Василий Клюкин - Коллектив Майнд
— А меня в детстве мама звала Саша, — зазвучал нежный голос Сандрин. — На русский манер. Из какой-то русской книжки. И я никак не могла понять, спрашивала: мама, это что — кличка моя?
Засмеялись все, кроме Айзека.
— Айзек, о чем грустишь? — спросил Волански.
— Сестра у него, сводная, с русскими корнями, — пояснил за Айзека Байки. — Сейчас в больнице.
Сандрин положила Айзеку руку на плечо:
— Не переживай, Айзек. Все будет хорошо. Надо отдать должное всем этим новым изобретениям, медицина стала отличной. Просто прорыв. Оборудование медицинское — такого раньше не видели. Например, я недавно делала рентген или сканирование, не помню, как точно. Съезжала с крутого склона на роликах и упала, ну, и пошла проверить, все ли в порядке. Мне надели такой эластичный костюм специальный, шлем. Я как космонавт в нем стою посреди кабинета. А у доктора на мониторе полное цветное 3D изображение всех моих внутренностей, брррр! А потом он кнопочку нажимает — оп — и теперь уже на экране мой скелет показывают.
— Ага, или вот отец, — добавил Питер, — он все удивлялся, как это так, никто больше не боится стоматологов. А я ему говорю: мало того, что никто не боится, больше никто к ним не возвращается, чтобы что-то долечить или исправить, — делают раз и навсегда. Что не мешало папе, впрочем, быть противником «Коммуны». Он много денег потерял, когда они начали свою деятельность. Но против них был не из-за денег. Говорил, слишком мало мы про это знаем.
— Теперь лечат рак, астму и все виды аллергии, — продолжила говорить Сандрин, видно было, что ей хочется улучшить Айзеку настроение, — Всё лечат, Айзек!
— Угу, — буркнул Байки, — Всё, да не всё. Некоторые болезни остались за бортом. Например, Альцгеймер — никто не знал, с чем связаны дегенеративные изменения, и сейчас никто не знает. Паркинсон тоже лечить ваш компьютер ОЭ-шный не научился. Они умеют лечить только те болезни, по поводу которых у ученых было множество догадок и исследований. Сама «Кома» ни на что не способна. Только старые головоломки собирать. Да, что я вам рассказываю, будто не знаете.
Как ни странно, именно Байки исправил Айзеку настроение, а не Сандрин и не Питер. Слова Байки вдохновили Айзека, он приободрился, вспомнив про то, что его план разрушить систему потихоньку начал воплощаться. Все идет весьма удачно. Команда единомышленников есть. Пусть небольшая — он и Байки, но Питер дал жилье и немного денег. И даже хорошо, что он будет в стороне. Отличный оказался парень. Неизвестно, вдруг они сделают что-то противозаконное. Вдруг вообще не получится. А пока получается, и надо этому радоваться. А значит — сегодня ночью будем отдыхать, выпивать и общаться! Айзек улыбнулся и потянулся за бутылкой:
— Друзья, сегодня больше ни одной грустной мысли. И ни одного высказывания про «Кому»! Вы с Сандрин к этому месту уже привыкли, а я хочу наслаждаться в этом раю! — он многозначительно посмотрел на Байки и на его гитару. Байки охотно кивнул.
— «Куда пойдем на этот раз, в поход или в запой…?» — пробренчал он на гитаре перед тем, как потянуться за своей бутылкой.
— Это же Байрон? — спросил Волански. Айзек от смеха чуть не поперхнулся.
Байки грозно посмотрел на Волански:
— Это не Бай-рон. Это Бай-ки. Моя песня, а вы лохи попсовые.
— Да шучу я, мне даже нравится.
— Это самый ужасный комплимент, что я слышал. Моя музыка нравится гопникам.
— Тебя не поймешь. Хвалить нельзя, ругать тоже нельзя.
— Можно слушать и без комментариев.
— Ладно, ладно. Можно я хотя бы зажгу зажигалку и постою рядом, как на рок-концерте?
Сандрин с Айзекем ухахатывались от очередной веселой стычки Байки с Питером.
— Лучше полежи. На дне своего бассейна. Можно с зажигалкой. Главное подольше.
Байки наигрывал мелодии дальше. Иногда тексты были грустные или очень даже веселые. Много было про женщин и пьянки. Все слушали с удовольствием.
"Она лопала море еды,На фигуру ей было плевать,ГМО и подобное прото-дерьмоМогла сколько угодно сожрать".
Неизвестно почему, но женщины в его песнях были красивые, но очень толстые. Эдакий Ботеро музыки.
«Ее попа была как орех!Тра-Ла-ЛаЖирная и шершавая.Ла — ЛаЕе попа была как орех,Т-ра-Ла ЛаИ имя ему авокадо».
Бум! Громкий финальный аккорд.
