Артем Мичурин - Ренегат
— Это какие? — заинтересовался Стас.
Охотник чуть подался вперед, и пламя костра заплясало в его прищуренных глазах.
— Про гусляра не слыхал?
— Нет. Что ещё за чудо такое?
— Хе. Кабы знать. Гусляра и издали-то мало кто видел, а те, кому вблизи «посчастливилось», не расскажут теперь. Объявился в пустошах меньше года назад, а про него уже легенды ходят. Но толком никто ничего не знает. Говорят, что чаще всего возле песчаного карьера он появляется, ночью. Стоит неподвижно, будто человек в плаще длинном замер, голову склонив. И звуки странные такие от него доносятся, словно на гуслях кто играет. Не то чтобы мелодия, так, переборы. Долгие, тягучие. А потом — раз! — Коллекционер резко дёрнулся, заставив Стаса вздрогнуть. — И нету его уже. Только пыли столб из земли вьётся. Между прочим, карьер этот отсюда недалеко.
Стас попытался усмехнуться, но в горле совсем некстати запершило, и смешок натужным.
— Ну так чего же в гусляре этом страшного, помимо жу-у-утких исчезновений? — поинтересовался он, стараясь придать вопросу оттенок беззаботно-пренебрежительной скуки. — Может, ещё и детей крадёт?
— Про детей не знаю, врать не буду, — ответил охотник без тени иронии. — А вот двоих братьев Святые из-за этого урода лишились не так давно. Один просто исчез во время патрулирования. Стрельбу услыхали, бросились к нему, да поздно уже было. На месте только автомат нашли кровью забрызганный и круг рыхлой земли, около метра в диаметре.
— А второй?
— Со вторым примерно такая же история вышла. Тоже в патруле ходил, не дальше километра от крепости. Группа из четырёх человек. Поссать отошёл в сторонку. На этом его жизненный путь и оборвался. Правда, из дыры его успели вытащить. Он ещё живой, говорят, был. Бормотал что-то про серпы, про страшный суд, жатву кровавую. Ну, ты же знаешь этих умоленных. Они все на сказках своих повёрнуты. Но вот раны у него и впрямь необычно выглядели.
— Так ты что же, труп видел?
— Да, — кивнул охотник. — И, скажу тебе, остался впечатлён. Раны очень на осколочные похожи. Сначала даже подумал, будто пострадавший этот на мине подорвался. Только что за мина такая, которая человека под землю затаскивает? К тому же осколки снизу вверх секут, а тут наоборот всё, дыра сверху, борозда рваная вниз тянется, словно и впрямь серпом вспорота. Его ведь из земли втроём тащили и насилу вытащили. Значит, держало что-то. Но это ещё не самое интересное, — Коллекционер растянул губы в садистской ухмылке. — Страдалец наш, пока его до крепости везли, всё на живот жаловался, мол, болит страшно, жжёт, будто пламя адское в брюхе развели. А когда на стол-то его положили, да в прореху на пузе глянули, там уже вместо кишок месиво было. Каша гнойно-сизая, говном приправленная. Через пару часов настолько разжижилась, хоть половником черпай.
— И о чём это, по-твоему, говорит? — Стас прокашлялся, невольно бросая взгляд на рыжую в свете костра землю.
— А ты подумай? — предложил охотник. — Вспомни, кто из добычи пюре делать любит.
— Бульдозерист?
— Сейчас обоссусь со смеху, — вяло отреагировал на шутку Коллекционер. — Тебе бы клоуном в балагане. Ну что, никаких гипотез больше не выдвинешь?
— Кроме Бульдозериста только паук на ум приходит.
— Во-о-от, — охотник ткнул в Стаса длинным костлявым пальцем, — Молодец. А то я уж совсем было в тебе разочаровался.
— Так ты думаешь, что этот гусляр — насекомое?
— Точно, — с готовностью подтвердил Коллекционер. — Здоровенное хреново насекомое. И, возможно, не одно.
Стас вопросительно посмотрел на довольно ухмыляющегося охотника.
— И чему ты, собственно, радуешься?
— Как чему? Торжеству эволюционного процесса, разумеется.
— Да? А если это торжество сейчас из-под земли выскочит и тебя за жопу схватит?
— Значит, так тому и быть, — ответил Коллекционер, приняв серьёзный и даже слегка торжественный вид. — И я, и ты, и эта тварь из-под земли, все мы участники одного большого состязания под названием «Естественный отбор». И в этом состязании правила для всех едины, — он запнулся и, поджав нижнюю губу, задумчиво повёл бровями, — кроме, разве что, тех чертей, которых ты ищешь.
— Не понял.
— Перестань, — охотник махнул рукой, будто отгоняя враньё. — Ты же в Арзамас только ради этого и идёшь, чтобы с ними встретиться. Точнее, с бугром ихним.
— Бред собачий. Нахрена мне это?
