Коллекционер душ. Книга 4 - Михаил Липарк
Но блондин из класса Серого волновал меня в последнюю очередь. Теперь я должен узнать, что это за паренек с родинкой и почему вчера он был в компании моих недоброжелателей. Ведь кто-то их натравил. Но для начала стоит узнать в каком классе учится аристократ.
После звонка мы приняли еще несколько курток опоздавших и утреннее безумие закончилось.
— Ох, спасибо, Костя, — поблагодарила тетя Фая, усаживаясь на стул и держась за поясницу. — Ты прости, что наворчала на тебя. Ты ж мне вообще ничем не обязан.
— Ничего, теть Фай, — я выглянул из гардероба, чтобы посмотреть не идут ли еще школьники. — А кто это был?
— Ты про кого? — она подняла голову и запихнула семечку в рот, затем принялась сворачивать кулек из газеты.
— Парнишка, у которого петелька оторвана.
— А! Этот! Тимка это. Помню его еще когда пешком под стол ходил. А сейчас вон как вымахал. Да и наглеть стал. Раньше, он, конечно, так не разговаривал, — вздохнула она.
— А из какого он класса?
— Ой. То ли из десятого, то ли из одиннадцатого. Откуда ж мне знать, — она сплюнула шелуху в кулек. — А тебе зачем?
— Просто интересно, — солгал я.
— Ладно, — тетя Фая посмотрела на часы. — Тебе, наверное, идти уже надо?
Нет. Уходить, пока не узнаю больше о Тимке, я не собирался. Если этот Тимофей ездит на трамвае, то проездной вместе с билетом школьника должен быть в его куртке. В его возрасте меня постоянно просили доказать, что я еще школьник. Вот в документе я и могу посмотреть в каком классе учится хам. Надо только тетю Фаю отвлечь. Она мне шариться по карманам не разрешит. А у меня выхода другого нет.
— У меня еще время есть время. Элеонора Игоревна не проходила, — ответил я. — Может вам куда сбегать надо, пока я тут подежурю?
— Почему нет? — задумалась гардеробщица. — А может ты сам сбегаешь? По-молодецки. До тети Люды. Чаю попроси, да выпечку. Может со вчерашнего дня что осталось?
Упрямая тетка. И отказать-то как-то не по-человечески. Опять притворяться что ли?
Но тут же мне в голову пришел план получше.
— Тетя Люда, здравствуйте! — я стоял в столовой и вдыхал аромат готовящихся на день блюд. Рассольника, картофельного пюре и котлет.
— Привет, Костя! — ответила полная женщина и вытерла руки о фартук. — Проголодался уже? Чего дать?
— Меня тетя Фая прислала. Что у вас из выпечки есть?
Заведующая столовой начала перечислять мне все, что может предложить, но я вовремя перебил ее. Это входило в план.
— А знаете что? Давайте я тетю Фаю позову, а сам ее в гардеробе подменю?
— А давай, — отреагировала повариха. — Я ж ей тут рассаду принесла. Заодно расскажу, как ухаживать надо.
Когда я вернулся в гардероб и сообщил тете Фае новость о том, что тетя Люда зовет ее лично, гардеробщица что-то пробубнила себе под нос, положила кулек на стол, поднялась со стула и пошла по длинному коридору в сторону столовой.
Я посмотрел ей вслед. Затем перевел взгляд направо.
Лишь охранник с каменным лицом стоит у прохода на лестницу. Больше ни одной души. Я глубоко вдохнул и поторопился в сторону вешалки, на которой висела куртка товарища, разукрасившего накануне мне лицо.
По карманам рыться я не любил. Но чего греха таить, в прошлой жизни нет-нет, да находил в куртке отчима несколько рублей себе на жвачку. Воспоминания не самые приятные, но настигают, когда теперь лезу в чужое пространство.
Сперва я ощупал пуховик. Билет школьника, действительно лежал в нем. Открыл карман и достал документ. Принялся читать:
Кротоненко Тимофей Николаевич. 11 «В».
Еще раз посмотрел на фотографию. Массивный подбородок, родинка под глазом. Это точно он.
— Значит поэтому личные вещи просят не оставлять в гардеробе, — донеслось из-за моей спины, и я вздрогнул.
Глава 7
Граффити на стене
Я стоял у чужой куртки, с чужим билетом школьника в руках и банально не хотел поворачивать головы, чтобы не ловить взгляда того, кто спалил меня.
Паршивая ситуация. Быть пойманным за руку, когда роешься по карманам. Тут хоть объясняй, хоть нет. Все, что ты скажешь, как говорится, будет использовано против тебя в суде.
Я убрал билет школьника обратно в карман куртки Кротоненко и повернул голову.
Рядом со мной стояла девчонка с каре и розовыми волосами, скрывающими левую часть ее лица. В лосинах и клетчатой мини-юбке с подтяжками. Она надула пузырь из жвачки и лопнула его.
— Да. Ты абсолютно права, — ответил я отрешенно. — Хитроумный план, как украсть билет школьника я продумывал несколько лет. И вот когда, наконец, решил воплотить его в жизнь, какая-то девчонка поймала меня за руку. Черт. Надо было сдать тогда класнухе десять рублей на корочку и сейчас я бы не охотился за ней.
Но старшеклассница не слушала. Она вглядывалась в мое лицо с задумчивым видом.
— Кого-то ты мне напоминаешь… — девчушка приложила свой пурпурный ноготь к губам и нахмурилась. — Точно! Ты тот тип, за портрет которого в женском сортире Барт вчера заплатила мне двадцатку.
— Так это твоих рук дело? — я скрестил руки на груди.
— Не сердись, зайка, — она хлопнула меня по плечу, повесила свою куртку на ближайшую свободную вешалку и взяла номерок. — Мне нужны деньги на краску. Граффити не дешевое удовольствие. А тебе нужно имя этого пацана. Или что ты там смотрел в его билете школьника? В общем — мы квиты.
Девчонка накинула на плечо рюкзак и пошла к выходу. Я двинулся за ней.
— Костя! — тетя Фая поймала нас у выхода в коридор и посмотрела на ученицу. — Опять ты?
— Я просто куртку зашла повесить, — ответила школьница и попыталась обступить гардеробщицу. — Не нагнетайте.
— Будешь так делать, я твоему брату все расскажу! — погрозила пальцем тетя Фая. — Костя, она тебя тоже напугала?
— Напугала? — я нахмурился.
— Любит, вертихвостка, в эти игры играть. Ты у меня допрыгаешься! Я директору все расскажу, вот увидишь!
— В какие игры? — попытался встрять я.
Но был проигнорирован. С обеих сторон.
— Ладно вам, тетя Фай! Я же просто ребенок, — девчонка скорчила рожу и пробежала мимо охранника на лестницу.
— Вот тебе и ладно, — гардеробщица поставила пакет, который передала ей повариха, на стол. — Хорошая девка. Но совсем от рук отбилась.
— Как ее зовут?
— Фрося. Пару лет назад оба родителя у нее заживо в бане угорели. Теперь старший брат воспитывает. Но по-пацански. Сразу
