Мэттью Фаррер - Перекрестный огонь
Хотя и более масштабное, это помещение походило на большинство других застав, где она раньше работала, и, как всегда, ей нравился этот баланс противоположностей. Наружу, на Августеум, выходили молчаливо-торжественные привратные столбы, барельефы с аквилами и писаниями, статуи великих Арбитрес прошлого — строгий лик Имперского Закона. Внутри же царил уютный шум, производимый занятыми своим делом слугами Закона. Она вдохнула запах машинного масла, как аромат духов.
Длинный рокритовый хребет центрального дока тянулся от главного входа в казармы Стены через центр ангара, разделяя его на два полукилометровых пространства. По обе стороны от него, словно поросята, сосущие матку, рядами стояли десятки «Носорогов» и «Репрессоров», прикованные к грязно-серым стенам топливными шлангами и мостками для ремонтных рабочих. Идя по дорожке на вершине дока, Кальпурния глядела на их крыши. Мужчины, женщины и редкие сервиторы то влезали в транспорты, то покидали их, периодически останавливались, чтобы посмотреть вверх, и отдавали ей честь, когда она проходила мимо. Наконец, она увидела Дворова, который стоял, облокотившись на поручень вокруг турели на окончании дока. Тот помахал ей рукой.
— Доброе утро, Шира, рад видеть, что вас не потрепало. Я так и думал, что встречу вас здесь. Всегда руководите прямо с фронта. Вы уже поели?
— Лорд-маршал. Да, спасибо, я перехватила немного хлеба и зерновых кексов у интенданта по дороге сюда… э… — она показала через плечо на двери, выходящие на док. — Прошу прощения, что не предоставила вам рапорт ранее, сэр. Я…
— Это не беда, но все равно спасибо за то, что извинились. Я достаточно доверяю вам, чтобы позволить отчитываться тогда, когда вам это нужно. Решить иначе значило бы усомниться в вашей профпригодности.
Кальпурния не удержалась от крамольной мысли, что это не помешало ему проверить копии доставленных ей сообщений, но она выбросила ее из головы, кивнула и прошла мимо орудийной платформы, чтобы посмотреть вниз на дожидающиеся ее «Носороги». Ведущий арбитр Баннон, стоявший на верхнем люке головного транспорта, отдал ей честь.
— Конечно, сейчас я противоречу сам себе, отдавая вам прямую инструкцию. Не то чтобы это приказ, но я хочу лично донести до вас суть процедуры, которую я ввел в действие.
— Более строгое соблюдение безопасности, — сказала она.
— Верно. Пожалуй, я понимаю, почему вы вчера решили пройтись пешком через Квартал Ремесленников, и вижу в этом смысл. Но это новое нападение больше смахивает на открытие кампании, а не на отдельное покушение. Поэтому хватит. Не стану притворяться, что вы можете делать свое дело в бункере, закутанном в пустотные щиты, но бродить пешком с другим генералом-арбитром и одним лишь пешим отделением в качестве охраны вы больше не будете, — он указал вниз, на вереницу «Носорогов». — Высокопоставленные Арбитрес ездят на транспорте с полным эскортом. Здесь представлен необходимый минимум. Младшие офицеры и патрули выйдут в больших количествах. Официально озвучу эту директиву позже утром, но сейчас я хочу удостовериться, что конкретно вы ее усвоили.
— Потому что я — неизвестная переменная.
— Не совсем неизвестная, но да, и это тоже. Кроме того, вы были целью первой атаки и будете очень заметно выделяться, возглавляя ответные меры Арбитрес. Вы станете первоочередной целью, Шира.
— Понимаю, лорд-маршал.
Она прилежно отсалютовала ему и, поняв, что он закончил, отвернулась и спустилась к люку «Носорога».
Ночь была безветренная, и дым от пожара оказался заперт между стеной Августеума и круто уходящим вверх склоном. Бурая дымка вокруг Врат Аквилы делала желтый солнечный свет еще более мутным, и в нем висел тот странный густой горько-сладкий запах. Как только Кальпурния почувствовала этот грязный воздух, к ней вернулись мрачные воспоминания.
— Это доносится изнутри врат, — сказал Баннон, когда увидел, как она принюхивается. — Горючее, которое вытекало из той повозки, оказалось ароматизированным лампадным маслом для каких-то ранних празднеств перед Конгрегацией.
Кальпурния кивнула и постаралась выудить термин из обожженной памяти. Сумеречная Конгрегация, когда колокола Собора звонят к началу Вигилии, и зажигаются фонари, чтобы осветить ночь.