Вечер прошел очень душевно. Просто классно. Интересная компания, веселые, умные ребята. Даже круче, чем с университетскими приятелями. «Не Паскалем единым жив человек», — вспомнив вечера с другом, отметил Айзек. А с гитарой ему вообще никогда раньше не приходилось так вот сидеть. Нет худа без добра. Не было бы проблем — не встретил бы ни Байки, ни Питера, не сидеть бы ему на этой шикарной вилле. Айзек и на террориста Элвиса сейчас уже смотрел другими глазами и жалел, что не пообщался с ним, пока сидели в камере. Где он сейчас? Наверное, в тюрьме уже. Но ничего, если они справятся, то и Элвиса отпустят. Этот точно предпочтет сидеть в тюрьме сколько угодно лет, но не пойдет на скачивание.
На следующий день Айзек пошел к Викки в госпиталь. Викки была в относительном порядке. Ситуация стабильная, в течение двух месяцев требовалось найти деньги на операцию. Двух месяцев Айзеку должно было хватить. К счастью платить надо было только за операцию и за приезд специалистов из Германии. Само пребывание сестры в госпитале покрывала социальная страховка.
Когда он вернулся на виллу, Байки встретил его как-то наиграно бодро:
— Ну что, пришел уже от своей девчонки-симпатяжки? — на самом деле Байки хотел подбодрить друга, но получалось у него это неуклюже.
— Ты о чем? Ты что-то путаешь, — не понял Айзек. — Я был у Викки, у сестры.
— У сводной. Я о ней и говорю, — гоготнул Байки. — Классная у тебя сестренка. Я же смотрел ваши с ней фото. Обалденная у нее фигурка, улыбка. Красотка, что надо! Надо ее скорее вылечить!
Айзека что-то кольнуло. Это не была обида на бесцеремонного Байки. Просто Айзек никогда не думал о своей Викки, как о красивой девушке. «Викки, девчонка-симпатяжка», — повторил про себя Айзек, задумчиво. Это правда. Вики была красивая. Ее не портила ни больничная обстановка, ни даже бледнота кожи.
Часть третья
Глава первая
По утрам на вилле ребят ждал превосходный кофе.
— Воркование этой навороченной кофе-машины похоже на тот благородный звук, который раздается, когда я завожу свой Харлей, — Байки с утра был настроен поэтично. — Пожалуй, еще разок послушаю. Айзек, подставляй чашку. Эх, настоящий кофе — вещага! Не то, что это растворимое дерь… суррогат. Ты все-таки фартовый, Айзек. Может, есть какая-то энергия фарта? Сам подумай. Денег нет, но будут. Сестра больна, но только до тех пор, пока ты не получил деньги, а значит, — это временная проблема. Мозги у тебя на месте. Ты пошел сдавать энергию, и фортуна тебя спасла. Ты получил обломок платы и не выкинул, посмотрел. Из двух кандидатов ты нашел меня и Волански. Опять не промахнулся. Не скрою, я рад, что мы оказались здесь, а не у мажора с Харлеем.
— Это не совсем фарт. Согласен, мне повезло на сдаче, что появился Элвис. Но выбор тебя и Волански — это трезвый расчет. Конечно, был риск, но, в первую очередь, — это правильный анализ кандидатов. Фортуна любит трудолюбивых, а не делает за тебя все сама. Тем более, были и неудачи с парой других кандидатов…
— Не знаю. Я считаю, что у тебя фарт. И интуиция хорошая. Иногда я думаю о том, сколько сложилось всяких мелочей, чтобы я сидел здесь, в моменте, и понимаю, что математика не работает. Потому что это невозможно повторить с точки зрения теории вероятности. Я даже в бар попал, потому что мотоциклы люблю. Хозяин бара тоже байкер. Не стал бы я байкером, не попал бы в бар, и ты, возможно, выбрал бы кого-то другого.
— Так можно сказать про любого человека без исключения. Начиная хотя бы с того, что каждый из нас родился благодаря победе в гонке сперматозоидов. Один из нескольких десятков миллионов. Это как один человек из всей Франции, один из Польши, пятеро из Америки. Так что математика ни при чём. Это судьба или еще что-то. Может, это и фарт.
За разговором они выпили уже по три чашки. Аромат пьяняще разлился в воздухе, вкусный кофе бодряще разливался по телу. Айзек всегда клал много сахара. И наконец, они сели за комп.
— Байки, у тебя есть идеи, как найти Линка?
— Учитывая, сколько ты съел только что сахара, — это сейчас скорее вопрос к тебе. Сахар основное топливо для мозга. Ты сейчас перезаправлен.
— Про идеи, я имел в виду твои профессиональные навыки, в первую очередь.
— В принципе, кое-что можно попытаться сделать, кое-что нельзя. Пробовать, как всегда, надо все. Никогда не знаешь, где наткнешься на след. Либо он полный затворник, что для ученого вполне вероятно, либо он рано или поздно наследит. Конечно, при условии, что он жив или не стал хэппи.