— Стало быть, есть причина. И причина веская. Но вот почему именно к ним? — Коллекционер пытливо заглянул в глаза Стасу. — Почему не в Ковров, не во Владимир? Почему не к бригадам? Зачем тебе Железный Легион? Срубить побольше? Нет. Это можно было в том же Коврове сделать, легко и безопасно. Жизнь свою выменять? Сомнительно. У тебя врагов и так дохера. Одним больше, одним меньше — не принципиально. Тогда зачем? Давай думать. Ты бежал из Мурома. Бежал спешно. И не куда-нибудь, а через Оку. Туда, куда муромские не суются. Это логично. Но самоубийственно. Без проводника, без карты, на незнакомую территорию полную кровожадных отморозков. Нужно быть в отчаянии, чтобы решиться на такое. Ты был в отчаянии, Стас? Молчишь. Ну ладно, будем думать дальше. Итак, весь Муром, все эсэсовцы и безопасники подняты по тревоге. Они кого-то ищут. Чужака. Опасного чужака. Но кого конкретно — не знают. У них есть просто список подозреваемых. Но вдруг, ближе к ночи, что-то происходит, и становится известно имя негодяя — Стас. Наёмник-психопат, убийца. Правда, кого он убил и почему вообще его ищут, рядовым муромским служакам не известно. Я спрашивал. Настойчиво спрашивал. Не говорят. Их не посчитали нужным проинформировать. Или намеренно засекретили информацию? Думаю, второй вариант ближе к истине. А раз так, значит случилось что-то очень плохое, из ряда вон выходящее. В Муроме всю ночь работает типография и на утро в городе и пригородах всё обклеено листовками с твоей рожей. Сорок золотых за возможность поговорить с доселе никому не известным тихим наёмником Стасом, превратившимся теперь в цель номер один. Что нужно украсть у Мурома, чтобы за тебя давали сорок золотых?
— Пятьдесят золотых, — предложил Стас вариант ответа.
— Не-е-ет, — покачал головой охотник. — Не думаю. Будь эта хреновина просто ценной, такой шумихи бы не возникло. Равно как не возникло бы особой шумихи и из-за убийства, тем более что все высокие чины, на сколько мне известно, живы. Тут дело в другом. Муром потерял нечто не только ценное, но и опасное. Опасное, в первую очередь, для себя. И он хочет это вернуть. Или похоронить, если вернуть не получается. Ты знаешь, где оно лежит и можешь рассказать, если взять тебя живым. Но если живым не даёшься, тогда, по мнению отцов города, тебя следует убить, пока ты не поделился информацией с плохими ребятами. С теми, у кого хватит ума и амбиций, чтобы положить конец муромской гегемонии по ту сторону Оки. И, судя по недавним событиям в Кутузовском, Железный Легион с его Старшими Братьями как раз подходит на роль таких плохишей.
Коллекционер замолчал и впился глазами в Стаса, ожидая реакции на изложенные аналитические выводы.
— Ух! — театрально всплеснул тот руками после небольшой паузы. — Какой блестящий ум пропадает. Тебе бы не по пустошам рыскать, а лекции читать в университете владимирском. Я слышал, он ещё функционирует. Вот только не уверен, есть ли там кафедра высасывания из пальца пустопорожней херни.
— Ну давай, колись, — продолжал допытываться охотник, не обращая внимания на сарказм. — Что ты заныкал? Атомную бомбу? Парочку канистр сибирской язвы? Или, может быть, пикантные фото Грицука с мальчиками?
Стас язвительно усмехнулся, но на душе сделалось отнюдь не весело.
«Дотошная скотина. Ты даже не представляешь себе насколько прав. Или представляешь?».
Холодок нырнул ему за шиворот вёртким полозом и проскользил от шеи к пояснице, рождая мелкую знобливую дрожь, которая не осталась незамеченной.
— Ну же, — Коллекционер доверительно улыбнулся, склонив голову. — Я не спрашиваю, где ты её спрятал, а всего лишь интересуюсь предметом торга.
— Торга?
— Разумеется. Ты ведь рассчитываешь получить что-то взамен от Легиона?
— Возможно. А ты, значит, хочешь долю?
Охотник изобразил на лице трогательно смущённое выражение и пожал плечами.
— Не подумай плохо, Стас, ты мне, конечно, нравишься, но не настолько, чтобы помогать тебе даром.
— И какова она?
— Думаю… половины хватит.
Стас молча округлил глаза и поправил выпавшие из костра ветки.
— Что скажешь? — спросил охотник после минутного ожидания.
— Я скажу — нет. Твоя помощь столько не стоит.
— Станислав, Станислав… — расстроено покачал головой Коллекционер. — Ты, видно, чего-то не понимаешь. Хочешь сделать всё сам? Ну так давай я ещё раз обрисую тебе ситуацию, чтобы никакие иллюзии не мешали увидеть реальную картину твоего кошмарного будущего. Итак, после совместного дела по добыче пулемёта для Фомы, на которое ты нас подписал, мы разбегаемся и каждый идёт своим путём. Ты идёшь к Хромому. Поправь меня, если ошибаюсь.
