Александр Тестов - Проверка на прочность
Тяжело бухая по старинной брусчатке, несколько десятков стрельцов во главе с Всеволодом и Маруном устремились к детинцу. Вокруг терема царил полный хаос. Крики, стрельба, разрывы гранат… Слева полыхала баня, справа занялись крыши хозяйственных построек. Ярко горели десятки прожекторов, было светло словно днем. Да и рассвет был уже на подходе.
— Марун, бери два десятка и давай ко второму входу, — на ходу приказал старший гридень. — Я по центру…
Стяжник забрал в сторону, взмахнул рукой.
— Первый, второй — за мной!
Десятники выбранных десятков тут же завернули свои подразделения.
Еще несколько шагов — и Всеволод первым вбежал по скользким от крови ступеням. Сорванные с петель двери сиротливо встречали стрельцов. На площадке сразу за ними три трупа дружинников и один человек в черном. Со светом было скверно — все лампочки разбиты. Стрельцы быстро сообразили и зажгли подствольные фонари.
— Это что за лешаки? — изумился один из стрельцов, узрев на черном теле изуродованную маску вместо лица.
— Враги, — коротко заключил Всеволод. — Их и будем бить!
Стрельцы дружно закивали головами, мол, теперь понятно, на кого охотиться.
Слева, в длинном коридоре бабахнуло, откуда-то справа раздался пронзительный писк. Именно там должна быть лестница в княжеские покои.
— Лютый, бери своих и налево, — распорядился Всеволод, — остальные за мной!
У лестницы столпилось с десяток дружинников, еще с десяток лежали без движения подле. Бойцы короткими очередями постреливали вверх, но подниматься не решались.
— Что тут у вас?
— Не пройти, — обреченно заявил один из дружинников, — метко бьют, сволочи.
— Гранаты? — спросил Всеволод.
— Да как можно, там же князь.
И как благословение богов ожила рация.
— Волк! Это Метель! Ухожу с двойкой и тройкой! Волк! Прием! — раздался голос воеводы Зоряна Кнута. Судя по фону автоматного треска, у них там было жарко.
— Слышу тебя, Метель! Я в здании! Наблюдаю черных!
— Бей! Это тати! Ухожу червем! Наседают!
— Понял тебя, Метель! Держись! Идем! — Всеволод отжал клавишу и обернулся к своим стрельцам: — Щиты вперед.
Четверо стрельцов, прикрывшись бронещитами, перегородили лестницу, встав в два ряда. Тут же по щитам ударили стержни, срикошетировало несколько звезд.
Всеволод снял с петли две осколочные гранаты, отжал скобы…
— Ату!
Трехсекундная задержка — и два взрыва слились в один протяжный вой. Вздрогнули стены, обрушилась часть потолка. Всеволод скривил рот и пожурил себя за торопливость. Две оборонительные гранаты в замкнутом пространстве — уже чересчур, хватило бы и одной наступательной.
— Вперед! — рявкнул старший гридень, подтолкнув щитников.
Стрельцы прорвались наверх. Сопротивляться было некому. Четыре изуродованных тела в черных костюмах и в масках распластались на площадке. Всеволод стволом стержнемета сорвал маску. Лица не было — только кровавая масса.
— Железномордые, тьфу, — смачно сплюнул рядом стоящий стрелец, — суки…
Неожиданно среди мертвецов вдруг запрыгали несколько больших горошин.
— Это что за… — удивленно вытаращился Всеволод.
Горошины лопнули. Огонь вмиг охватил тела.
— Мать вашу… — выругался кто-то из стрельцов.
— Ё! — поддержали его остальные.
— За мной! — проорал старший гридень. Он узрел за поворотом мелькнувшую тень.
Щитники пошли первыми. Несколько десятков шагов — и сбоку их обдало жаром — горели княжеские покои. Всеволод не стал тормозить движение, тут и так было все ясно. Дальше шли комнаты княжны и детские. В коридоре трупы дружинников, челяди… двери всех комнат были выбиты. Можно было и не заглядывать, но Всеволод все же решил проверить. Пусто. Везде разгром. Трупы нянек и два черных тлеющих тела…
— Ах ты… великие боги! — старший гридень отшатнулся. Задетая его ногой голова откатилась и глухо ударилась о стену. Рядом лежало обезглавленное тело… Всеволод не узнал княжну.
— Пошли! — старший гридень поторопил стрельцов, и те двинулись дальше по коридору. Тени куда-то исчезли. Их больше не атаковали.
Впереди должна была быть лестница вниз, в подвалы. С той стороны ждали Маруна Медведева.
— Внимание! — Всеволод подал знак остановиться.
Лестничная площадка четко вырисовывалась в дежурном освещении. Два трупа и несколько перевернутых стульев.
— Медведь! Прием! — Всеволод вызвал стяжника.
— На связи!
— Что у тебя?!
— На первом этаже чисто! Спускайся!
— Понял тебя! Не стреляйте! Идем!
Быстро скатившись вниз, отряд соединился.
