Эрик Рассел - Оса
Братья что-то возмущенно загалдели, но Бун прервал их:
— Машанец прав. Всем известно, что деньги не пахнут. Что вам за дело, из какого кармана они попадут в ваш? Так что лучше не затевать свару.
Головорезы притихли, а Ахва обратился к Муру:
— Я в общих чертах познакомил парней с твоими намерениями. Они не прочь взяться за дело. Верно? — повернулся Бун к братьям.
Скрайв кивнул и прищурился на Мура:
— Кажется, надо убить одного типа. Я правильно понял?
Мур пожал плечами.
— Меня не интересуют тонкости — я просто плачу деньги, а что вы будете делать, ваша забота.
— Идет, — согласился Скрайв, оскалив редкие зубы в жестокой усмешке. — Но только это потянет на пятьдесят тысяч.
— Что ж, значит, меня не поняли, — развел руками Мур и встал. — Безбедной вам жизни, друзья.
Но едва он направился к выходу, как Скрайв выскочил из-за стола и схватил Мура за руку.
— Не уходи, машанец! Я просто пошутил!
— Может, ты и на деле шутить вздумаешь? За пустое зубоскальство я не намерен платить. — Мур пренебрежительно стряхнул руку Скрайва со своего рукава. — А ты, — он взглянул на Буна, — мог бы отыскать ребят посерьезнее, а не этих… шутников.
Выговор Мура охладил нахрапистый пыл бандитов, и они принялись уговаривать его не сердиться. Еще бы, с уходом щедрого машанца за дверью скрылся бы и их легкий заработок. Мур как бы нехотя дал себя уговорить. И вот четверка заговорщиков вновь расселась за столом.
Бармен тут же оценил смену настроения и принес наполненные зельем кружки. Все выпили в знак примирения, и Скрайв решился задать вопрос:
— Кто в твоем списке первый? Бун сказал, что работа предстоит немалая, но надо же с кого-то начать, верно?
Робкий, едва ли не заискивающий тон Скрайва чуть не заставил Мура расхохотаться: он так не вязался с бандитской рожей и алчными глазками головореза. Но Джеймс сдержался и важно ответил:
— Начните с полковника Хуго Ридрата. Запомни его адрес. — Мур написал несколько слов на клочке бумаги и, не выпуская бумажку из рук, дал взглянуть Скрайву как явному заводиле. Когда тот, наконец, кивнул — запомнил, мол, — Мур тщательно изорвал ее на мелкие кусочки.
— А деньги? — стрельнул на него глазами Скрайв.
— Аванс — пять тысяч немедленно, остальные получите, когда объявление о результатах вашей работы появится в газетах. В тот же день я приду сюда и, оплатив ваш труд, дам новое задание.
И Скрайв, и Грейд недовольно скривились. Грейд спросил:
— Почему такое недоверие? Мы же не отказываемся от дела.
— На любой работе, друзья мои, не платят деньги вперед, — назидательно проговорил Мур. — Так что дело не в недоверии, а в разумной осторожности. Я — коммерсант и не собираюсь вкладывать капитал, не убедившись в качестве исполнения задания. Не вздумайте, кстати, обмануть меня и донести агентам СБ о моем появлении здесь. Они, в лучшем случае, поблагодарят вас: в таких заведениях, как СБ, деньгами не разбрасываются. Так что вы, уважаемые, рискуете остаться с носом.
Вся троица принялась уверять его в своей лояльности. Однако, Мур прекрасно понимал, что, если бы кто-то предложил этим подонкам куш побольше, они немедленно продали бы его по сходной цене.
Когда словоизвержение иссякло, Скрайв приступил к главному:
— Ты пообещал аванс. Где же он?
Мур выложил на стол пакет. Скрайв жадно цапнул его и спрятал под столешницу. Угрожающее ворчание Буна и Грейда заставило его вернуть сверток сообщникам, и они все втроем принялись пересчитывать полученные деньги.
— А кто этот Хуго Ридрат? — спросил более тупой из братьев, Грейд.
— Я же сказал — полковник, полицейский, коп. Понятно? — терпеливо принялся втолковывать Мур. — Враг любого лихого парня, вроде тебя.
Объясняя Грейду, кто такой Ридрат, Мур несколько покривил душой. Официально тот значился начальником одного из секторов обороны Дельмика и, казалось бы, не имел ничего общего с полицией. Однако в бумагах майора Келана он числился старшим офицером СБ. Поэтому гибель его заставит разволноваться саму Имперскую Тайную Канцелярию.
— Ты ведь, помнится, назвался коммерсантом. Почему тебя интересует смерть какого-то копа? — продолжал допытываться Грейд.
Но тут его любознательность остановил Скрайв:
— А до этого тебе нет дела, недоумок! Неужели ты не можешь помолчать? Он платит, и это все, что нас может интересовать!
