Юрий Иванович - На родном Оилтоне
После короткого представления Бофке без предисловий перешёл к делу:
– Благодаря вашей инициативной деятельности, барон, удалось избежать многих человеческих жертв….
– Ну что вы, не стоит так превозносить мои заслуги! На моём месте так бы поступил каждый!
– Каждый? Вряд ли! Специалисты просто диву даются вашей оперативности и невероятным знаниям в фармакологии.
– И здесь ничего странного, господин следователь. За годы своего вынужденного отшельничества я получил более чем полное медицинское образование. И спокойно могу сдавать экзамен на звание бакалавра. Если не выше!
– Похвально! Но вот где вы научились так хорошо стрелять в падении одновременно из двух пистолетов?
– Тут уже мой отец постарался! – при этих словах я постарался украсить своё лицо самой радостной и бесхитростной улыбкой. – Для моего обучения он порой находил неимоверно талантливых учителей.
– И вам не жалко своего родственника Борю Лейквиса?
– С какой такой стати я его должен жалеть?!
– А почему вы сразу обратили внимание на фиолетовый шарик?
– Тётушка Освалия с первого взгляда на крем заподозрила неладное….
– Но вы то, как связали её опасения со смертельным вирусом?
– До сих пор точно не уверен, но скорей всего где-то раньше вычитал про эти фиолетовые семечки в каком-то медицинском издании.
– И сразу сообразили отпугнуть гостей от поедания крема вымышленным сальмонеллезом?
– Не сразу! Несколько минут судорожно размышлял, как избежать ненужной паники и лишь потом, мне пришла в голову эта удачная идея….
– И как-то слишком быстро вы организовали все силы охраны. Предвидение?
– Возможно. Ведь мне всю свою жизнь пришлось оглядываться в поисках направленного в мою сторону ствола и с опаской пожимать любую протянутую мне руку. Это уже стало моей второй натурой.
– А как вы удостоверились, что именно опасный вирус находится в фиолетовых семечках?
– Элементарно! Для этого я в своё время разработал простое химическое соединение….
И я продиктовал готовую формулу, подсказанную риптоном. А вопросы так и сыпались. Порой самого противоположного смысла и толкования. Но я отвечал с солидным спокойствием, обстоятельно, не сбиваясь на торопливое бормотание. Да и то сказать, ведь мне в моих ответах помогал Булька, а многие вопросы я предвидел заранее, превосходно зная личную тактику следовательской работы Энгора Бофке. Как Рекс ни старался, но за сорок минут, так и не смог уличить меня в сокрытии чего-либо от следствия или искажения имеющихся фактов.
Единственно, что меня досадило, так это нежелание следователя хоть немного приоткрыть завесу над именем самого главного подозреваемого. Как я понял, его собирались схватить с минуты на минуту. Единственно, на что мне намекнули, так это на то, что преступник скорей всего работает совсем с другого направления. И руководствуется совсем другими мотивами убийства. Поэтому ещё неизвестна конкретная цель или намечаемая жертва отравления.
А в остальном, мой имидж не пострадал и остался на должном уровне.
Причём, всё время беседы я попивал охлаждённый сок, чем довёл следователей до состояния путников в пустыне. Губы их пересохли, и они уже с трудом сдерживали свои попытки хоть как-то их увлажнить не менее сухим языком. А молодой заместитель Рекса так и порывался несколько раз попросить, а то и потребовать чего-то прохладительного. Но нарвался на такой гордый и строгий взгляд своего шефа, что тут же покорно сник и старался больше не смотреть на мой увлажнившийся конденсатом бокал.
– Ну что ж, барон, – Энгор Бофке встал и стал прощаться. – Приятно было с вами пообщаться. Не скрою: вы подтвердили всеобщее о себе мнение как о человеке незаурядном, с самыми разными умениями и познаниями. Такие люди у меня всегда на особом счету и я стараюсь не терять их из своего круга доброжелательного внимания.
Ха! Знаю я его «доброжелательное внимание»! Теперь до конца жизни имя барона Артура Аристронга войдёт в список старшего следователя под графой «Невероятно одарённый человек!» А значит и весьма потенциально опасный. И досье на таких людей велось с удивительной пунктуальностью и особой тщательностью.
– И мне был приятен ваш визит! – соврал я, и глазом не моргнув. – Всегда рад помочь следствию. По мере моих скромных возможностей.
– Да, да! Я особо отметил неимоверное желание сотрудничества! – ядовито улыбаясь, добавил Рекс. – Особенно у вашего начальника охраны.
– Увы! Служба у него такая. За что я и плачу ему постоянно премиальные.
Спина уходящего следователя напряглась и раздалось возмущённое хмыканье. Но допрос на том всё-таки закончился. И я спешно стал одеваться на торжественный приём.
