Юрий Корчевский - Асы. «Сталинские соколы» из будущего

На четвертый день Тихона вызвали в штаб эскадрильи, и Нефедов приказал:

– Быстро собирайся. Наш У-2 в Москву летит. Там самолет получишь, приказ уже есть. Иди в канцелярию, заберешь командировочное предписание.

Тихон даже Ивана предупредить не успел. Получив документы, он выскочил из штаба, когда увидел, что У-2 уже выруливает со стоянки. Махнув пилоту рукой, Тихон подбежал к самолету и забрался в кабину.

Так неожиданно для себя он оказался на подмосковном аэродроме.

Таких, как он, там уже было с десяток, и каждый хотел получить новую машину как можно быстрее. Толчея, ругань… Но к вечеру все получили формуляры.

Самолеты были подготовлены к перелету, заправлены маслом и бензином. Разумнее было переночевать на аэродроме и вылететь утром, но на аэродроме базировался запасной авиаполк, и казарма была полной. С аэродрома – взлеты и посадки обучающихся, прямо вавилонское столпотворение… Здесь переучивали на новые истребители летчиков, формировали эскадрильи и полки, отправляя их в действующие части, на фронт.

Тихон резонно рассудил, что до сумерек он успеет добраться до Тулы.

Механик помог запустить двигатель, Тихон дал ему поработать для прогрева и взлетел.

Не успел он закончить вираж и лечь на свой курс, как на аэродром рухнул истребитель. Он заходил на посадку, и летчик, видимо, не рассчитал скорость и высоту, ударился шасси, скапотировал и вспыхнул. И все это – на глазах Тихона. У него даже мурашки по коже пробежали – нелепая гибель! А все из-за того, что не было «спарок» – истребителей с двойной кабиной и управлением. Каждый летчик осваивал самолет сам, без инструктора. Заводы физически не успевали выпускать боевые машины, а фронт и Ставка требовали – нарастить выпуск! Не до учебных самолетов было, а расплачивались летчики… И такая ситуация была со всеми новыми истребителями – «МиГами», «ЛаГГами», «Яками». Впрочем, «МиГи» и «ЛаГГи» быстро сняли с производства, серьезной конкуренции Ме-109 они оказать не смогли.

Весь полет до Тулы Тихон находился под впечатлением увиденной им катастрофы. Сел уже в сумерках. На чужом аэродроме его не ждали, пришлось клянчить бензин, масло, в столовой не оказалось ужина, и ему дали только чай с хлебом. Но Тихон и этому был рад: весь день провел голодным.

Зато радовался новому, с завода, самолету. На шкворне, в задней кабине, пулемет стоял, под центропланом – держатели для бомб, а под крыльями – направляющие для реактивных снарядов. Хотя в полку о реактивных снарядах слышали, никто их не видел.

Самолет был в модификации У-2 ЛНБ – легкий ночной бомбардировщик. Наличие пулемета в задней кабине предполагало наличие второго члена экипажа – стрелка. Но разные серии самолетов одного завода могли отличаться друг от друга. На некоторых стоял на крыле курсовой пулемет ШКАС, на других подвешивали контейнеры для сброса зажигательных смесей, у третьих стояли глушители на выхлопной трубе и посадочная фара – чаще под левым крылом. Конечно, все навесное вооружение утяжеляло самолет, увеличивало сопротивление воздуха и снижало скорость.

Утром, едва забрезжил рассвет, Тихон уже поднял самолет с аэродрома – курс от Тулы на свой аэродром он проложил еще вечером. Хоть и в своем тылу был, и до линии фронта далеко – около двухсот, а местами – и трехсот километров, а все равно в зеркало смотрел, оборачивался, жизнь научила и летчики-истребители. Кто первый врага увидит и примет меры, тот зачастую и победу одерживает.

Однако долетел он спокойно. Болтанка в воздухе была, но для него это было уже привычным делом.

Вот и свой аэродром. Он – как дом родной, тем более что ни родни, ни дома, ни квартиры у Тихона здесь, в этом времени, не было.

Механик Иван встретил Тихона радостно и сразу стал осматривать самолет. Все же новый аппарат, меньше трудовых затрат требует.

Тихон же сходил к оружейникам – те на стоянке истребителей работали. В отдельной эскадрилье связи всего один У-2 с пулеметом был, да сейчас прибавилось. А на истребителях ленты патронами набить надо да в крыльевые ящики патронные их уложить.

Оказалось, патроны от ШКАСа к пулемету ДА не подходили. С виду – один к одному, но на ящике грозная надпись: «Только для пулеметов ШКАС».

Тихону стало интересно, он поймал за руку старшего оружейника и спросил, в чем разница.

– Да в пороховом заряде, – ответил тот. – Твой ДА от таких патронов разорвет.

Правда, на складе нужные патроны нашлись – их применяли для зенитных «максимов». Пока они вдвоем с Иваном набили все четыре диска, с непривычки посбивали пальцы. Диск не такой, как на пехотном пулемете, патроны в три ряда укладываются.

А потом на аэродроме стало происходить необычное. К штабу истребительного полка подогнали два грузовика ЗиС-5, откинули борта и поставили грузовики рядом друг с другом. Образовалась высокая площадка.

Через некоторое время на территорию полка въехал автобус на базе «полуторки», и в полку сразу пробежал слух: артисты приехали.

К штабу потянулись все, кто был на аэродроме, – летчики, техники, механики, заправщики, бойцы из БАО. Направились туда и Тихон с Иваном, успев занять места на траве неподалеку от грузовиков. Оказалось, что и в самом деле приехали артисты – из Большого театра. В штабе они переоделись, и было странно видеть нарядно одетых женщин и мужчин в костюмах с бабочками.

Пели русские народные и военные песни под аккомпанемент гитары и аккордеона. Давно не слышавшие песен, пораженные видом и нарядами артистов, бойцы бурно аплодировали.

Концерт на импровизированной площадке шел часа два и всем очень понравился. Живая музыка и пение подняли настроение.

После концерта артисты общались со слушателями.

Тихон пробился в первые ряды. Он в первый раз видел фронтовую бригаду артистов, и ему было интересно послушать.

Молодая артистка обратилась к нему:

– Скажите, вы летчик?

– Летчик, – кивнул в ответ Тихон.

– Страшно в небе?

– Бывает.

– А сколько вы немецких самолетов сбили?

Тихону стало неудобно, наверное, артистка подумала, что он из истребительного полка.

– Ни одного. Я не истребитель, я из эскадрильи связи.

– У, почтовик, – сразу потеряла к нему интерес артистка и брезгливо-презрительно сморщила свой носик.

Тихон развернулся и ушел. На войне каждый находится на том месте, куда его определили командиры. Труд любой – боевой или трудовой – важен. Без того же механика Ивана, который не сделал ни одного выстрела, полеты Тихона были бы невозможны. А он, Тихон, на самолете, подготовленном к полету механиком, обнаружил танки, которые удачно разбомбили наши бомбардировщики. Вот такая цепочка складывается…