Грейд недовольно уставился в пол, но тут заявил о своих притязаниях Бун. Нахмурив брови, он повернулся к Скрайву:
— Вы забыли обо мне! Я же свел вас с машанцем, так что и мне тоже причитается доля!
Скрайв и Грейд с удивлением воззрились на него, потом перевели взгляд на Мура.
— Вы напрасно уставились на меня, парни, — ответил Мур на невысказанный вопрос. — В дележе я не участвую и не собираюсь увеличивать оговоренную сумму. На мой взгляд, нам с вами стоит решить это дело полюбовно.
— То есть заплатить ему? — Скрайв ткнул пальцем в сторону Буна. — Так, что ли? — Он призвал в свидетели Грейда: — Этот поганец хочет отнять у нас деньги!
Грейд насупился и, сжав кулаки, уставился на Буна. Тот с угрозой процедил сквозь зубы:
— Лучше заплатите, а не то…
Скрайв выхватил нож.
— Могу заплатить прямо сейчас, мерзавец! — заорал он, нацелив клинок в живот Буна.
Ахва инстинктивно отпрянул и грохнулся вместе со стулом на пол, а хозяин кабака — привычный, видимо, к таким сценам — уже заламывал руку Скрайва за спину. На помощь к нему поспешили молчаливые громилы, не раз, вероятно, помогавшие хозяину утихомирить разбушевавшихся гуляк, и Скрайв снова опустился на стул.
С ненавистью глядя на своего недавнего собутыльника, Скрайв потер пострадавшую руку и, постепенно остывая, проворчал:
— Будь поскромнее, Бун. Ишь что придумал — делиться! Не будешь выпендриваться, получишь кое-что: мы с Грейдом не жадные.
Ахва тем временем поднял упавший стул и снова присел к столу. Мур видел, что ему страшно обидно упускать свой куш, но опасность жестокой расправы перевешивала алчность: эта пара головорезов явно переиграла его.
По-видимому, такие разборки между своими были здесь обычным явлением, и пару минут спустя никто и не вспомнил о кровожадных намерениях Скрайва, а тот сделал знак хозяину снова наполнить кружки.
Мур понял, что теперь самое время покинуть «Родник». Он решительно встал из-за стола и, прежде чем уйти, еще раз напомнил Скрайву:
— Жду публикации в газете. Понятно? Безбедной вам жизни.
Закрыв за собой дверь кабачка, Мур немного постоял за углом, но, похоже, Бун сообщил своим приятелям о неуместности слежки за щедрым машанцем. Убедившись, что можно не опасаться притащить за собой хвост, Мур решил больше не рисковать и прямиком отправился к дому.
За то время, которое Джеймс провел в «Роднике», на улицах не стало тише: даже здесь, на окраине города, по-прежнему надрывались громкоговорители, стараясь бурными маршами вселить в жителей бодрость и уверенность. Излишний шум болезненно отдавался в голове Мура, и чтобы отвлечься от него, Джеймс стал анализировать результаты встречи.
На его взгляд, беседа с бандитами прошла удачно: он держался достаточно уверенно и не позволил им взвинтить цену за услугу. Дело даже не в том, что он экономил деньги — этого добра хватило бы и на сотню подобных вымогателей, — прежде всего это касалось престижа. Известно, что чрезмерную щедрость подобный сброд рассматривает как слабость, и если бы он уступил, успеха предприятия ждать не пришлось бы.
Одобрил он и свое нежелание участвовать в оценке значимости каждого заговорщика, а, соответственно, и в доле его добычи. Прежде всего он не знал обычаев местного преступного сообщества, и здесь можно было бы нарваться на неприятности. А кроме того, предоставив им самим передраться из-за денег, он смог бы оценить стойкость своих наймитов. Из головы не шло «а не то», сказанное Буном. Уж не первый ли это шаг к предательству?
Что ж, время покажет, к чему приведут раздоры внутри шайки. Оставалось лишь терпеливо ждать.
Лишь тем, что нестерпимо громкая музыка не только терзала уши, но и притупляла интуицию, Мур мог объяснить то, что произошло впоследствии. Он внезапно оказался в самом центре кольца облавы, не расслышав ни выкриков команды, ни топота кованых сапог и бряцания амуниции, когда цепочки солдат перегораживали улицу.
Теперь за живым забором вместе с другими застигнутыми врасплох бедолагами находился и он. И вот уже грубые руки полицейских принялись выворачивать карманы и обхлопывать бока окаменевших от ужаса обывателей.
Глава 6
В голове Мура возникали планы спасения — один фантастичнее другого. Он представил, как резко, рубящим движением, опускает поднятые для обыска руки прямо на шею полицейского: вытаскивая содержимое карманов, тот очень удобно опустил голову. Полицейский падает — пленник убегает. Или же точным движением колена он заставляет полицейского скорчиться от боли. Пока тот стонет — пленник убегает. Или…
