Рэй Олдридж - Машина-Орфей
– Желтый Лист спрашивает, принимаешь ли ты такое поручение: тебя перевезут на Дорн и приведут к депозиту, где ты сольешься с ним и поищешь в библиотеке необходимые данные для нас, не надеясь ни на какое вознаграждение, кроме обращения, которое мы применяем к достаточно ценной собственности?
Колпак был словно могила, он был скользкий от слизи разложения.
– Да, хозяин! Да! Да!
Руиз почувствовал, что его душат призраки всех тех, кого гетман предала смерти в этом месте. Он едва мог дышать. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем он услышал, как Геджас снова заговорил:
– Желтый Лист говорит в гневе: ты неискренен!
– Нет! Хозяин!
Воистину, Руиз почувствовал, что готов сделать все, лишь бы его выпустили из страшных объятий колпака.
– Желтый Лист утверждает: тебе еще предстоит понять все особенности своей ситуации. Если бы ты был обыкновенной добычей, то уже давно был бы трупом в морозильнике. Но Желтый Лист покажет пример приспособляемости: тебе дают другую работу, которая использует твои другие навыки, уникальные, до тех пор, пока ты не оценишь, как желательна будет для тебя перемена обстановки.
Руиз услышал, как в его шею впился инъектор, и он свалился в длинный темный туннель.
6
Руиз проснулся. Сперва он был слеп, но постепенно мутное красноватое свечение осветило его окружение.
Он сидел в холодном металлическом кресле, все еще обнаженный. Армированный кабель соединял кресло с металлическим обручем, запаянным вокруг его талии. Обруч был настолько тесным, что врезался ему в ребра, стоило ему чуть-чуть обмякнуть на стуле. Он выпрямился и огляделся вокруг.
Кресло было поставлено на платформе площадью в три метра, с трех сторон ее окружали тройные поручни-ограждения. На открытой стороне платформы на уровне талии проходила лента конвейера.
Больше он ничего не видел. Конвейер выходил из тьмы и исчезал в еще более глубокой тьме.
В тихом воздухе висел жуткий запах: свежей крови, старого разложения, экскрементов – жуткая вонь бойни.
Он встал и подошел к краю конвейера, таща за собой кабель. Кабель давал ему ровно столько свободы, чтобы он мог встать возле конвейера. Металлическая конструкция поддерживала конвейер возле платформы. К этой конструкций была приварена коробка, из которой торчала рукоять ножа. Руиз выдернул нож, осмотрел его. Лезвие было тонким, оно блестело прекрасным мономолевым блеском. Такой нож может принадлежать хорошо снабженному мяснику. В крышке коробки было укреплено что-то еще. Он перевернул крышку. К ней была прикреплена прозрачная трубка с каким-то устройством. Он вытащил это приспособление. Где он видел очень похожее, совсем недавно? У него появилось очень скверное чувство.
– Ты догадываешься, что это, Руиз Ав? – заговорил Геджас где-то поблизости, так напугав Руиза, что он почти выронил нож.
Геджас зажег свет на своем летательном пузыре, и оказалось, что он находится всего в нескольких метрах от Руиза. На нем был армированный зеркальный костюм, что удержало Руиза от первого импульса – швырнуть в него нож.
Геджас почувствовал его импульс. Гортанное хихиканье раздалось из-под зеркальной маски костюма.
– Догадываешься? – спросил он снова.
Руиз посмотрел на пластиковый прибор, и память вдруг вернулась к нему – как Геджас перерезал горло юнге Свину и собрал кровь.
– Да… хозяин, – сказал он, чувствуя холодный ужас внизу живота.
– Не надо со мной таких формальностей, – сказал весело Геджас, – мы же просто подчиненные, ты и я. Тем не менее, у меня вся власть, поэтому будет умно выказывать мне столько уважения, сколько ты сможешь вынести.
Руиз был слишком занят, чтобы ответить. Он раздумывал над тем, что предполагала его теперешняя ситуация. Какую работу имела в виду Желтый Лист?
Словно прочитав его мысли, Геджас сказал:
– Ты наш новый забойщик, Руиз Ав. Я объясню тебе, как это делается. Твари подъезжают по конвейеру и останавливаются перед тобой. Ты перерезаешь глотку – я тебе покажу, как именно это делается – и потом приставляешь помпу. Вот и все, что требуется. Кровь, кстати, потом желируется и продается Лезвиям Нампа как лакомство. Странные люди, эти Лезвия. Мы могли бы совершать наши забои гораздо более эффективно. У нас есть самая лучшая автоматическая система в пангалактике. Однако каннибалы хотят, чтобы их мясо забивали традиционным способом, обескровливая его. А ведь клиент всегда прав, верно? Кроме того, они иногда посылают инспекторов.
