Энди Чамберс - Путь Отступника
– Другая важная часть задачи: пока будешь на рынках плоти, держи ухо востро и слушай. Мне нужна информация, которую можно добыть только в Нижней Комморре. Выясни, что говорят шарлатаны и гадалки, когда пытаются увидеть будущее, узнай, какие бредовые слухи ходят в последнее время среди рабов. На дне каждой сплетни кроется зерно истины. Что-то будет, Ксагор, я это чувствую!
Ксагор закивал с едва сдерживаемым возбуждением, заслышав несколько выспреннюю речь Беллатониса. Одна фраза превратила его из курьера и потенциальной жертвы в соучастника заговора, что в его возрасте было удивительным взлетом.
– Все ясно? Очень хорошо, тогда беги. Принеси мне сосуд и свежие сочные слухи, я голоден до новостей.
Когда Ксагор ушел, мастер-гемункул послал тайные сообщения своим агентам в Нижней Комморре, чтобы они следовали за развалиной и удостоверились в самом важном – что сосуд с подарком Иллитиана прибудет целым и нераспечатанным. Единственный слуга не должен чрезмерно возбудить внимание ковенов, и Беллатонис ставил на этот факт, надеясь, что посылку не перехватят по пути. И все же ветхий лабиринт улиц и аллей, окружающий рынки плоти, населяли всевозможные и многочисленные хищники, которых надо было принимать в расчет. Обычно слуга гемункула мог чувствовать себя до какой-то степени защищенным, но вездесущий пульс насилия и отчаяния в последнее время становился сильнее. Приближалось нечто плохое, и массы это ощущали.
Беллатонис едва закончил раздавать распоряжения и вернуться к клиентам на столах, как его вызвал к себе Маликсиан. Сумасшедший архонт слегка притих после встречи с Иллитианом, и гемункул задумался, не стал ли этот промежуток бездеятельности причиной нового взрыва маниакальной активности Маликсиана. Поразмыслив мгновение, Беллатонис отправил еще одно сообщение, прежде чем уйти. Оно предназначалось агентам в Аэлиндрахе, услугами которых он пользовался с большой неохотой. Цена будет высока, но Беллатонис хотел быть абсолютно уверен, что получит плату Иллитиана.
Один из временных агентов и информаторов Беллатониса находился на заброшенной рабской фабрике и прижимался к потолочной балке, наполовину съеденной коррозией, когда получил призыв. Он уже несколько дней скрывался в этом полуразрушенном здании глубоко в беспорядочно застроенном центре Нижней Комморры, ожидая, когда появится его цель. И теперь, когда надзиратель наконец пришел на встречу со своими приятелями, сигнальное устройство вспыхнуло, шепча о новом и потенциально прибыльном задании.
Агент, стройный молодой эльдар по имени Харбир, тихо проклял свое невезение. Надзиратель и его маленькая банда были просто рабами, обычной грязью в глазах Харбира. Но все же кто-то объявил небольшую награду за убийство этого надсмотрщика, и, несмотря на гордость, Харбир к тому же был очень, очень голоден. Наверное, другие рабы, которые слишком часто попадали под плеть, собрали все свои убогие накопления, чтобы раз и навсегда избавиться от угнетателя. Плата за убийство предлагалась скромная, но Харбир несколько дней не утолял жажду крови и очень не хотел упускать добычу. Одна жертва в руках лучше двух в бегах, как гласила поговорка.
Глядя вниз, на небольшой круг рабов, эльдар представлял себе, как можно убрать их всех разом. Двух из пистолета, трех ножом, и все закончится еще до того, как с их лиц исчезнет изумление. Но его удержала редко используемая, осторожная часть разума. Рабы были настороженные, крупные, с грубыми, но эффективными металлическими дубинками и ножами-скребками. Он не мог поручиться, что одному из них не посчастливится ранить его, и тогда остальные возьмут его числом. Он разочарованно погладил любимый клинок. Полметра изогнутой бритвенно-острой стали не попробуют сегодня теплой крови, как и сам Харбир не утолит свою бесконечную жажду.
Пока Харбир думал, собрание закончилось. Надсмотрщик и его друзья разделились, каждый пошел наружу своей дорогой. Сердце убийцы запело от радости, и он легко побежал по крыше, обросшей бахромой ржавчины, опережая свою цель. Через разбитое окно он наблюдал, как жертва покинула заброшенную фабрику, перешла через грязную, заваленную мусором аллею и исчезла в обветшавшем ряду складских помещений на противоположной стороне. Харбир последовал за ним мягко и безмолвно, как тень.
