Маг-хранитель - Владислав Адольфович Русанов
Учитель, несмотря на то, что выглядел, как пенсионер-работяга, изъяснялся правильно, будто человек с университетским образованием. Даже характерное для дончанина фрикативное «г» не улавливалось. Интересно, маги-хранители все такие? И какие у него сердца?
Денис попытался взглянуть, используя истинное зрение, как учил Вайс, но безуспешно. Старика окружал непроницаемый кокон. Бронированное стекло или что-то подобное. Взгляд соскальзывал, не в силах пробить защиту. Или всё дело в недостаточном умении?
– Ты всё делаешь правильно. Хотя очень неловко. Как слепой кутёнок тыкаешься. Пожалуй, придётся тебе помочь, – учитель поднял левую руку, поводил раскрытой ладонью. – Всё. Теперь в истинном зрении ты не уступишь Вайсу или Октябрине. Благодарить не надо. Это мой маленький подарок. Видишь ли, я воспользовался властью и силой, чтобы вытащить тебя сюда. Просто хотел познакомиться.
– А зачем?
– Не спеши. Я всё тебе расскажу. Но постепенно. Поэтому слушай, вникай, задавай вопросы, если что не понятно.
– Хорошо, – кивнул Денис. – А можно сразу вопрос?
– Можно. Вопросов можно сколько угодно. Кстати, Авдотья тебя покормит. После беготни по улицам ты должен быть зверски голоден.
– Да уж. Есть хочу. Угадали. Прямо слона съел бы. Или этого – как его? – раругга. Они съедобные?
– Это был первый вопрос? Огорчу тебя. Нет. Не съедобные. Хотя, кто его знает… Может, раруггов просто не умеют готовить?
Старик улыбнулся, что совершенно не вязалось его суровым обликом и бездонными глазами-бельмами.
– Нет, это не первый вопрос… – покачал головой Денис. – Он не считается.
– Тогда давай первый.
– Почему вы сказали, что у меня теперь правильное истинное зрение, а вокруг ничего не изменилось?
– Потому, что меня окружает всё настоящее. Настоящие вещи и настоящие люди, – учитель мял в пальцах кусочек глины, сплющивая и удлиняя его. – Иллюзии прискучили мне ещё при Хрущёве.
– А почему даже с истинным зрением я не вижу, сколько у вас сердец?
– Потому, что я умею ставить хорошую защиту. Но я могу её снять на мгновение. Хочешь?
– Хочу!
– Смотри.
Учитель ничего не делал. Даже не моргнул.
Просто на его груди проявились цветные пятна. Проступили, как влага на обоях, когда со стороны улицы в стене образовалась трещина.
Ничего сверхъестественного, но Денис застыл, выпучив глаза.
Три!.. Их было три!
Алое – Огонь. Синее – Вода. Белое – Воздух.
– Дыши, – негромко проговорил учитель и парень понял, что помимо воли задержал дыхание. – Не ровен час, задохнёшься. Я знаю, тебе говорили, что магов с тремя сердцами не бывает.
– Нет, – покачал головой Денис. – Мне сказали, что они появляются очень редко. И что не могут ужиться с этим миром, поэтому не задерживаются, уходят в другие миры.
– Тебя не обманули, – вздохнул старик. – Это правда. Хотя, мне казалось, нынешние маги-хранители склонны её замалчивать. Маги с тремя сердцами, в самом деле, возникают очень редко. Третье сердце не даётся при рождении, оно добывается трудом. Поскольку люди… даже маги… склонны к лени, третье сердце даётся далеко не каждому. Это – великий дар, но это – и великое наказание. Два сердца дают силу и власть, а это искушение. Ты ещё почувствуешь на своей шкуре, насколько оно велико. А три сердца дают великую силу и великую власть…
– А вы… Простите, как вас зовут?
– Мои маленькие друзья «Степные волки» называют меня учителем, хотя я их ничему не учу. А ты можешь звать меня Иваном Порфирьевичем.
– Иван Порфирьевич, вы тоже маг-хранитель?
– Нет, – старик покачал головой. Повторил. – Нет. Я был им, но сейчас, я всего лишь созерцатель.
– Почему? Ведь с вашей силой…
– Что ты знаешь о моей силе?
Глина в руках учителя постепенно превращалась в фигурку. Чудовище, похожее на тираннозавра, но отличавшееся очень длинной шеей и крыльями за спиной. Дракон или раругг, кто его разберёт?
– Вы сами сказали.
– Я лишь сказал, что она велика, – вздохнул Иван Порфирьевич. – Но на всякую косу найдётся свой камень. Хрупкое равновесие в нашей брамфатуре может не выдержать моего вмешательства и тогда придут в действие иные силы, мощь и разрушительную способность которых я даже не рискну предугадывать. В ответ на их удар сработают другие силы, провиденциальное схлестнётся с демоническим. Энроф может просто не выдержать этой битвы. Тогда исчезнет всё человечество. Да и вся брамфатура исказится настолько, что отголоски пойдут волнами по всем известным мирам…
Денис покачал головой.
– Я не понял половины слов. Но догадываюсь, что речь идёт о грядущем Апокалипсисе?
– Не надо упрощать. Апокалипсис в том понимании, в каком описал его Иоанн Богослов, всего лишь один из возможных вариантов гибели Энрофа. Я же говорю о катастрофе столь глобальной, что она не может поместиться в голове человека неподготовленного. Обычный разум просто откажется принять её и понять. Это не Звезда-Полынь и не зверь с числом шестьсот шестьдесят шесть, восставший из моря. Это не Рагнарёк и не ядерная зима. Уничтожение самой брамфатуры…
– Что такое брамфатура? – довольно невежливо перебил Денис.
– Если ты ступишь на тропу познания мага, то узнаешь. Если откажешься и предпочтёшь остаться обычным человеком, то зачем оно тебе? – учитель уверенными движениями наложил последние штрихи на фигурку раругга. Именно не дракона, а раругга. Денис видел чудовище, преследовавшее его этой ночью совсем недолго, но ошибиться не мог.
– Чтобы понимать, о чём вы говорите. А если вы, вместе с магами-хранителями, будете скрывать от меня знания, то ни о какой тропе познания и речи не пойдёт. Как я могу выбрать что-то, если повсюду одни недомолвки и тайны?
Тень улыбки скользнула по лицу старика.
– В тебе есть стержень, – он поставил глиняное чудовище на табурет, оторвал новый кусочек белой глины. – Не стоит дожидаться, когда Вайс снизойдёт до объяснений. Сейчас ты будешь ужинать, а я говорить. Надеюсь, я сумею объяснить тебе хотя бы основы строения мироздания.
– А ещё вопрос можно?
– Можно.
– Почему именно я? Ну, мало ли в Донецке людей, у которых по непонятным мне причинам имеются два сердца? Даже по простой теории вероятности, потенциальных магов моего возраста должно быть несколько. Что же все так бегают за мной?
– Хороший вопрос. Вот с этого я и начну. Вальдемар не мог тебе этого рассказать…
– Почему?
– Да потому что он, хоть и маг-хранитель, хоть и второй категории… да был бы он хоть маг-хранитель со «Знаком качества СССР», он не может знать больше того, что знает. Он видит не всю картину, а кусок её. Большой, но всё же кусок, который не заменит целого.
– А я тоже вижу кусок?
– Ты видишь не кусок, а ма-аленький кусочек. Картину «Три богатыря» видел?
– Только по телевизору.
– Но размеры её представляешь?
