Вадим Денисов - Стратегия. Колония
Плюнуть на командование и рвануть к объекту: все навыки, весь мой опыт просили именно этого. Естественно, я искренне считал, что лучше всех смогу разобрать эту ситуацию и первым увидеть всё нужное, вовремя заметить опасности или оценить необычный след… У Феди все рецепторы на такое дело заточены!
Нельзя, бремя начальника давит на плечи, я должен видеть всю картинку, ибо в любой момент Маурер может заорать, что РЛС выпасла какое-нибудь чужое судно, или чего похуже. Типа гигантского амазонского крокодила-мутанта в отмороженном состоянии.
— Юра, может, шар поднимем, а? — неуверенно спросил я.
— Да бесполезно его поднимать, командир, — ответил Вотяков, посмотрев на облака. — Ветер порывистый. Мотать устройство будет, как бумажку на автостраде.
Знал же сам, чего спрашивал… По сути, все последние часы мы уходили от непогоды. Солнце давно закрыли серые тучи, ветер постоянно усиливался. В открытом море начинался нормальный шторм. Идущие вдоль берега волны у залива сталкивались с могучим течением великой реки, два потока частично гасили друг друга — полоса пенных бурунов была посильней, чем я видел на Волге. Впрочем, тогда на море было тихо. И это были последние волны, что мы увидели, в заливе надвигающийся шторм пока не чувствовался, а берег прикрывал нас от ветра. Но чуть повыше — и уже порывы. Небольшие деревья на холмах качают кронами.
Лишь гигантский лес высоченных секвойи стоит непоколебимо. Этих великанов сможет потревожить лишь Тунгусский метеорит или землетрясения, впрочем, в последнем я не уверен. Секвойи обладают способностью компенсировать сейсмоактивность, самостоятельно выравнивая наклон до строгой вертикали.
Пш-шш…
— «Cotton» вызывает «Тунгуса».
О-па! Сдёрнул с нагрудной клипсы рацию.
— На связи, — заторопился я.
— Парни пошли вверх… Пш-шш… Мы тоже, следом.
— Принял, «Cotton», прикрываем вас, — и зачем-то добавил, — осторожней там, Кать.
Зачем… Еле сдержался. На самом-то деле мне хотелось сказать: «Береги Ленни», инстинкт самца сработал, да должность не дала. Да… Если бы вырвалось, Zicke меня бы потом наизнанку вывернула.
«Клевер» стоял бортом к объекту на холме. Маурер постоянно подрабатывал винтами, компенсируя течение, которое здесь закручивается и тянет судно не к мору, а к берегу. Шкиперу приходилось непросто, но стоять нужно именно так, чтобы пост ДШК с Хвостовым внутри башни уверенно держал объект на директрисе.
Прошло десять минут — тишина.
Пш-шш…
— «Cotton» — «Тунгусу», доклад.
— Ребята в башне, мы внизу. Всё спокойно.
А ещё через шесть минут на связь вышел Лунёв.
— Обследовали, командир. Шесть деловых метров в высоту, вершина порушена, было ещё метра два. Блоки на земле, то ли осыпались, то ли их выворачивали. Внутри ступени сгнили, перекрытия обвалились. Восстановить можно, как пост наблюдения. Рядом озерцо. Людей не было, ни малейших следов. По типу — почти копия нашей возле Южки, но куда как целей. Сторожевая башня. Всё засняли. Сигналки поставим.
— Понял тебя, Костя, возвращайтесь, будем форт искать…
Пш-шш…
— А чё его искать, командир, мы его отсюда видим.
— Где!!
— Пш-шш… Километров пять к югу, на нашем берегу. Одинокая сосновая роща в долине. Вы с воды можете не заметить, деревья прячут. И никаких судов поблизости. Как и флагов.
— Принял! Давайте в лодки, и скачем. Ты ближе к берегу, Катрин сначала подойдёт к «Клеверу» заберёт меня с собакой, вы подождёте.
Мной внезапно овладела глупая горячечность. Что-то такое… похожее на секунды перед финишем на марафоне, когда уже ясно, что в отрыве, но торопишься — а вдруг? Вдруг именно в эти минуты покажется чужой пароход и устремиться к берегу, сходу готовый высадить подвывающую от нетерпения группу с кольями, оградительными лентами, флажками и табличками с надписью: «Территория анклава…»
Вот теперь уж я в стороне не останусь. Сам поеду.
— Ули, старт, тихо идём, меня скинешь к девчатам… Парни нашли форт! — выдохнул я, влетая в рубку. — Чисто?
— Чисто, — бросил за спину шкипер, накоротко вжимая большую кнопку сирены — уже привычное предупреждение об отходе.
