?
Гоуло… член экипажа «Усэлы».
— У тебя нет права носить это имя! — крикнул Гайло, и его слова эхом отразились от стенок шлема. — Ты — вас-Нэдас! Гоуло нар-Таси!
Кварианин без корабля; Гоуло — сын никого. Преступник. Одиночка. Изгнанник.
В этот раз удар пришелся в лицевой щиток и оказался достаточно сильным, чтобы по стеклу пробежала трещина. В нос пилота ударил незнакомый, пугающий запах неочищенного воздуха — воздуха, переполненного бактериями и вирусами.
Прилив адреналина, вызванный чистым, первобытным ужасом, придал силы мышцам Гайло, и он сумел стряхнуть с себя пленителей. Он поднялся на колени и уже был готов вскочить и броситься бежать, но та пуля, что ранила его в бедро, превратила ногу пилота в бесполезную груду плоти.
В итоге он просто повалился вперед, ударившись лицом о стальную палубу трюма. Кто-то тут же насел на него сверху, выбивая воздух из легких. Еще секунда, и Гайло ощутил болезненный укол в области шеи, а затем его сознание окутал теплый голубой туман.
Пилот почувствовал, как его переворачивают на спину, но был уже не в силах сопротивляться. Он просто лежал на полу, устремив пустой взгляд на лампы под потолком и не имея возможности ни пошевелиться, ни произнести хотя бы слово. Туман становился все более плотным, готовым поглотить и его, и весь мир. Последним, что услышал Гайло, прежде чем провалиться в небытие, был голос кого-то, принадлежавшего к человеческой расе:
— Ты разбил его маску. Вряд ли мой шеф обрадуется, если этот урод подхватит какую-нибудь заразу и сдохнет.
ГЛАВА 9
Джиллиан медленно и неуверенно пробиралась через кафетерий. Остальные дети болтали и веселились; девочке непросто было отрешиться от беснующейся в помещении бури бессмысленных, пугающих, чрезмерно громких звуков.
Она несла поднос с обедом, осторожно балансируя и постепенно приближаясь к пустому столику в дальнем углу. Именно там она и сидела каждый день — в полном одиночестве и предельно возможном удалении от гомона беснующихся подростков. Особенно громкие звуки — пронзительный смех или звон падающего подноса — заставляли ее голову дергаться, точно от пощечины. Но девочка изо всех сил старалась не уронить свою еду.
Вначале Джиллиан оставалась в классе, когда раздавался звонок на большую перемену и все дети сломя голову бежали в кафетерий. Гендель или мисс Сандерс всегда приносили ей обед, чтобы она могла спокойно поесть в благословенной тишине одиночества. Но те времена прошли.
Джиллиан пыталась освоиться в обществе.
Ей было тяжко осознавать, насколько сильно она отличается от остальных, и более всего на свете ей хотелось бы стать нормальной. Но другие дети пугали ее. Они были слишком быстрыми. Слишком громкими. И они постоянно прикасались друг к другу: мальчишки хлопали друзей по спинам и плечам, толкались и пинались. А еще они смеялись над непонятными ей шутками; девочки становились тесным кружком и, приставляя к губам ладонь, шептали что-то в самое ухо собеседницы, а затем хихикали и визжали, держась за руки или подхватив приятельницу под локоток. И Джиллиан несколько раз видела, как они расчесывают друг другу волосы. Она часто задавалась вопросом: каково это — жить в мире, где физический контакт с чужой плотью не заставляет твои нервы взрываться огнем или кричать от невыносимого холода?
