Где-то там, за облаками… - Алексей Федотов
Бред. Сцена из театра абсурда.
Меня только что попытались убить. Именно убить, а не напугать или слегка разукрасить физиономию. И мой лучший друг отлично знал об этом заранее. Или по крайней мере догадывался. Слишком уж быстро он появился на сцене.
— Захар… Кто это был?
— Не знаю.
— Врешь.
Захар молчит, нервно разминая в руках сигарету.
— Кто это был?
— Я не знаю. У нас… нет на него никаких данных.
У нас? Вот это номер…
— У нас? Кто ты Захар? А?
Во двор с ревом влетает красная девятка, следом выруливает скорая.
— Захар отвечай. Говори сволочь.
— Витя. — Машины останавливаются рядом с нами. Захар поднимается навстречу выскакивающим из девятки людям. — Давай повременим с вопросами. Чуть-чуть.
— Ублюдок!
Захар вздрагивает от кинутых в спину слов, но продолжает молча идти к машине. Мимо меня торопливо семенит врач — седой старичок в наброшенном на белый халат черном пальто… Поднимается по ступенькам подъезда и наклоняется над чем-то скрытым от меня остатками двери.
Я поднимаюсь, старательно игнорируя боль в спине.
И вижу лежащего в подъезде человека. Но это не тот, который меня бил. Молодой светловолосый парень лежит на грязном полу в широком жесте, словно желая кого-то обнять, раскинув руки. Только вот обнять он уже никого и никогда не сможет. Через дыру на его груди, прямо посреди остатков обгоревшей рубашки и плаща можно спокойно просунуть кулак. Может, мне и показалось, но в ноздри ударяет тошнотворный смрад сгоревшей кожи.
Желудок послушно подпрыгивает к горлу и меня повторно выворачивает на изнанку.
— Держи. — Захар протянул мне платок. Блин, а я даже не слышал, как он подошел. Выдергиваю платок из его рук Мне сейчас гораздо важнее вытереть остатки жгучей желчи на губах. Не хочется показывать окружающим мою слабость. Даже если она оправдана обстоятельствами…
— Прости Витька… Но это было необходимо… Я тебе все объясню.
— Кто это? — Киваю в сторону мертвого парня.
— Игорь… Мой напарник… — Захар тяжело вздыхает — Не успел я… На секунды не успел… Игорь тебя должен был… прикрывать… А он в него… В упор… У парня не было ни единого шанса…
— Ты знал о том, что меня здесь будут ждать?
Несколько секунд он смотрит мне в глаза, потом отводит взгляд в сторону.
— Нет не знал… Правда не знал… До последней минуты не хотел верить, что ты один из них…
— Из кого из них?
Захар снова вздыхает и лезет за сигаретами.
— Витя… Прошу тебя… Давай немного повременим с вопросами… Я должен в начале тебе кое-что показать.
— Тогда ответь хотя бы на один вопрос.
— Какой?
— Кто ты на самом деле Захар?
— ФСБ.
Ого. Вот это круто. Мой друг то оказывается уже не обычный штатный телохранитель в занюханной охранной фирме. И когда только люди успевают?
— И давно ты в органах?
— Пятнадцать лет. — Захар щелчком откидывает тлеющий окурок и смачно сплевывает. — Пошли. Пусть тебя врач посмотрит.
Меня усаживают в салон неотложки. Странно… Мне всегда казалось, что любое помещение, связанное с медициной должно пахнуть лекарствами… Тем безлико-острым запахом, от которого начинает свербеть в зубах, и всплывают неприятные ассоциации, связанные с кабинетом дантиста.
Здесь пахнет мятой и свежей кожей.
Двое молчаливых мужчин из эсбэшников торопливо вытаскивают носилки и уходят в сторону подъезда. Там уже намечается оживление. Несколько опрятно одетых старушек с авоськами и сумками стоят поодаль и тихо переговариваются. Носится, не рискуя слишком приблизится, стайка мальчишек.
Кое-кто выглядывает из окон, нерешительно оттягивая занавески. Несколько мужчин наблюдают за нами с балконов, посасывая сигареты или просто усевшись на стульчик.
Как в театре.
Глава 7
Мне становится противно. Появляется чувство гадливости, которое возникает всегда когда наблюдаешь подобную сцену человеческого равнодушного любопытства.
Когда пытались убить меня им было все равно — они побыстрее ныряли в свои уютные квартиры и покрепче закрывали форточки. Когда зверски убивали этого молодого светловолосого парня — они включали погромче свои телевизоры и радиоприемники.
Конечно куда приятнее слушать приятную музыку или смотреть очередной телесериал для дебилов, чем слушать выстрелы и крики о помощи. Куда приятнее считать себя осторожным и расчетливым человеком, пекущемся о своем здоровье и здоровье своих близких, чем сломя голову бросаться на помощь. А вот когда все будет закончено… Что-ж …. Можно, пожалуй, и посмотреть… Будет о чем рассказать на работе или в школе… Будет о чем посудачить с подругами на лавочке…
"Вы знаете, а у нас вчера в подъезде…"
" А вы слышали … А вот я своими глазами видела…"
"Совсем молодой еще…Лет двадцать наверное…Ему еще жить бы и жить…"
И ничего что здесь так много крови… Кровь в реальности она ведь не такая страшная… Так… Небольшая бордовая лужица… По телевизору показывают зрелища куда пострашнее этого.
Меня начинает снова тошнить. Люди… Боже мой люди… Как же я вас ненавижу…
Возвращается мрачный врач. Рядом с ним идет Захар, что-то торопливо объясняя. Старичок кивает головой. Позади вышагивает еще один мужчина с черным кирпичиком сотового телефона в руке.
— Ну что ж молодой человек… Я слышал и вас зацепило…
Киваю головой… Ну если это называется "зацепило"… То да. Хотя мне сейчас куда лучше, чем тому парню, которого уже укладывают на носилки и укутывают белой простыней.
— Болит что нибудь?
— Спина и грудь.
— До рубашки сможете раздеться? — Он обернулся к Захару. — Поможете?
Тот кивнул и полез в машину. Мужчина с сотовым остался снаружи. Наверное в качестве охраны. Хотя кого охранять и, самое главное, от кого — ума не приложу.
— Нус, посмотрим…
Захар помогает мне стянуть грязное с прилипшими листьями и набухшее ледяной влагой пальто. Помогает расстегнуть пуговицы на рубашке. Руки до сих
