Отдельный танковый (СИ) - Берг Александр Анатольевич

Рассредоточив на всякий случай технику под деревьями, занялись насущными проблемами. «Главхомяк» занялся ревизией склада. Вместо того, что бы обходить их изучая содержимое, он зашел в небольшой домик служивший конторкой и там зарылся в бумагах. Судя по тому, что ни наших пленных из обслуги склада, ни их тел мы не нашли, то скорее всего они просто сбежали при приближении немцев. Был конечно ещё вариант, что немцы взяв их в плен, просто присоединили их к проходящей колонне, но мне в это не особенно верилось. Почему? Да кто откажется от халявных работников?! Немцы ведь этот склад уже своим считают, а зачем самим тут корячится, если под рукой оказались «унтерменши». Они ведь сюда именно за этим и пришли, за землёй и рабами. Зачем работать самим, если под рукой рабы. Господа будут только отдавать команды и следить за исполнением, а рабы будут работать.

Пока основной состав рассосался отдыхать, я построил освобожденных и толкнул небольшую речь. Как говорил незабвенный Лёлик — Куй железо пока горячо — вроде среди оставшихся нет желающих качать права, но тем не менее сделать им накачку не помешает.

-Итак, повторяю ещё раз, всем вам предоставляется ещё один шанс искупить свою вольную или невольную вину. Я капитан Марков, командир маневренной механизированной группы, в моём составе находятся разные подразделения, и всем вам найдется применение. Наш главный принцип — воевать не числом, а умением. Наша задача не самим умереть, за нашу Родину, а заставить противника умереть за свою. Ещё раз повторюсь — гнать своих бойцов на убой это не наш метод. Вы если хотите не только выжить, но и побеждать, то должны научится воевать по-новому, и я вам в этом помогу. Сейчас все моются в ручье за базой, а потом получают новое обмундирование. После этого проходите собеседование, где будете распределены по подразделениям согласно своему ВУС-у и нашим потребностям, после чего получаете оружие и боеприпасы, а затем ужин и отбой.

Провозились до вечера, но сделали всё. На этом складе тоже оказались СВТ, так что после выдачи их новым бойцам провели получасовую учебу по их разборке, чистке, регулировке и сборке. С учетом всех новеньких у меня уже набирался полнокровный пехотный батальон, причем с такой огневой мощью, что он мог заменить собой обычный стрелковый полк. В каждой роте по 5 станковых Максимов, по одному в роте и два во взводе усиления, а также по 9 ручных ДП и это не учитывая самозарядки бойцов. Короче в случае обычного боя немцев встретит настоящий шквал огня. А уже перед самой ночью на нас вышли наши медики, три военврача, пять водителей и восемь медсестер и санитарок, все, что осталось от медсанбата после его встречи с наступающими немцами. Отступающую колонну медсанбата догнала немецкая танковая рота, в итоге из почти четырёх сотен человек раненых и медиков выжили лишь 16 человек. К утру об этом знали уже все бойцы, глядя на их лица, я не сомневался, что мой приказ — пленных не брать, они выполнят с превеликим удовольствием.

Глава 8

Долго ждать ответной любезности не пришлось. Днем пришлось пересечь дорогу, лесная дорога пересекала что-то вроде шоссе по которой шли немецкие части. Переться напролом не стали и выслав по обе стороны разведку дождались, когда поток немецких войск немного спал. К фронту на своих двоих двигалась маршевая рота, а в обратную сторону от фронта ехала санитарная колона из девяти грузовиков и шести санитарных автобусов, причем четверо из них были наши ГАЗ-03-30. Для большего эффекта снова вперед выдвинулись двадцать трофейных бронетранспортеров, что бы немцы не всполошились раньше времени. Удар двух десятков МГ по маршевой роте был страшен, меньше чем за минуту на дороге не осталось стоять ни одного немца. Одновременно с этим позади санитарной колоны на дорогу выехал ещё один ганомаг, перекрывая ей дорогу назад. Высыпавшие из бронетранспортеров бойцы принялись споро добивать немногочисленных раненых. Нескольких уцелевших и попытавшихся сдаться в плен пристрелили на месте, после чего из остановившихся машин и автобусов стали выкидывать раненых немецких солдат. Медперсонал согнали вместе чуть в стороне от раненых. Когда я подъехал на своем штабном ганомаге всех вышвырнули из машин. Выйдя на дорогу оглядел панораму и повернувшись к бойцам спросил:

-Кому ждём? Второго пришествия? Любой выживший сейчас немецкий солдат уже через месяц снова придет сюда убивать нас и наши семьи.

