Александр Шакилов - Война кротов

Пробираясь через людские дебри, Сайгон купил амазонке довольно приличный платок, вроде бы связанный из нитей пауков-мутантов. Что ещё за пауки? Сайгон ни о чём подобном не слышал. Впрочем, это ничегошеньки не означало.

– Накройся. Твою рыжую башку издалека видать.

Гильза послушалась, одарив спутника испепеляющим взглядом.

И всё-таки, несмотря на все уловки, им не удалось скрыться от милиции. Парни в спортивных костюмах словно обладали нюхом на нарушителей. Они вынырнули из толпы в считаных метрах от беглецов. Сайгон успел толкнуть девушку вниз и присел рядом.

– Ты чего?! – прорычала она, шлепнувшись на задницу.

– Ничего. – Сайгон на четвереньках двинул к ближайшей палатке, огромному шатру, в котором можно было встать во весь рост. Сайгона привлекло то, что полог был приоткрыт. Сунуть жетонов хозяевам – и пересидеть, пока милиция пройдёт мимо. А дальше… А дальше видно будет.

– Залезай! – Он направил девушку в шатёр, задержавшись на секунду, чтобы отметить: задница у неё очень даже ничего.

У входа Сайгон обернулся.

И наткнулся на взгляд толстяка.

Того самого, которого Лектор трогал за колени.

Сайгон вполз в шатёр и, выхватив нож, вскочил. Пусть только молодчики в костюмах сунутся, уж одному-двоим он пощекочет селезёнку. А там была не была!

– Я знал, босс, что ты найдёшь дорогу, – услышал он голос Лектора и обернулся. Помимо нигерийца, амазонки и его самого, в шатре присутствовали четверо.

– Спрячь нож, босс. Не надо.

Что-то такое было в голосе Лектора, из-за чего Сайгон пусть и нехотя, но повиновался. Негоже ходить в гости с оружием в ладошке. Могут неправильно понять.

Откинулся полог, внутрь ввалились пятеро милиционеров с толстяком во главе. И всё равно в шатре не стало тесно.

– Я так и знал, – прошипел толстяк, глядя на Лектора.

Нигериец развёл руками: мол, ваша проницательность, гражданин начальник, достойна всяческих похвал. И вообще, вся наша жизнь – игра, и все мы в ней актёры. Так что не надо обид, гражданин начальник.

– Здравствуй, Борис. – От четвёрки хозяев шатра отделился высокий стройный мужчина с чуть раскосыми глазами и аккуратной сединой. – Рад тебя видеть, проходи, присаживайся и будь как дома. Чем обязан твоему визиту?

Толстяк – именно к нему обращался высокий – остался на месте:

– Спасибо за приглашение, команданте Фидель. Легко быть гостеприимным в чужой палатке, да? Ты ещё не забыл, ублюдок, что всё это – собственность станции Берестейская?

Ноздри толстяка трепетали от возбуждения. Его подчинённые хранили гробовое молчание, с интересом, будто жуков, которым вот-вот оторвут лапки, разглядывая Сайгона и Гильзу. Сайгону стало не по себе от этих взглядов.

Фидель молчал, скрестив руки на груди. На губах его блуждала улыбка уверенного в себе человека, которого отвлёк от важного дела соседский ребёнок: и послать куда подальше нельзя, и с горшком возиться неохота.

– Эти двое… – Борис поперхнулся, когда Лектор, кашлянув, обратил на себя внимание. – Эти трое. Они нарушители общественного порядка. Согласно законам станции Берестейская…

– Борис, дорогой, не стоит больше напрягаться. – Высокий, которого толстяк назвал команданте Фиделем, поправил воротник своей клетчатой рубахи. – Это мои люди, Борис. Думаю, разговор окончен?

Милицейский начальник громко скрипнул зубами. Лицо его побагровело.

– В твоём возрасте вредно так волноваться, Борис. Наверху ты кем был?

– В ДПС служил… – Казалось, толстяка вот-вот хватит удар.

– Заметно, – встрял в разговор Сайгон, – что в ДПС.

