Звездная Кровь. Изгой II - Алексей Елисеев
65. Кладка
Мы вошли в большой тёмный зал с полипами и бородавками, быстро преодолели его, но коридора, по которому добрались сюда, не обнаружили.
— Разведка, облети своим дроном тут всё ещё раз, — приказал с нескрываемой досадой в голосе Ляхов. — Не могли мы заблудиться…
— Так точно, — подтвердил Олег, производя манипуляции с мнемоинтерфейсом. — Не могли. Я же только что этим путём пришёл.
Беспилотник на огромной скорости сновал над нами туда-сюда. Через пару минут уже был результат.
— Я не знаю, что произошло, но тот тоннель, по которому мы все сюда попали, пропал, но есть другой…
— Он нас выведет к боту? — напряжённо спросил майор.
— Не знаю… Беспилотник не отвечает.
Майор выругался.
— Мы уже показали себя, командир, — предложил Иван. — Если инсекты меняют геометрию отсеков своей лоханки, давайте просто пойдём, куда там, они нас приглашают и там всё взорвём?
— А ты умеешь уговаривать, Вань, — усмехнулся я. — Звучит, как надёжный план. Предложение, от которого сложно отказаться!
— Товарищи офицеры, у нас три варианта, — поразмыслив несколько секунд, выдал Ляхов. — Первый: мы остаёмся на месте и ждём милости космоса, то есть когда откроется наш тоннель. Второй: возвращаемся к камере, откуда спасли трансгуманов. Третий: идём по новой открывшейся кишке и выясняем, что с нашим разведывательным устройством.
Повисло молчание, которое снова нарушил наш командир.
— Кузнецов, говори первым, как самый младший.
— Андрей Степанович, я за то, чтобы пойти по новому маршруту. Война — это движение. Стоять на месте — не вариант. Вы уже втроём отбились от превосходящих сил, а сейчас нас четверо. Справимся с любой задачей.
— Ясно. Кирилл, говори.
— Думаю, что не имеет смысла лезть в новую засаду, а то, что нас туда ведут, для меня очевидно, командир, — сказал я. — Нам стоит вернуться и пройти до конца тот путь. Который мы избрали первоначально. На нас напали, потому что куда-то не хотели пустить. Я бы посмотрел куда, а дальше по обстоятельствам…
— Позиция, — одобрительно хмыкнул майор. — Иван?
— Я своё мнение сказал… Нужно посмотреть, куда нас пригласили.
— Так и поступим, — заключил командир. — За мной.
Коридор, в который мы попали через несколько минут, был погружён в абсолютный мрак, и так было намного лучше, чем когда у тебя то под ногами, то на потолке мигает и переливается. Однако идти долго не пришлось, метров через двести мы все вышли в просторный зал с настолько невероятно высоким потолком, что он терялся из виду.
Как только мы оказались внутри, периферическим зрением я заметил, что входное веко, приветливо распахнутое перед нами, мягко опустилось.
Взметнувшийся вверх и теряющийся из виду потолок поддерживали уже виденные нами костяные арки. По грязно-жёлтым «мясным» стенам прихотливо вились жилы и вены. Слабо флюоресцентная жидкость в них испускала различного цвета и интенсивности свечение, но светлей в сумрачном зале от этого было ненамного. Странным образом невинные и тёплые цвета, смешиваясь между собой, превращались в злой, холодный свет, добавлявший инопланетной чужой картине мрачности и безысходной неизбывной тоски.
Пришибленный зрелищем, я не сразу заметил, что вдоль стен зала, укрываясь в густой тени, лежат полупрозрачные шары, наполненные мутной жижей. Там, внутри, когда я навёл мощный луч фонаря, произошло какое-то стремительное движение. Внезапно ко мне пришло понимание, что мои глаза меня не обманывают… Внутри гадских пузырей бултыхались ещё не рождённые серо-голубые ксеносы.
— Тут их яйца! — воскликнул Олег по связи.
— Которые мы им сейчас жёстко с корнем вырвем, — криво усмехнулся я. — Майор, какие будут приказы?
На наших глазах одно из яиц лопнуло, залив мясной пол волной жижи, оставляя пошатывающегося, но стоящего на двух нижних конечностях инсектоида. Он задрал голову ввысь и издал беззвучный вопль в невидимый далёкий потолок.
Сколько тут этих яиц?
— Вот ведь дичь покорябанная! — выдохнул, обалдевший не меньше моего майор. — Гасим их всех!
Я уже навёл гаусс-пулемёт на новорождённого монстра, когда до моего слуха донёсся звук ещё одного лопнувшего яйца, а затем ещё и ещё. Оружие в руках завибрировало, выпуская снопы пласталевых игл, разогнанных до гиперзвуковой скорости. Мои выстрелы терзали и рвали яйца, кладки и новорождённых инсектов. Трое космических пехотинцев занимались тем же самым — уничтожали всё, что попадало в поле их зрения.
— Командир группы высадки Ляхов вызывает «Эгир». Ляхов вызывает «Эгир», — вторил майор, но ответа не было. — Ляхов вызывает «Эгир»…
Родильный зал быстро превратился в поле боя, озаряемое вспышками выстрелов плазменного оружия, звуками игл, ломающих звуковой барьер, хлюпаньем и плеском лопающихся яиц ксеносов. Мы уничтожили всю кладку в пределах нашего зрения, но это была лишь малая часть пещероподобной полости этого органического корабля. Из сумрака на нас надвигались новорождённые твари, и эти «младенцы» нисколько не уступали в размерах взрослым особям, атаковавших нас совсем недавно.
Слева от меня присел на одно колено Олег, посылавший меткие короткие очереди адресно, прямиком в черепа наступавших. Справа в стойке стрелка, словно в тире, застыл Иван, стрелявший импульсами пучков низкотемпературной плазмы, озаряя нас сериями вспышек. Майор вёл огонь из своего мощного плазмомёта по скоплениям противников, убивая их сразу по нескольку штук.
Раненые и погибшие враги чадили, дым устремлялся ввысь. В мареве дымовой завесы проступила гигантская тень, соткавшаяся в тело огромного инсектоида, изломанной фигурой и мелкой, относительно силуэта головкой, больше всего напоминавшего богомола. Рост этого чудовища было сложно оценить, но оно точно было не ниже двенадцати метров. Эта здоровенная тварь не бежала и даже не думала суетиться, а просто шла, удивительно мягко ступая для такой тяжёлой туши, однако, каждый её шаг покрывал огромное расстояние. Поэтому приближался ксенос к нашей четвёрке с невероятной скоростью.
— В стороны! — рявкнул майор.
Сам Ляхов бросился вперёд, на ходу выпуская красные большие пучки низкотемпературной плазмы, испарявшие куски органической хитиновой брони гиганта, но не замедляющие его. Приказы не обсуждают, а выполняют. Мы трое рассыпались. Когда я обернулся и снова открыл шквальный огонь из тяжёлого гаусс-пулемёта по гигантской твари, Андрей Степанович уже понял, что его огонь
