Максим Хорсун - Пусть всегда будут танки
– Не трынди, – вяло осадил его Босс, – он лопнул, когда тебя в роддоме медсестра уронила.
– Господа, давайте поговорим о чем-нибудь приятном, – взмолился Антон и с ненавистью поглядел на Хныку, который уплетал говяжий гуляш из разогретой в микроволновке банки и при этом энергично тряс головой в такт играющей в его наушниках музыке. – Господи, хреново-то как. Похмелье, только хуже. Зачем мы в это ввязались?
Хныка поглядел на товарищей и пожаловался громким, сам-то он себя не слышал, голосом:
– Соли маловато!
Бульдозер сплюнул в пакет, затем потянулся к планшету.
– Может, в «Стальных Крыс» сыграем? – предложил он. – Всей ротой?
– Да ну тебя, – пробормотал, морщась, Антон. – Мне по жизни танков хватает.
– А мне нравиццо. – На бесхитростное лицо Бульдозера лег блик от включившегося экрана, маленькие глазки танкиста засияли, предвкушая забаву.
– «Нравиццо» ему, – передразнил своего человека Босс. – Это потому что ты – летеха, а в игре – бригадир, не меньше.
– У меня несколько аккаунтов, – уклончиво ответил Бульдозер. – Тут неплохой Интернет, кстати.
– Ага, спутники близко, – сказал Антон и закрыл глаза; головокружение сводило его с ума, но тошнота отступила, хотя и не исчезла совсем.
– Ты бы хоть в окошко посмотрел, все-таки в космосе, – обратился к Бульдозеру Босс. – Чего ты в экран вперился, дитя цифрового века?
– А мне ссыкотно в окошко смотреть, командир, – признался Бульдозер, в динамике его планшета уже урчал танковый двигатель.
– Ну, тогда ладно. – Босс расстегнул ремни, всплыл над креслом, оттолкнулся от спинки и перелетел к узкому овальному иллюминатору. – Новую Аляску уже не видать… – прокомментировал он. – Надо же: такая каменюка висит над нашими головами и не падает.
– Дамоклов меч, – невпопад сказал Верблюд, но на его реплику никто не обратил внимания.
Антон считал каждый час и каждую минуту, проведенную на борту «Барака Обамы». Мысленно вычеркивал те, что оставались с километрами пройденного пути. И просил, умолял космический корабль лететь еще быстрее. Иногда он забывался, и эти едва слышные причитания срывались с его растрескавшихся, воспаленных губ. Тогда приходилось ловить на себе озадаченные взгляды танкистов и астронавтов.
– Ты попей чего-нибудь. – Брюс Энсон подтолкнул к Антону пластиковую бутылку с зеленым чаем. – Если есть не можешь, хотя бы пей. С такой потерей жидкости ты, дружище, рискуешь добраться на место в полиэтиленовом мешке. Знаешь, как нас тогда будет ругать твое начальство?
– Я не могу. – Антон рассеянно улыбнулся. – Сколько еще до вашей гребаной Луны?
Шаттл пристыковался к терминалу космопорта «Южная лагуна». Мизерная гравитация – лучше, чем ничего. Любое резкое движение по-прежнему было чревато синяком или даже переломом, но вестибулярный аппарат успокоился. Мозг наконец нашел, где низ, где верх, и Антон, смог впихнуть в себя кусочек куриного филе и пол-литра апельсинового сока.
– Что-то вы неважно выглядите, пацаны…
Офицер службы безопасности «Гелий Про» с ехидцей смотрел на зеленых, с темными кругами под глазами танкистов и откровенно троллил.
– Может, вас отправить обратно на Землю?
Пока с офицером перетирал Босс, Антон отошел к панорамному окну. Здесь же тусовался Энсон. Увидев танкиста, астронавт усмехнулся и чуть подвинулся, чтоб Антон смог полюбоваться видом.
С этой точки просматривалась изрытая многочисленными кратерами плоская долина. Ни возвышенностей, ни впадин. И все – в серо-коричневатых тонах. Еще в глаза бросалась удивительно близкая линия горизонта. Казалось, поднимись на цыпочки и заглянешь на другую сторону Луны.
Аспидно-черное крыло «Барака Обамы» нависало над крытым переходом, еще ниже угадывались округлые крыши космодромных построек. Сверкали на солнце трубопроводы и кабели, обернутые золотистой фольгой, защищающей от перегрева. Одинокий «Лис» полз, поднимая пыль, через унылую пустошь.
– Люди давно присмотрели Океан Бурь в качестве удобного места для посадки. – Астронавт приблизил лицо к окну настолько, что на стекле остался след от дыхания. – Ровное место, вулканическая долина. Изотопа гелия в реголите ровно столько же, сколько и везде под этим небом.
– Я прошу меня извинить. – Антон потупил взгляд. – Намучились вы со мной в этом полете.
Астронавт усмехнулся и кивнул.