Руиз не мог говорить. Он стоял, сжимая нож в руках, которые вдруг онемели, рот у него приоткрылся от ужаса. Как они могут заставить его сделать это?
Ответ пришел очень быстро. Боль заполонила его существо, она взорвалась вверх и вниз по телу, боль эта состояла из целой гаммы мук, на каждом уровне его тела. Его члены словно разрывали чьи-то руки, его внутренние органы словно разрывались от невыносимого внутреннего давления, словно каждый из них готов был разорваться. Его кожа горела, словно в огне.
Руиз упал на четвереньки, уронив нож на пол. Дыхание вырвалось из его груди, сделать вдоха он уже не мог. Но ему было слишком больно, чтобы кричать. Не осталось ничего человеческого в его теле, только то, что могло чувствовать боль.
– У нас еще и прекрасные нейростимуляторы – боль и мука – основа нашего дела, – сказал Геджас, но Руиз слышал его как сквозь туман.
Боль прекратилась, и Руиз смог вздохнуть. На миг он почувствовал себя легче воздуха, словно он мог взлететь прочь от всего этого, но потом почувствовал под руками холодный металл, почувствовал, что Геджас приближается к нему. «Язык» Желтого Листа спустился на платформу.
– Встань, Руиз Ав, – сказал Геджас.
Он встал.
– Подними нож.
Он так и сделал.
– Вот твоя первая клиентка.
Из темноты донеслось низкое дребезжание, и корыто конвейера остановилось перед ним в смутном свете, там лежала полная женщина средних лет.
Тормоза конвейера слегка скрипнули. Женщина, казалось, только наполовину была в сознании. Глаза ее смотрели отрешенно и не видели Руиза.
– Они, как видишь, под наркозом, – сказал Геджас. – Иначе их мясо будет отдавать неприятной горечью – слишком много страха. Желтый лист хочет, чтобы ты выучил свой урок, но ведь не ценой же нашего продукта, качеством которого мы справедливо гордимся.
Руиз посмотрел вниз, на женщину, подумал, кто же она, о чем она некогда мечтала. Она, разумеется, никогда не могла и подумать, что закончит свои дни в таком страшном месте и таким страшным образом, что вся ее личность сведется к ее пищевой ценности как источника мяса. К ее распоротому телу.
– Я выполню то задание, которое вы хотели. Я посмотрю данные в депозите. Это не нужно. Не надо такого.
– Ты и я, нам не дано судить об этом, Руиз Ав. Такие решения принимают гетманы, – сказал Геджас. – Дай мне нож.
Он протянул руку, затянутую в перчатку из зеркальной брони.
Руиз неохотно вложил в нее рукоять ножа.
– Теперь смотри, – сказал Геджас.
Выполняя точные аккуратные движения, Геджас приставил нож к складке кожи под ухом женщины. Он аккуратно прорезал кожу, потом сделал такой же надрез с другой стороны. Женщина пошевелилась, и в глазах ее появились проблески сознания. Крови почти не вытекло, когда Геджас приставил помпу к разрезам и толкнул помпу внутрь. Артерии лопнули, и кровь наполнила помпу. Женщина несколько раз дернула ногами и умерла.
– Вот моя техника, которую я порекомендую тебе, Руиз Ав. Если ты прорежешь до самых артерий с первого же удара, то на тебя попадет множество крови, и ты сразу же много крови потратишь впустую.
Геджас вытер лезвие ножа о короткие седые волосы женщины и вручил нож снова Руизу.
– Я не могу этого сделать, – сказал Руиз.
– Не можешь? Ну, я тебя уверяю, что ты должен это сделать. Боль останется с тобой, пока ты не выполнишь свое дело. Она будет приходить к тебе, если ты не будешь работать с должной эффективностью. Да, придет момент, и ты полюбишь свою работу всей душой. О да! – Геджас говорил с оттенком ярости, это было первое чувство, которое у него заметил Руиз. Геджас вскочил на свой летательный пузырь. – Ты, однако, наглец. Тебе пришлось бы работать здесь долгие годы, пока тебе удалось бы отправить на тот свет столько же людей, сколько ты уже отправил. Мы же знаем твою репутацию и твою биографию, Руиз Ав. Ты много столетий уже сеял смерть по всей галактике. А?
– Это было иначе.
– Вот как? – Геджас выключил свет на своем летательном аппарате и исчез. Руиз услышал, как жужжание аппарата исчезло в тишине бойни.
Полоска конвейера увезла труп, и какое-то время ничего не происходило.
Потом Руиз почувствовал боль в середине тела, под металлической полосой, которая приковывала его к креслу. Проходили минуты, и боль становилась все сильнее, пока ему не пришлось сесть, скорчившись вокруг этой боли, вспотев и скрипя зубами.