На складе было пусто, только сновали крысы. Часть помещения с облупленными стенами была отгорожена листами дешевого, похожего на резину материала. В некоторых местах стены расслоились, где-то были повалены, в результате место походило на ветхий разваливающийся лабиринт. Харбир крался вдоль стены, внимательно прислушиваясь к своей добыче. Он был уверен, что надзиратель все еще не покинул здание, но не слышал ничего, кроме собственного тихого дыхания. Зайдя за угол, он обнаружил шаткие с виду ступени, идущие наверх. Убийца полез по ним, тихо ругаясь, когда доски скрипели и стенали под ногами.
Когда его голова оказалась на уровне пола, он остановился и осмотрелся. Насколько было видно, там ничего не было, этаж пребывал в полной разрухе. Если надсмотрщик пошел сюда, решил Харбир, то он бы услышал, как тот поднимается по лестнице. Он повернулся и так легко, как только мог, спустился на первый этаж.
Легкий скрип заставил его обернуться. Надсмотрщик был прямо за спиной! Этот крупный раб тихо прокрался вниз по ступеням и протянул руку, готовый всадить в незащищенную спину Харбира ржавый нож-скребок. Поняв, что раскрыт, надзиратель тут же взмахнул ножом, но из такого положения удар получился слабым и неуклюжим. Взятый врасплох внезапной переменой ситуации, убийца отскочил назад и в мгновенной панике забежал за угол. Надсмотрщик с ревом вскочил и помчался за ним.
За третьим поворотом раба неожиданно остановил выставленный вперед клинок Харбира, по рукоять погрузившийся в живот. Давясь кровью, жертва попыталась было поднять собственный нож, но стальные пальцы крепко схватили его за запястье.
– Это не так-то просто, верно? – прошептал Харбир и рванул полметра острой стали вверх, до самой грудины раба. На остроносые ботинки хлынули кровь и внутренности, и он снова выругался. Харбир все время забывал отступить назад в нужный момент. Не обращая внимания на грязь, он алчно впился в уходящую душу, страдающую от смертельной раны. Это пригасило, но не утолило вечную жажду.
При помощи сигнального устройства он выжег свою метку убийцы на подергивающемся трупе. Не было времени вытащить тело куда-нибудь, где его скорее найдут, оставалось только надеяться, что кто-нибудь обнаружит его и сообщит куда надо. Он уже почти забыл, что надо забрать награду, так как уже получил, что хотел, когда убил жертву. А вот работа на гемункула, если только Харбир сможет найти курьера первым, обещала практически невообразимые богатства. Он задумался, стоит ли ему забрать «важную посылку» и доставить ее самому, или же посмотреть, можно ли продать ее кому-то еще.
Харбир решил, что надо сперва найти курьера и убить его, а потом уже думать, что делать с посылкой, и облизал губы в предвкушении.
Изящный гравитационный транспорт поджидал Беллатониса рядом с его башней, чтобы отнести его в небеса, к гнезду Маликсиана. Сфера на вершине невероятно высокого серебряного пика походила на центр возбужденного улья. Здесь толклась небольшая армада воздушных судов, вокруг кружился нимб из мечущихся геллионов и парящих бичевателей. Беллатонис подумал, что, видимо, весь кабал Девятой Хищницы поднялся на крыло.
Его машина не влетела в само гнездо, но поднялась выше и зависла рядом с большим узким «Рейдером», где, судя по всему, расположился сам архонт. Боевой корабль Маликсиана напоминал скелет, собранный из полированных хромированных костей какого-то воздушного гиганта, и состоял по большей части из открытого пространства, нежели из сплошных материалов. Воины Маликсиана с удивительной ловкостью перемещались по рангоутам шириной в ладонь и изгибающимся клинкам, чтобы как можно быстрее занять свои места.
Беллатонис давно уже изгнал все следы эмоций, близких к страху, из своего строго упорядоченного рассудка, но даже это не уберегло его от неприятного головокружения, когда он перешагнул через многокилометровую бездну между двумя машинами. Транспорт, от которого он оттолкнулся, опасно покачнулся, но «Рейдер» Маликсиана был тверд и неподвижен, как скала. Сам архонт беспечно свесился за борт рядом с носовым парусом корабля, жадно упиваясь зрелищем всех своих сил, собравшихся вместе. И он был не один. Беллатонис с профессиональным отсутствием учтивости пристально оглядел новоприбывшего. Круглое, как луна, лицо Сийина невинно заморгало в ответ. Горбатый гемункул был полностью занят тем, что цеплялся за один из тонких поручней «Рейдера» и старался не смотреть вниз.
– Ах, Беллатонис, мой мастер-ваятель! Я так рад, что ты смог прийти! – радостно пропел Маликсиан, очевидно, забыв, что Беллатонис слишком ценил свою жизнь, чтобы проигнорировать приказ своего архонта. – Ты знаешь Сийина, резчика по плоти, который работает на Иллитиана? Он пришел, чтобы поздравить тебя с замечательной работой, проделанной над бичевателями, и я решил пригласить с собой и его!