– Это прежде всего был урок тебе. В космос сдуру не летают. Вы же, танкисты, все время прете напролом. Кстати, – Энсон повернулся к Антону, – как твой дед поживает?
Антона вопрос удивил. Впрочем, дед много с кем общался из НАСА. Возможно, его имя даже упоминается в какой-нибудь американской энциклопедии по космонавтике.
Ответить он не успел. Раздались голоса товарищей.
– Лева! Лева, ну, где ты застрял? Идешь или лимузин будешь ждать? А может – «Скорую»?
Брюс Энсон пожал Антону руку.
– Ладно, бывай, танкист. Удачи!
– Лева, давай скорее! – Босс протянул Антону его удостоверение.
Офицер службы безопасности повел бойцов «Дозора» по пустынному коридору. На стенах через равные промежутки была выведена одна и та же надпись: «Закрытая территория! Только для сотрудников «Гелий Про»! Несанкционированное проникновение повлечет наказание согласно Международному Корпоративному Кодексу».
– Что, пацаны, приехали бабло поднять? – бросил безопасник через плечо. – Ну-ну… Надо бы познакомить вас со стариком Крайчеком, пока его не отправили на Землю.
Антон смекнул, что дела у некоего Крайчека идут ни шатко ни валко, поскольку тот не летит сам, а его отправляют. Потом им пришлось посторониться, пропуская кресло-коляску, которое толкал дюжий медработник в зеленом комбезе. В кресле сидел человек, чье лицо было скрыто под толстым слоем бинтов. Форма танкиста, лычки гвардии лейтенанта, в вене катетер, в пластиковой капельнице – какая-то бодяга.
– Это, надо думать, повезли Крайчека? – спросил Оборотень, когда кресло-коляска прокатилось мимо.
– Нет, это был Ванин-Лопатинский, позывной Гоблин, – ответил офицер. – Он в рубашке родился: танк был подбит «Рельсотроном», в кабине от перепада давления случилась взрывная декомпрессия. Гоблин одним махом потерял глаза, барабанные перепонки и голосовые связки, но у него получилось активировать аварийный комплект и выжить до прибытия спасателей. Таких, как он, у нас называют везунчиками, – сказав это, офицер показал танкистам поднятый большой палец.
Бульдозер посмотрел вслед креслу-коляске и матюгнулся.
Коридор вывел в зал, похожий на холл гостиницы. Здесь по периметру стояли обитые дерматином диваны и кадки с карликовыми пальмами, а на стенах висели картины, на которых было изображено море. Имелась также стойка, сверкающая идеальной полировкой. За ней оказалась отнюдь не смазливая девица, как ожидал Антон, а здоровяк в бронежилете, шлеме и с кобурой под мышкой.
Офицер подсунул здоровяку какие-то бумаги. Тот рассеянно поглядел на них сквозь затемненное забрало шлема, сверился с данными на мониторе, затем объявил зычным голосом:
– Добро пожаловать в Лагуна-Сити, город корпоративного подчинения!
Не успели танкисты и слова сказать в ответ, как что-то жалобно заныло, замычало – сдавленно, но в то же время надрывно. Антон обернулся и увидел возле полки с цветами стоящий на журнальном столике пластиковый контейнер, примерно метр на метр размером. Мягкие стенки контейнера ходили ходуном, будто что-то пыталось безуспешно его покинуть.
– Вот и Крайчек проснулся, – сообщил здоровяк. – Видно, морфий отпустил.
– Да, – офицер подошел к контейнеру, заглянул сквозь прозрачное полиэтиленовое оконце внутрь. – Он всегда мне казался беспокойным малым, даже когда состоял из одного куска. Пацаны! – безопасник посмотрел на танкистов «Дозора». – Познакомить вас с нашим ветераном? Алексэндру Крайчек, позывной Румын. Более ста боевых выездов – и ни царапины. А в последнем отделали его как духа вшивого. Словно через мясорубку пропустили, – встретив скучные взгляды, офицер сжалился. – Ладно, устали. Понимаю, – а потом ткнул пальцем в оконце и проговорил, обращаясь к тому, что лежало в контейнере. – Видишь, опарыш, никто не хочет с тобой общаться! Никто! Пока! Передавай привет Земле!
Здоровяк облокотился о стойку и сказал тихо:
– Румын – отработанный материал «Арены Смерти». Слыхали наверняка о таких?
– Нет! В первый раз слышим! – поспешили заверить танкисты.
– Ну, не слыхали, так услышите, – доверительно проговорил здоровяк. – Кто-то поставил на Румына и здорово погорел, теперь исходит желчью. – Он кивнул в сторону офицера безопасности, затем отодвинулся от стойки, перевел взгляд на монитор. – Так бывает. Румыну нужно было уйти непобежденным чемпионом. Но он этого не сделал, поэтому ему помогли. Редко случается так, что три «Рельсотрона» стреляют в одну и ту же точку.
