Василий Сахаров - Солдат
В общем, за несколько часов мы посетили Западный, Каменку, Северный, Темерник, Нахичевань, Чкалова, Сельмаш и Первомайский, более нигде по всему городу, крупных скоплений людей не было. Везде нас приветствовали как освободителей и друзей, а узнав, что город отходит к Конфедерации, и на подходе автоколонны с продовольствием, подписывали писульку о вхождении в Демократический Фронт. Уже ночью эта официальная бумага была доставлена в городскую администрацию, представители президента радировали в Краснодар об успехе, и в 23.00 город Ростов стал неотъемлемой частью Кубанской Конфедерации.
Через неделю появилась первая автоколонна с продуктами, полсотни машин самых разных видов, везущие консервы, крупы, жиры, масло, картошку, соль, сахар и табак. За это время, лидеры городских районов успели собраться в Белом Доме, подтвердить полномочия полковника Михайлова и провести некоторый ремонт Ворошиловского моста. Они понимали, что время безвластия прошло, и они должны были доказать, что достойны принятия их города в Конфедерацию.
Блин, когда я с набережной, где расквартировалась наша рота, наблюдал за героической работой людей, собравшихся со всего города и латающих это древний мост через Дон, сердце порой замирало. Думал, ну вот, сейчас, тот тип на подвеске со сварочным аппаратом, точно вниз полетит под напором ветра, но нет, за все время работ, ни одного пострадавшего не было, и легкий ремонт прошел без происшествий. Прошло всего семь дней, а первый результат совместных трудов уже имелся. Ростовчане показали, что они не попрошайки, а просят только защиты и некоторой, совсем не безвозмездной, помощи.
После прихода гуманитарной автоколонны и подкреплений, наш отдых окончился, рота вновь погрузилась в автомашины, и направились на северо-восток. Задача была проста, войти в соприкосновение с войсками царя Ивана и посмотреть на реакцию его солдат при нашем появлении. Командование интересовали именно рядовые солдаты и офицеры, поскольку мнение самого царя, бежавшего в Шахты и бросившего свою столицу, было известно очень хорошо, он рвал, метал, и грозился страшными карами. Однако к активным действиям не переходил, видимо, армию он так до сих пор и не восстановил.
Еще пару лет назад Донское царство считалось достаточно крепким и богатым государством, могло себе позволить ремонт дорог, по крайней мере, во внутренних районах, и наши «Уралы», шли вперед очень ходко. За один только световой день, мы проехались по трассе М4 от Ростова до поселка Красный Колос. По дороге не встретили никого, абсолютно, ни людей, ни «беспределов», да чего говорить, даже животных не было, хотя изначально высматривали только их, хотелось свежего мяска на вечер приготовить. Не судьба.
Следующим утром снова двинулись в путь, оставили развалины давным-давно обезлюдевшего Новочеркасска по правую руку, переправились через реку Тузлов и, уже ближе к вечеру, сделав только пару остановок, достигли населенных окраин города Шахты, новой столицы Донского Царства. Вот здесь уже было видно, что имеется какая-то власть, так как на дороге стоял блокпост, над которым полоскался на ветру флаг с клейнодами, мечами и орлами, а в поселке Майский, который располагался дальше, из печных труб шел дымок.
Не успели мы приблизиться к блокпосту, как по нам открыли огонь из пулемета. Благо, расстояние приличное, метров четыреста, и у того дурика, который в нас шмалял из ПКМа, нервы сдали. Только несколько пуль прошлись по броне передового «Урала», вреда от них никакого, а нам предупреждение. Рассыпавшись по придорожным кустарникам и канавам, стали ждать, что же будет дальше. Кто их этих донцов знает, может быть, уже войну нам объявили, а мы ни сном, ни духом, про сие знаменательное событие. Длинными очередями, высадив сотку, пулемет замолчал, прошло минут десять, и от блокпоста замахали белой тряпкой. Моя группа ехала в головном «Урале», пришлось вылезать из укрытия, грузиться и выдвигаться дальше по дороге. Метрах в пятидесяти от перегородивших трассу бетонных блоков, остановились, и нам навстречу вышел средних лет офицер, в камке и небольшой черной папахе, какие носят особо отмороженные типы из царских пластунских рот.
С папироской в зубах, попыхивая дымком, донской офицер неспешно приблизился, и метрах в пяти от машины, прокричал:
— Эй, кубаноиды, все путем. У нас новобранцев много, совсем дикие, ни флагов ни различают, ни гербов. Пулеметчик вас увидел, и штаны от страха обтрухал, давай палить в белый свет как в копейку. Проезжайте, гостями будете.
