По велению вселенной… Я завоевываю земли - Анастасия Волкомир
– Нет уж. Я уже совершила крупную ошибку, согласившись на это. Больше я не посмею с вами сотрудничать!
– Что ж, тогда созываем комитет.
Меня обдало холодом. Я всеми силами закрывалась от воспоминаний о былом конфликте в старой школе.
– У меня есть идея получше. Как насчет другого списка?
– Другого? – Оживилась та. – Интересно. Это какой?
– В моем рюкзаке есть толстая тетрадка, достаньте ее, пожалуйста. Там все имена.
Она недоверчиво посмотрела на меня, но рюкзак открыла. Взрывной снаряд, что томился там, в ожидании сигнала, попал прямо в цель. Светлана Леонидовна больше не контролировала меня, и я смогла убежать из кабинета. Едкий дым заполнял коридор. Она что-то кричала мне вслед, но мои уши заложило от громкого звука разорвавшейся на куски бомбы.
Кое-как я смогла выбраться из здания школы, но не тут-то было. Меня окружила толпа отличников. Их было немного, штук шесть, но все же против меня одной.
Двух я смогла устранить сразу, метательные ножи хорошо спасали меня в любой затруднительной ситуации. Приятно, что я потратила золото именно на оружие дальнего боя. Четверо следовали за мной всю дорогу. Оторваться от них было почти непосильной задачей.
Позади меня летел град «металла». Одна из стрел пронзила мою грудь, и второе сердце покинуло меня безвозвратно. Даже аптечка, которую я успела перехватить после болевого ощущения, не сработала должным образом. Поздно спохватилась. Но я научилась не терять сознание.
Один все же сумел догнать меня. Он сделал замах алебардой, но я вовремя отскочила. Накопленный опыт знает свое дело. Оружие застряло в бетонной стене жилого здания. Пока он суетился, я замахнулась ножом. В нем было много здоровья. Пришлось сделать десяток таких быстрых выпадов.
Остальные потеряли меня. Ничего, я еще расквитаюсь с вами.
Я не задумывалась о правоте. Пусть они все будут главными героями, а я – антагонистом. Они не оставили мне другого выбора. Я буду той, что захватит школу и получит – драконье сердце. Главный артефакт вселенной, что выполняет все сокровенные желания, стоит только поглотить его.
***
Я всегда знала, чего хотела.
Когда-то давно мама рассказывала мне сказки на ночь. Правда, меня не интересовали ни принцы, ни принцессы. Кто кого заколдовал, кто кому мстил. Побежденные мифические чудовища типа Василиска или Зеркалицы были мне чужды. Я любила развязку. Мне нравилось слушать эту добрую историю о том, что герой всегда жил долго и счастливо. Просто так. Потому что он герой и достоин этого.
– А разве так можно? – Спросила я ее тогда.
– Все можно, Александра, – с грустью ответила она, – если очень захотеть.
Ее указательный палец дотронулся до кончика моего носа.
– А если он несчастлив? Что же делать?
– Значит, нужно загадать желание: «Хочу быть счастливым», и никому о нем не рассказывать. Иначе не сбудется. Загадай и думай о самом сокровенном. Делай все, чтобы оно стало явью.
Я долго думала над сказанным. Тогда, будучи маленькой, я не осознавала, что мешает моему внутреннему счастью. Когда ситуация прояснилась – я загадала то самое, сокровенное. То, что я не смею открыть никому.
***
– Что с тобой? – Спросила Маша, испугавшись моего вида.
Память занесла меня к ней домой. Я решила, что так будет стратегически лучше. Мало ли кто выследит мой дом.
– Вынеси попить.
Та растерялась, но предложила войти в дом.
Было довольно темно от неясной погоды, и она включила свет. Я посмотрела в зеркало, что висело на стене в прихожей. Видок у меня, конечно, был жалкий. Никогда не любила заглядывать в отражение.
– Чай? Кофе?
Кухня у них была скромнее. Светлая плитка, белая тюль. Ничего лишнего. Зато чистенько и посуда в раковине не копится.
– Чай, наверное.
Она кивнула в ответ: – У меня скоро папа приедет. Он не будет против, просто предупреждаю.
– Да, без проблем.
Я раньше не замечала, насколько она учтива.
Отсутствие вопросов с ее стороны создавали неуютную атмосферу.
– Я тут в перепалку попала, – решила прояснить ситуацию я, – … и совершенно случайно решила тебя навестить. Давно не бывала у тебя дома. Лет пять, наверное, прошло.
– Я так и подумала. Да, пять, не меньше.
Она говорила ровно, но я чувствовала ее тоску. Да и глаза в пол прятала, очевидно, не по природе своей.
– А помнишь, как я тебя от соседских мальчишек защищала? Они в тебя камнями кидались, а я как взяла палку, как заслонила тебя собой, будто живым щитом. Ох, как же я им тогда задницы надрала! Иногда так хочется обратно в детство впасть. Тогда поединки были вне закона. От родителя обидчика, правда, можно было получить, да и от своего тоже, но это меньшее из зол.
– Как не помнить. – Выдохнула она. – Только ты со мной и дружила.
Мне стало как-то неловко от ее признания. Даже я с собой не была так честна.
– Ну, ты ведь как перешла в эту школу наверняка с кем-нибудь подружилась? – Она в ответ отрицательно потрясла головой. – Ну, как же? Совсем?
Рыжая посмотрела мне в глаза: – Саш, ты чего?
Я нахмурилась.
Никак не удавалась подобрать вопрос. Я чувствовала, что что-то забыла, и это было важно, а в голове – туман и усталость от минувшего поединка.
Она развеяла неловкость ситуации: – Меня даже родная мама за дуру принимала. Какие тут друзья…
Вот черт, это я и забыла.
Она давно рассказывала о том, как мать водила ее по врачам. В конечном итоге отказалась от нее совсем. Посчитала неисправимой калекой. Отдала отцу, сама завела новую семью. Тот кое-как находил с дочерью язык. Мачеха, видимо тоже.
Ее весь двор считал какой-то неполноценной. Слухи между родительницами расходятся глухим телефоном. Слово за слово, Маша обросла какими-то диагнозами, мифами и сложенными легендами. Они же, в свою очередь, делают свои выводы, а потом полоскают мозги детям: «Ты с этой не водись, она больная, еще сделает тебе чего». Мерзкие инфантилы. Сама лично бы по ушам надавала.
Я почувствовала такой стыд, что сидеть в ее компании стало неловко. Я будто снова стою над Аней, а та мне в ответ: – Ну, что, устранила меня? Довольна?
Да я-то довольна, а тебе выбывать из игры и терять все накопленное. Вся жизнь насмарку. Так и меня скоро прикончат.
Мурашки прошли по всему телу.
Нет, мне нужно сердце. Как можно скорее.
– Маш.
– А?
– Скоро все будет хорошо.
Она немного подумала над моей загадкой, прищурив глаза: – То есть?
– Я все исправлю. Скоро
