Корпус обреченных - Алекс Хай
Я улыбнулся и вытащил из-под воротника тонкую цепочку, на которой болталось кольцо, которое вручила мне императрица в Царском Селе после демонстрации Великой Триады. Все это время я его берег и собирался беречь еще очень долго, но случай им воспользоваться выдался раньше, чем я предполагал.
Мне ужасно не хотелось оставлять решение этой проблемы на родителей. Так что точку в конфликте следовало ставить жирную. И быстро.
— Что это? — удивленно спросил отец.
— Перстень ее императорского величества Надежды Федоровны. Она лично пожаловала его мне с обещанием помочь, когда я об этом попрошу. И сейчас я намерен просить ее поддержки.
Матушка рассеянно кивнула.
— Да, кажется, ты говорил про это кольцо. Только не сказал, что оно было подарено с обещанием помощи.
— Полагаю, сейчас будет уместно воспользоваться этой привилегией.
Родители переглянулись, а в этот момент на пороге галереи появилась Яна с листом бумаги.
— Ваша светлость! Готово.
Я взял протянутый список и бегло изучил. Что ж. Из Больших Домов только князья Львовы, Волконские, Юсуповы и Трубецкие. Остальные — второй эшелон. Если прибудут обещанным составом, человек пятьдесят-шестьдесят наберется. Но этого мало.
— Да, не густо, — отметил отец. — Но я не считаю правильным беспокоить ее императорское величество по такому поводу.
— А я — считаю, — отрезал я. — Если ничего не сделаем сейчас, потом утонем в их плевках. Павловичи наверняка думают, что мы не осмелимся. Но они чертовски ошибаются. Аграфена!
Феня тоже переоделась к приему, хотя не изменила традиционному брючному костюму. Просто этот был из бархата. Да и в ушах у нее сверкали крупные серьги.
— Да, ваша светлость?
— Ручку и бумагу, пожалуйста.
Я принялся писать записку, стараясь сохранять почерк понятным: все же императрица — иностранка, и чтение рукописного текста наверняка все еще давалось ей с трудом. Дав матушке прочитать текст и получив ее согласие, я свернул записку в трубочку и продел сквозь перстень.
— Доверю только тебе, Фень, — сказал я, вложив бумагу в ее руку. — Езжай прямо в Зимний. Матушка сейчас предупредит обер-камергера Шрюмера о твоем появлении. Твоя задача — передать записку императрице и дождаться ответа. Как будет ясность — сразу звони. Наши друзья во дворце устроят так, чтобы тебя пропустили.
Аграфена выглядела ошарашенной. Да уж, такого задания ей еще не давали. Бывало всякое, но исполнять обязанности тайного гонца для государыни — это переход на новый уровень.
— Конечно, ваша светлость, — Феня, казалось, даже немного испугалась и таращилась на матушку, словно переспрашивала, не обманывали ли ее уши. — Когда следует ехать?
— Немедленно! Это срочное поручение.
Феня поклонилась.
— Возьму Лаврентия.
— Конечно. Ступай.
Помощница и правда быстро собралась. Даже бережно уложила записку с кольцом в шелковый платок и спрятала за пазухой.
Матушка тем временем отправилась звонить Шрюмеру — вытащить обер-камергера тоже можно было не с первого раза. А мы с отцом остались нести пост на лестнице.
— Не думаю, что из твоей затеи выйдет что-то путное, Алексей, — вздохнул отец. — Но попытаться в любом случае стоит. Не хочу, чтобы усилия твоей матери пошли прахом. Она долго готовилась к этому приему.
— Знаю. Но куда важнее сейчас показать зубы и то, что за нами тоже кое-кто стоит.
— Но с чего ты взял, что императрица захочет нам помочь?
Я пожал плечами.
— С того, что, кажется, я ей понравился. А еще ее венценосный супруг любит мои фокусы, и я пообещал кое-что продемонстрировать. Даже если они явятся сюда на пять минут, это будет сигналом всей столице. Могу я оставить тебя на пять минут? Мне тоже нужно кое-кому позвонить.
Я вышел в коридор и набрал Оксану Костенко.
— Слушаю, ваша светлость! — на фоне ее голоса что-то тарахтело.
— Здравствуй. Есть срочное деловое предложение провокационного характера.
— Мне снова доставать грим, ваша светлость?
— Этого не понадобится, все несколько прозаичнее. У тебя свободен вечер?
— Теперь да. Что бы это ни было.
Я улыбнулся. С ней легко иметь дело.
— Мне нужно, чтобы ты со всей своей техникой приехала ко мне в особняк. Нужна репортажная съемка. Возможно, с элементами портретной.
— А я-то думала, что высшая аристократия проводит приемы за закрытыми дверями.
— У тебя будет полный эксклюзив, за который озолотит любой журнал. Но нужны творческие фотографии.
— Ваша светлость, мне приятно, что вы в меня так верите, честно. Но это не мой уровень…
— Да к черту уровень. Мне нужен свежий взгляд. Что-то необычное. Не как у всех. Я видел твои работы, и мне нравится. У тебя глаз вбит в рамку видоискателя. Все получится.
Оксана лишь фыркнула на том конце трубки.
— За результат ответственности не несу. Если вам не понравится…
— То не понравится — и точка. Просто сожжем негативы. В общем, жду тебя как можно быстрее. И надень что-нибудь нарядное.
Не дав Оксане опомниться, я отключился. Она хотела пробиться — вот ее шанс. Светские дамы тоже не дурочки. Фотограф, способный показать мероприятие во всем блеске и красоту людей на нем ценился не ниже декоратора, шеф-повара или оркестра. Красивый прием лишь со стороны мог показаться простым в организации. На деле же это тоже был труд множества профессионалов.
А уж фотограф, способный поймать правильный ракурс, когда талия кажется тоньше, а черты лица — изящнее, и вовсе был нарасхват. Если сегодня Оксана справится, это может стать для нее настоящим трамплином.
Мы с матушкой вышли на галерею почти одновременно — каждый со своей половины.
— Как Шрюмер? — спросил я.
— Договорились. Пропустит и проведет. У тебя что?
— Да так, небольшой приятный сюрприз. Ангажировал фотографа.
— Зачем?
— Затем, что если наша затея выгорит, то фотографии в газетах станут еще одним щелчком по носу кому следует. Но я хочу, чтобы это был наш фотограф. Есть проверенный человек.
Матушка закатила глаза.
— О, я даже предполагаю, кто. Когда она уже от тебя отцепится? Или ты действительно предпочитаешь девушек из низких сословий?
— Я просто люблю девушек и все сословия, — улыбнулся я и предложил матушке руку. — Глади, вот первые гости. Пора на пост!
Самыми