Через пару минут мы проехали на территорию блокпоста. Капитан Нефедов, командир пластунского взвода, который был здесь командиром, вышел на связь со своим начальством, и объяснил, что вскоре прибудет делегация из города. Нам оставалось только ждать.
Наши парни пошли ноги размять, а я, осмотрев с борта «Урала» невеликий блокпост донских пластунов, два блиндажа, четыре бетонных блока на дороге и стрелковые ячейки на обочине, опустился на узкую лавку привинченную к борту и, глядя на голубое весеннее небо, думал о своем. Минут пять я пролежал без движения, хотел, было, встать, но рядом раздались голоса Еременко и Нефедова. Светиться перед командирами было как-то неудобно, могли подумать, что я их подслушивал, и я стал невольным свидетелем их разговора.
— Нефедыч, — раздался голос нашего комбата, — а говорили, что ты под Зерноградом погиб?
— За малым, там не остался. Царь Иван решил лично битвой командовать, и наших пластунов, как обыкновенную пехоту на орду кинул. «Беспределы» на нас сразу же толпой навалились и смяли, а в чистом поле, нам ни автоматы, ни пулеметы с минометами не помогли. Как уцелел, до сих пор не понимаю. Так что если будете в тех краях, то будьте осторожны, тамошняя орда все наше оружие после битвы собрала.
— Спасибо за предупреждение, запомню. Как у вас настроение в армии, что про нас говорят?
— Сам интересуешься, или сверху поручили узнать?
— Сверху приказ, самому-то, мне все одно, что у вас и как с настроением.
— Эх, — Нефедов тоскливо вздохнул, — а помнишь, Ерема, как мы Приморо-Ахтарск брали? Союзниками ведь тогда были.
— Это я помню, Нефедыч, такое не забывается. Да и сейчас, войны меж нами нет, и вряд ли она случится.
— А мы ведь вас ждали под Зерноградом.
— Приказа не было, сам все понимаешь, и в этом не наш Симаков виноват, а ваш Верховный Главком, который себя новым Александром Македонским вообразил.
— Понимаю, Ерема.
— Так как у вас настрой в армии? — поторопил капитана с ответом наш комбат.
— Да, нет у нас армии, — Нефедов как-то невесело усмехнулся, — ты ведь моих пластунов видел, и такие у нас везде. Понабирали молодняка из диких селищ, а оружия мало и обучать их некому. По численности, тысячи полторы солдат у нас есть, а на деле, если сотни две наберется, тех, кто хотя бы сопротивление «беспределам» оказать сможет, то и все.
— Вот оно значит, как, — майор был удивлен. — Плохи ваши дела, капитан.
— А то, можно подумать, до твоего приезда мы этого не знали. Под царем Иваном остались Шахты, Каменск-Шахтинский, Донецк, Новошахтинск и Белая Калитва. Правда, Волгодонск еще держится, но что там и как, никто не знает, гарнизон третий день молчит, то ли им конец пришел, то ли все рации накрылись.
На некоторое время наступила тишина, видимо, офицеры думали, и вот, Еременко спросил донца:
— Нефедыч, а может, ну его этого вашего царя. Переходи ко мне, будешь командиром роты. У нас все же получше, чем у вас, что материально, что по подчинению властям. Давай.
— Спасибо за предложение, конечно, майор, но я присягу царю Ивану давал.
— Как знаешь, капитан. Кстати, насчет царя. Давно хотел спросить, как так случилось, что кругом строй республиканский, а у вас неофеодализм чистой воды?
— После Эпохи Хаоса, все в растерянности были и хотели только одного, чтоб мир наступил. Дедушка нашего нынешнего царя, криминальный авторитет из Ростова, тогда первым сориентировался, объявил себя прямым потомком Рюриковичей, хотя, наверняка, очень слабо представлял себе, кто это такие. Банда у него была сильная, Ростов он под себя подмял, а для всех остальных, в первую очередь для сельских жителей, у него имелась неплохая экономическая программа. В общем, даже если бы он себя новым мессией провозгласил, никто бы против не был. Главное, что пахан речи красивые и правильные толкал, силу за спиной имел и дал людям надежду. Так мы получили над собой Ивана Пятого, а за ним Шестого и Седьмого.
— Интересно, а чего это сразу пятый номер у царя, а не первый?
— Так ведь Рюрикович, вроде как, — усмехнулся Нефедов, — а значит, продолжает династию. Помнишь такого русского царя по имени Иван Грозный?
— Что-то такое было, смутное и далекое.
— Вот он и был Иваном Четвертым.
— Это получается, что пахан криминальный, виды на всю Россию имел? Вроде как наследник всей державы? — удивился наш майор.