Врата Аквилы все еще были заблокированы. Кальпурния слегка удивилась, что не увидела в гигантской арке туннеля никаких заслонок. Вместо этого с обоих концов стоял кордон из шеренги «Носорогов», стоящих полукругом на разъездах, между ними были натянуты сети из цепей и стояли бдительные арбитраторы, отгонявшие постоянно прибывающих зевак. С другой стороны ворот повторялось то же самое, только в большем масштабе — отсюда было слышно рев двигателей и клаксонов.
— Почему дорожное движение не перенаправили к другим воротам? — спросила она. — Звучит так, будто по ту сторону образовалась та еще пробка.
— Не слышал никаких сообщений об этом, — ответил Баннон. — Конечно, должны были послать людей для этого, но могли возникнуть проблемы.
— Могли возникнуть?
Арбитраторы кордона начали размыкать цепную преграду, чтобы пропустить их внутрь, и она воспользовалась моментной задержкой, чтобы пристально посмотреть на него через плечо.
— С вашего разрешения, мэм, я пройду вперед и посмотрю. Мне кажется, дело в том, что к другим вратам нет свободного доступа. Улью не позволялось расширяться по юго-восточным склонам горы в сторону Врат Пилигримов, а Стена тянется прямо вдоль склона улья, поэтому любому грузовику придется сначала спуститься по Телепинской дороге, обогнуть нижнюю часть Стены, и только потом встать в очередь идущих вверх на другой стороне. Думаю, там затор до самой равнины.
— Может быть, тогда соизволишь пройти туда и посмотреть, верны ли твои догадки и есть ли что-то еще, о чем мне следует знать?
Кальпурния заметила долговязую женщину средних лет со знаками отличия, соответствующими руководителю бригады вериспексов, и пошла к ней, в то время как пристыженный Баннон умчался прочь.
Вериспекс стояла в тени под аркой. Вдаль тянулась мешанина из пятен краски и мигающих маркеров-пикетов, расставленных среди колес выгоревших тягачей и повозок. Несмотря на шум, доносящийся снаружи, это место напоминало гробницу в сравнении с суматохой предыдущего вечера. Кальпурния нахмурилась, как только ей пришло на ум это сравнение, и подумала, каким в конечном итоге оказалось количество погибших. Еще одна вещь, которую надо выяснить.
Барк стояла между двумя остовами рядом с высоким человеком в толстом синем комбинезоне, и их разговор записывал сервитор с торчащими из лица антеннами вокс-приемника, которые покачивались туда-сюда, улавливая слова. На мужчине не было отличительных знаков Арбитрес, и Кальпурния в любом случае не испытывала угрызений совести по поводу прерывания беседы.
— Ведущий вериспекс Барк. Благодарю за извещение.
Высокий мужчина не перестал говорить. Голос у него был низкий и хриплый, и он все еще стоял, повернувшись спиной. Кальпурния скрипнула зубами и уже собиралась постучать по ней дубинкой, когда увидела выражение лица Барк. Так выглядят люди, когда оказываются между двумя представителями высшей власти. Она обошла мужчину, чтобы взглянуть ему в лицо, и увидела алую розетту, приколотую чуть ниже его двойного подбородка.
— …нужно привести ко мне, прежде чем след остынет, — он еще миг продолжал смотреть Барк в глаза, пока та не отступила на шаг. Перед тем, как повернуться к Кальпурнии, он выдержал ровно такую паузу, чтобы подчеркнуть, что это он решил, что пора с ней поговорить. У него был высокий костистый лоб и хрящеватый нос, но мягкие складки на щеках и шее, которые странно контрастировали с худым телом. Каштановые волосы по-военному коротко подстрижены, глаза бледные и холодные.
— Вы — арбитр-сеньорис Шира Кальпурния.
Сказать собеседнику его имя и умолчать свое. Если и был более старый и примитивный трюк, то она его не помнила.
— Стефанос Жоу, — добавил он после паузы.
— Из Имперской Инквизиции.
— Из, как вы и сказали, Имперской Инквизиции.
Записывающий сервитор, видимо, принадлежал инквизитору. Он не был создан по какой-либо известной Кальпурнии модели. Культи его рук оканчивались пучками закутанных в ткань коннекторов, на талии висели инфоковчеги, которых хватало, чтобы он мог служить ходячей библиотекой. Позади него, как теперь видела арбитр, стоял другой член свиты — пухлый мужчина в таком же синем костюме, с бритой головой, покрытой массой аугметических проводов и кабелей. Над каждым разъемом в черепе торчала булавка с приколотым к ней клочком пергамента, образуя странный бумажный нимб над головой.
Кальпурния оценила все это, потом повернулась обратно к Жоу.
— Приветствую и приношу свои комплименты, инквизитор. Я полагаю, Адептус Арбитрес оказали вам всю необходимую помощь в том, что вам понадобилось от нас?