— Двери в подвал заперты, — доложил Марун, — будем рвать?
Всеволод знал и эту дверь, и то, что за ней — червяк! Тайный подземный ход. Конечно, он начинался не сразу за дверью. Там огромный подвал и низкая секретная дверь, искусно замаскированная под большую пивную бочку. Именно так сказал воевода Кнут — ухожу червем. Про сей ход знал только князь, воевода охранной дружины, Кнут и Всеволод. И то старший гридень узнал совершенно случайно, когда, еще будучи отроком, нес караул в детинце. Его тогда в подвал послали со служкой. Тому, видите ли, призраки в подвале привиделись. Всеволод пошел, да и прислонился случайно к тайной кнопке. Ему тогда воевода Кнут так и сказал: «Ну, теперь, паря, тебе две дороги: либо в пруд с камнем на шею, либо ко мне в Тайный приказ — выбирай». Всеволод сделал свой выбор. А вот служка тот, говорят, ума лишился да руки на себя наложил — повесился бедолага.
Дверь была надежно заперта, а искать ключника некогда.
— Рви! — коротко приказал старший гридень.
Стрельцы ловко заложили заряды под замок, десятипудовая дверь вздрогнула и как бы нехотя отворилась, жалобно пискнув на чудом уцелевших петлях.
Вновь вперед вошли щитники, но их тут же встретили огнем. Однако стержни рикошетировали от щитов, давая возможность стрельцам чуть продвинуться вперед. Видимо, нападавшие тати поняли свою осечку и угостили стрельцов по-взрослому. Большой прыгающий мячик сделал очередной скачок вверх и рванул на уровне шлемов. Горячая волна смела четверых щитников, откинув их назад, на своих товарищей. Послышались крики боли, мат, кто-то от испуга пальнул…
— Назад! — срывая горло, проорал Всеволод, но он не слышал самого себя. Шлем смягчил волновой удар, и все же его контузило крепко.
— Назад! — продолжал орать старший гридень, пытаясь выбраться из-под мертвых тел. Кто-то подхватил его и поволок. Всеволод помогал, отталкиваясь ногами. Шлем слетел с головы, и он увидел второй мячик. Тяжелая металлическая дверь едва успела прикрыться за отступающими стрельцами, как вновь широко распахнулась, отброшенная взрывом. Струя горячего воздуха ворвалась в плотные ряды воинов. Особо не повезло двоим, у которых были неплотно закрыты забрала шлемов. Теперь они катались по полу и пытались содрать с лица раскаленные железяки… и они снимались вместе с кожей.
Всеволоду, хвала великому Перуну, повезло — он лежал на полу, а волна прошла верхом. И все же он почувствовал жар, даже через свой доспех.
Всеволод насилу поднялся, и первым его желанием было ответить неприятелю тем же. Забросать узкий подземный ход гранатами — и делов-то. Но старший гридень сдержал свой яростный порыв. Свод мог не выдержать и обрушиться. А входить в узость тоже было опасно, кто его знает, сколько еще игрушек в наличии у супостата.
Всеволод выхватил рацию:
— Метель, Метель? Это Волк! Как слышишь меня, прием? Метель?
Динамики молчали, как проклятые.
— Не возьмет под землей, — покачал головой Марун, — идти надо.
— Что?
— Идти надо! — прокричал стяжник почти в самое ухо гридню.
Старший гридень сжал зубы. Должен быть выход. Обязательно должен быть.
— Давай ударную! — наконец решившись, изрек Всеволод.
— Дозволь мне? — подал голос десятник Сторожко.
Старший гридень не услышал его, но понял и так.
— Действуй.
Десятник молча отстегнул ударную гранату, кто-то из стрельцов протянул ему еще две или три штуки.
— Шлем застегни, — напутствовал Марун.
Он прекрасно понимал, чем рискует Сторожко. В узком пространстве ударная волна может достать и десятника.
— Солнце за нас! — подмигнул Сторожко и скрылся за покореженной дверью.
Стрельцы затаили дыхание. В ушах у старшего гридня звенело и шипело, но ему казалось, что он слышит осторожные шаги Сторожко в туннеле.
А десятник, сделав всего пару шагов, припал к каменному полу и пополз. Он с трудом перелез через трупы товарищей и затаился, прислушиваясь. Движения впереди не наблюдалось. Он добрался до поворота, аккуратно выглянул. Полумрак перехода разбавлял одинокий факел, бездымно горящий в самом конце. Десятник заметил несколько темных фигур. Одна из них стояла повернувшись маской к нему. Сторожко резко отдернул голову и укрылся за выступом. До него донеслись звуки выстрелов и вскрики. Потом десятник услышал звон металла. Ох, он мог из тысячи других узнать эту песню клинков. Медлить больше было нельзя. И Сторожко зубами рванул предохранители сразу на двух гранатах и запустил их во врага. Секунда, другая — и вот еще одна «потеха» пошла догонять подруг. Еще секунда, и десятник даже успел отпрыгнуть назад, плотно прижимая руки к шлему.
