Артефакты - Артем Лукьянов
— Не плач, бабушка, я что-нибудь придумаю. Мы с тобой что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем.
«Повелитель глубин»
Вопрос: Несет ли угрозу для самого Звездного Патруля столь тесное сотрудничество в научной и военной сфере с Федерацией в лице ее столицы Би-Проксимы?
Ответ: Мы не имеем доступа к важным и ценным для развития ресурсам. Мы не имеем ни одной планеты во владении, потому что это нам запрещает Конвенция. Наша вотчина это космос и то, что мы в нем соорудим для себя. Без сотрудничества с космическими державами Звездный Патруль обречен. Федерация Свободных Миров является для нас наиболее удобным государственным образованием в силу преобладающей децентрализации власти.
(Из цикла бесед с представителями Сектора Ориона Звездного Патруля. Аламах. 2545`)
В сознании
Брод стоял в паровом душе и неспешно обрабатывал раны и ожоги. Мягкий приглушенный свет струился по коридору между душевыми кабинками, давая едва достаточное освещение. Брод стоял в самой дальней из них в торце коридора. Боль под холодным водяным паром постепенно уходила. Тело было в расслаблении, но мысли по прежнему роились вокруг случившегося там в ангаре. «Кто это был? Что за костюмы из огня? Как вообще тут оказались? Или это кто-то из своих, из курсантов? … Надо будет Саю рассказать, может он что видел». Дверь в душевую открылась. Послышались тихие и мягкие, будто кошачьи, шаги вдоль коридора.
— Кто здесь? — немного испуганно спросил Брод.
Звуки сразу исчезли, будто и не было. Брод выглянул, присмотрелся и заметил темную женскую фигурку у дальней стены. Она неспешно шла к нему по коридору. В тусклом свете фонарей он заметил, что та была совершенно голая. Ее темная кожа лоснилась и капельки пара отражались от округлых форм. Весь черный силуэт контрастировал с мягким освещением и будоражил воображение. Она приблизилась на столько, что Брод смог разглядеть черты ее лица. Он сразу узнал ее, но не подал виду.
— Это я. Не пугайся — шепотом, но громко сказала та.
— Кто «я»? — снова спросил он, хотя в ответе не нуждался.
Фигура подошла совсем близко, мягко ступила через порог и оказалась у него в кабинке под струями пара.
— Ньюта… Ты помог мне там, а я струсила и убежала. Прости пожалуйста.
Договорив она припала к нему на плечо. Брод немного застонал из-за прикосновений к только-только переставшим саднить ранам.
— Ой. Прости. Тебе больно? … Я могу полечить. Сейчас.
Брод, слушая ее, выключил пар. Ньюта осталась стоять возле него. Ее немелкая грудь с почти черными как смоль крупными торчащими вперед сосками вздымалась и опускалась на ее таком же почти черном теле в такт дыханию. Она волновалась и стеснялась смотреть ему в лицо. Ньюта плюнула себе на ладонь, растерла пальцами слюну и начала медленно и нежно втирать ее в воспаленные ожоги на его плечах и груди.
— Не надо, Ньюта… Мой симб все сделает в лучшем виде. Чуть-чуть потерпеть и всё… И ему тренировка навыков — попытался он объясниться.
Однако Ньюта не слушала, а, нашептывая что-то, размазывала тягучую слюну пальцами по ладони и аккуратно втирала в раны. В воздухе появился приятный, чуть терпкий запах муската и чего-то еще с горчинкой. Точно так же пахла ее кожа. Голова у Брода закружилась и он, сделав шаг назад, спиной уперся в стену. Очень большой ожог был на животе. Ньюта заметила и нанесла «мазь» туда тоже.
— Твоя слюна, это что? Лекарство? Как это возможно? — спросил он.
Его вопрос остался без ответа. Она наконец подняла глаза и посмотрела на него. На черном лице большие карие и такие добрые глаза побудили его, прижать к себе.
— Скажи, Нью, а ты, может, знаешь, кто были те люди, в огне, что хотели сжечь тебя?
Она оторвала от плеча голову и посмотрела ему в глаза. Ее такое милое в тусклом свете лицо покачалось в стороны в знаке отрицания.
— Вот и я не знаю… Только голоса у них, хоть и искаженные были, а, все равно, знакомые.
Брод, выговорившись, повел глазами в сторону. Она же наоборот присела на корточки и принялась мазать ожоги на животе и бедрах, где кожа пострадала очень сильно. Ее мягкие и нежные прикосновения в интимной зоне смутили Брода.
— Нет. Спасибо, но там, все же, не надо… Это как-то неправильно.
Брод попытался отстранить ее руки от себя. Ньюта тут же спрятала свое лицо в ладони и зарыдала.
— Нет. Не плачь. Ты хорошо мажешь… Я даже не знаю, что за волшебная слюна у тебя… И жжение не ощущаю совсем.
От этих слов на ее лице снова «зажглась» улыбка. Ньюта обильно плюнула на ладони и равномерно размазала густую слюну в руках. Немного смущаясь и как-то виновато посмотрела ему в глаза, и, присев на корточки, провела увлажненными ладонями по паху. Брод тяжело вздохнул и резко отстранился. Кровь прилила в таз, голова же его наоборот закружилась.
— Ньюта… Послушай… Это ж уже не смазывание ран.
Она хотела было опять спрятать лицо в ладони и заплакать, но Брод мягко перехватил их и положил себе на плечи. На глазах Ньюты опять выступили слезы.
— Что со мной не так!? — слегка резко выдала она, глядя полными слез большими глазами.
— Да все так, Нью… Ты ж сама видишь, на сколько все так.
Он взглядом вниз указал на орган, который втянул в себя уже достаточно крови со всего тела и не думал на этом останавливаться.
— Ты не должна делать подобное в качестве благодарности, понимаешь? Это неправильно.
— Но почему? В моем народе издревле так заведено благодарить мужчину-заступника… Ты ж спас меня, значит хочешь иметь своей женщиной. Разве нет?
— Откуда ты вообще помнишь, как было в вашем народе? Тебя ж, как и меня, с 5-и лет забрали у родителей — удивился Брод.
Она подняла голову и с улыбкой посмотрела ему в глаза.
— Я, последняя из Нуба… Мою маму с позором выгнали из племени, когда старейшина узнал, что она вступила в эмбриональную программу Патруля… Она в изгнании скиталась в поисках своего уголка пока где-то в овраге среди горы мусора не родила меня… Старейшина племени послал людей, сильных воинов, чтоб изловить ее и меня и убить, потому что само существование нас с мамой было пятном позора для общины.
Внезапно ее лицо