Терраса, на которой мы лежали меж высокими соснами и внимательно разглядывали каменное сооружение — это часть равнины, большим языком вдающейся в лесные массивы. Отчасти пейзаж похож на местность вокруг Заостровской, но там степь. Здесь же — какие-то пампасы, тут и там растут единичные деревья, реже их группы, невысокие, кривоватые. Наиболее подходящее сравнение — участок берега на Ганге, где мы с Джаем и гуркхами воевали за локалку.
Сосны не родные, а южные, более густые, длиннохвойные — очень красивые, с более тонкой корой. Они стояли передо мной почти точно в три ряда, словно высаженные специально, покачивают кронами. Дальше деревья образуют «выемку» каралькой. В этой растительной выемке, закрывающей строение с трёх сторон, стояла крошечная крепость. Будущий Форт-Росс, чтоб я лопнул.
Уже который по счёту в русской истории, сколько их было…
Разговоры и споры о дальних странствиях, о стратегических разведывательных рейдах велись задолго до моего прибытия в анклав. И уже тогда хватало людей, которые были резко против такой стратегии. Образно их мировоззрение лучше всего описывает старая батина студенческая песенка:
Колумб Америку открыл,Страну для нас совсем чужую.Дурак! Зачем он не открылНа нашей улице пивную!
Однако на том этапе споры быстро утихали по причине прозаической: нет возможности наладить обеспечение такого отряда в полном отрыве от метрополии.
Ситуация изменилась, когда появилась «шоколадка», притащенная Федей Потаповым, споры вспыхнули с новой силой. И велись они достаточно узким кругом тех, кто обычно заседает в радиорубке донжона. Своеобразная элита Замка «Россия». Глядя на этих людей, я частенько представлял себе, как через много лет жители будут уважительно говорить: «Это Лиза, внучка того самого Дугина, который закрутил первую гайку в истории страны, одного из Отцов-основателей». Элита эта не так уж и мала, народу в ней достаточно. А мнения единого не бывают, всегда споры.
Взрывной характер они приняли, когда решение об экспедиции было принято.
Знаете, всегда есть такие люди… тысячи их, которые работают обратным домкратом. Стоит себе вновь поставленный очередной Форт-Росс на неведомой земле, и письма получает. А в них сопли и стоны: «Вертайтесь назад, невыгодные! Вертайтесь, бездельники! Вы тут нужнее, в родной Пырловке, раз такие активные. Улучшайте здесь нашу жизни, сами-то не могём, барин задолбал, оброк надо выплачивать… а вы в Америках!»
Как правило, дожимали.
И Форт-Росс съезжал.
С барином, правда, справиться не получалось, оброк всё рос, помощи не вышло. Потом народ брал барина на вилы, но оброк всё едино появлялся из каждого нового пепла, как и баре. Их тоже брали на вилы, кричали другие лозунги… — лезут. Как Птица Феникс. И так не один раз. Они и сейчас есть, неуправляемые и несвергаемые баре и оброк: в каждом городке свой сидит, на каждом производстве. А Форт-Россов в итоге нет, каждый раз мы теряли их безвозвратно. Подумать только, даже на Кубе был…
Рядом со мной мелко вздрагивал от боевого нетерпения Боцман. Эрдели очень храбры, могут в одиночку атаковать льва, и такое ожидание перед пустым сооружением вгоняло пса в стресс. Но он всегда выученно молчит, сейчас лишь нос чуть задрал и уже не опускает, нюхает. И не рычит тихонько в горло, что меня радует от души.
Трава тут низкая. Не спрячешься, вижу всех ребят сразу. Все сталкеры спрятались за стволами: один торчит над головой, другой впереди. Слева раздался слабый шорох — Боцман тут же чуть дёрнул ухом, но глаз от форта не оторвал… Ясно, что мы боимся змей, как и прочих кусучих. Хоть и навтыкали личному составу самых разных прививок до болей в заднице, а страшновато — не знаем флоры. Поэтому у каждого есть ампулы с антигюрзином.
Позади группы, неслышно подрабатывая винтами, чтобы не терять позицию, рядом с берегом стоял «Клевер». В башне ДНК сидел Алекс, как человек с самым точным глазомером и наибольшим опытом стрельбы, из числа оставшихся на борту. Но всё равно, в полный рост лучше не вставать, целей будешь. Корабль зашёл в небольшую бухту, чуть более сотни метров по ширине. Такие бухты по берегу залива встречаются редко. Шторм в океане пошёл крепкий, волны прорвались в залив, а в бухточке относительно тихо.
Щёлк!
— Командир, начинаем? — в третий раз спросил Кастет.
— Ждём, — упрямо ответил я, в третий же раз изучая сложное каменное строение и подходы к нему в бинокль… Нет никого, ничего мне сердце не подсказывает. Лады, проверим последним методом.
— Вперёд, мальчик! — карабин слетел с толстого шипастого ошейника, пёс кудрявой молнией метнулся к зданию.