Сначала раздался несмелый хлопок первого выстрела, а затем выстрелы затрещали один за другим.

-Что вы делаете, это же раненые! — неожиданно закричал один из немецких врачей на чистом русском языке.

- У вас прекрасный русский, жили в России? — спросил я у немецкого врача.

-Я жил в России до революции, но ВЫ! Как вы смели убить раненых?!

-Раз вы господин доктор жили в России, то должны знать русские поговорки и пословицы. Вам такие поговорки, как «Око за око» или «Как аукнется, так и откликнется» ни чего не говорят?

-А они здесь причем?

-Притом, что мы берем пример с вас. В моем отряде медики из уничтоженного вашей частью нашей санитарной колонны. Там тоже были раненые, только это не остановило ваших солдат. Из всей колонны выжили только 16 человек. Поэтому не вам учить нас человечности, а вас мы будем учить, КАК НЕ СТОИТ ДЕЛАТЬ!

-Но… — договорить он не успел. Вынув из кобуры свой ТТ я выстрелил ему прямо в лоб. Обернувшись к бойцам караулившим других медиков спросил: — а вы что, особого приказания ждете? Огонь!

Несколько автоматных очередей поставили окончательную точку в жизни немецких медиков.

-Новиков! — Позвал я нашего штатного переводчика. Выросший в Поволжье среди российских немцев он превосходно говорил на немецком. — Пиши: Мы всегда отдаем свои долги, помните, что за все свои преступления мы с вас спросим. Расплата неизбежна, не увеличивайте свой долг.

Дождавшись, пока переводчик напишет это по-немецки, я взятым у убитого солдата его штык нож и им приколол эту бумагу к груди убитого мной врача. За это время новые водители осваивали свои новые машины, а бойцы быстро прошерстили убитых немцев на предмет трофеев. Всё это время мимо шли машины и танки что бы не терять время и мы еле успели. Буквально через пять минут, как мы пересекли дорогу, появилась очередная немецкая колонна. Скрыть следы техники было нельзя, вся надежда была на то, что по любой логике мы должны были двигаться в сторону фронта, а не от него. Со стороны это выглядело, как прорыв крупной группы наших окруженцев с техникой. Ушли без преследования, видимо немцы так и решили, а может просто не захотели заморачиваться. А может просто струхнули, ведь на земле явно были видны следы танковых гусениц, не знаю. На ближайшее время ни каких больших дорог больше пересекать было не надо и мы двигались до вечера, когда разведка не донесла, что впереди МТС, которую немцы приспособили под ремонтный пункт своей бронетехники.

На краю поля стояли три здания окруженные забором из жердей, а внутри стояли почти полсотни различных танков, в том числе и три наших Т-34. Сначала на всякий случай мои бойцы перерезали телефонный кабель, протянутый на столбах. Не знаю, был это кабель протянутый немцами или он и раньше соединял МТС с районом. Затем действовали уже по стандарту, немецкая техника, что бы не всполошить немцев и затем пулемётный огонь почти в упор. Высадившийся десант провел зачистку, специально вооружил их исключительно ППД для боя в ограниченном пространстве. Попробуй развернись что с мосинкой, что со светкой среди строений и особенно внутри зданий, а для боя на дистанции наши ДП и трофейные МГ.

На МТС был взвод немецких трофейщиков и ремонтников, вояки из них были никакие, все в возрасте, да и боевой подготовки ни какой. Бойцы умело прикрываясь бронетехникой и зданиями давили их одного за другим, да и оружие оказалось не у всех, а в одном из больших сараев нас ждал приятный сюрприз. Там оказались запертые на ночь наши пленные. Все они оказались из рембата нашей танковой дивизии и в плен угодили все вместе во главе со своим командиром — военинженером первого ранга Ларионовым. Всего их было тридцать один ремонтник, и когда я о них узнал, то просто не поверил в первый момент такому фарту. Не став знакомится со всеми, я вызвал к себе их командира.