В приглашении указывалось, что моя свита может состоять из трёх человек. И лишь я проснулся, сразу отдал соответствующее распоряжение секретарю. Поэтому окончательный состав моих попутчиков мог утвердиться лишь после соответствующего разрешения медиков. Ибо двоих в свиту я уже зачислил: графа Шалонера и виконта Корта Эроски. С минуты на минуту обещался явиться Цой Тан и сказать вердикт врачей по поводу Амалии. Все пострадавшие уже сегодня утром разъехались по своим домам во вполне сносном состоянии. Им лишь предписывалось проходить обязательные процедуры по укреплению волос, дёсен и кальцевидных наростов организма. Пока ни у кого ничего выпадать не начало, да и медики обещали существенно приостановить этот процесс, вызванный весьма неприятным облучением. Но одно дело находиться в спокойной домашней обстановке, а другое: выдержать напряжение самого высокого по рангу официального приёма.
Поэтому мои друзья должны были вначале обстоятельно проконсультироваться у врачей, и лишь потом радовать опечаленную предстоящим облысением красавицу.
Я уже был в полной парадной готовности, когда в номер влетел запыхавшийся Цой Тан:
– Разрешили! Они уже собираются и встретят нас возле дворца!
– А я уже и не надеялся: прикидывал другую кандидатуру. Всё-таки такое перенести….
– Да я тоже сомневался, но врачи заверили, что положительные эмоции Амалии пойдут только на пользу! А когда Корт позвонил в поместье и сказал кузине готовиться к приёму, то резко отстранился от крабера, а потом ещё с минуту недоумённо спрашивал: «Что случилось?! Ответьте, хоть кто-нибудь!» И лишь потом крабер подобрала тётушка Освалия и скорбно сообщила: «Моя дочка сошла с ума: прыгает до потолка и орёт как полоумная!» Виконт помчался за Амалией, а я сразу к тебе.
– Главное, что бы моя любимая актриса и вправду не ударилась головой об потолок….
– Барон! Как вам не стыдно так говорить о моей…, – высоко пафосная речь фальшивого графа прервалась в поисках подходящего определения, и я воспользовался паузой:
– Пусть даже и вашей невестой! Но, граф, не забывайте о своём титуле! Ты что, собираешься на приём в этом …, э, с позволения сказать, костюмчике?
– Конечно! Светло бежевая ткань костюма очень гармонирует с алой рубашкой и синим галстуком. Модельеры уверяли меня, что это самое модное сейчас цветовое сочетание.
– Ну, знаешь ли! Это всё-таки приём самого императора!
– Подумаешь! – граф беззаботно повернулся несколько раз перед зеркалом. – Хоть кто-то должен будет разрядить излишний официоз.
– Хм! Возможно, ты и прав…, – задумался я на мгновение. – Может мы и это, используем на благо общего дела…?
– Обязательно используем!
– Ну, тогда в путь?
И мы, окруженные плотным строем моих охранников, устремились к баронскому флайеру. Он находился в подземном гараже, как мне объяснили на ходу, из-за небольшого ремонта одной из систем навигации. И уже на подходе непосредственно к самому аппарату, мы разминулись с тремя веселящимися техниками. Тем было наплевать, что кто-то куда-то спешил, и они даже не обращали внимания на ругающегося им вслед водителя.
– Они что-то недоделали? – строго спросил у недовольного водителя начальник охраны.
– Да нет, неисправность устранили! Но за время ремонта прямо достали меня своими розыгрышами и подколками. Чуть ли не издевались! Так и хотелось им в пятак заехать!
– Не горячись…, – начал, было, я, но тут мне на память пришла одна памятная боевая операция, где мы с Малышом тоже изображали невероятно весёлых и радостных техников и под этот невинный шум изрядно подпортили штурмовой космобот одного предателя-дегенерата. Взлететь то он взлетел, а вот при посадке о твердь скальную и размазался. Поэтому я резко повернулся и со всей внимательностью присмотрелся к спинам удаляющихся техников. Вроде ничего подозрительного: шаркающая походка гражданских увальней, сутулые, инструментами размахивают, словно школьники портфелями…. Стоп! А вот это уже непрофессионально! Я повернулся и встретился с вопросительным взглядом начальника охраны:
– Проверь их!
Тому повторять нужды не было. С четырьмя гвардейцами они за двадцать секунд, без единого топота догнали шумно веселящихся техников у самого выхода на внутреннюю лестницу и взяли в плотные тиски. На помощь тут же подоспело еще несколько человек из рассеянных повсюду вспомогательных сил агентства «Спина» и заподозренных в криминале ремонтников увели во внутренние помещения.