И тут толстяка прорвало. Он метал громы и молнии, он божился, что казнит всех здесь присутствующих трижды, а чёртова негра скормит крысам, а потом крыс продаст на шашлыки. Он выражался так витиевато, что Сайгон даже заслушался, стараясь запомнить особо меткие обороты. Святошинец проникся истинным уважением к Борису. Несомненно, милиционеры Берестейской – самые умелые матерщинники киевского метро.

– Борис, неужели ты забыл, что сказала царица? – мягко спросил Фидель, когда толстяк наконец выдохся.

– Императрица, команданте. – Толстяк вытер ладонью пот со лба. – Назвать её иначе – жуткое оскорбление.

– Да простит императрица моё невежество. За последний год она успела побывать графиней Берестейской, герцогиней и царицей. Последний её титул как-то выпал из моего внимания, что, конечно же, ничуть не умаляет моей вины. Я требую аудиенции, чтобы лично извиниться перед императрицей!

Толстяк часто задышал:

– В этом нет необходимости, команданте.

– Но ведь кто-то должен извиниться, верно? – медово улыбнулся Фидель.

Толстяк задрожал.

– Я… я… я приношу свои извинения за… за…

– За что, Борис? – продолжал улыбаться Фидель.

Сплюнув на пол, толстяк выскочил из шатра. За ним тут же последовали его подчинённые.

Сайгон аж причмокнул – так его впечатлило случившееся. У него просто слов не было, чтобы описать восхищение. Так круто отбрить начальника местной охраны!

– Спасибо! – Он протянул ладонь Фиделю.

Вот только ответного рукопожатия не получилось.

Сайгона схватили сзади, сбили с ног и поставили на колени.

В лоб ему уткнулся ствол здоровенного чёрного пистолета.

Глава 7

Спасатели

– Смотри мне в глаза! – Фидель стоял над Сайгоном.

Именно он приставил пистолет ко лбу фермера и готов был немедленно нажать на спуск. А судя по тому, как вольготно Фидель чувствовал себя на станции, убийство вполне могло сойти ему с рук.

Сайгон покосился на Лектора. Тот едва заметно пожал плечами – мол, такие дела, босс, ничего личного.

– В глаза мне смотри!!!

Но прежде чем подчиниться, Сайгон взглянул на Гильзу. Та стояла бледнее бледного. Она не отрывала взгляда от Фиделя. Будто привидение увидела, подумал Сайгон. С мотором, в меру упитанное и в расцвете сил.

– Босс, это и есть тот самый белый человек.

Слова нигерийца кипятком ошпарили сердце Сайгона.

Он подчинился приказу Фиделя. Множество мелких морщинок окружали голубые очи команданте. Над правой бровью темнела маленькая родинка, а щёку рассекал заметный шрам. Ямочка на подбородке. У Сайгона такая же. Борода росла неравномерно, по-азиатски. И у Сайгона…

– Я… – начал Сайгон, и тут же слёзы хлынули из него африканским водопадом Виктория.

Он рыдал, как мальчишка, и не мог сдержаться. Волновался неимоверно, но всё же смог сказать:

– Я твой сын. Меня зовут Сергей Ким. Я – твой сын! Моя мать…

Он говорил и говорил. Он рассказал высокому мужчине о том, как жил все эти годы, как организовал своё дело, женился на Светке и у них родился сын Андрюшка, а потом ему, Сайгону, каждую ночь начал сниться отец… Он, простой фермер-зверовод со Святошина, мечтал найти своего отца. Мечтал!..

– И я нашёл тебя, отец! Я нашёл тебя!

Пока Сайгон говорил, ствол пистолета касался его лба. Как только он замолчал, Фидель убрал оружие.

– Отпустите его.

Сайгон встал с коленей. Сунул руку в карман. И видел, как напряглась команда Фиделя, пальцы коснулись спусковых крючков.

Сайгон медленно протянул Фиделю губную гармошку:

– Это твоё, отец. Боб Дилан, помнишь? Ты играл блюзы, а я танцевал, помнишь?

Судорога исказила лицо Фиделя.

– Иди ко мне, сын. – Он раскрыл объятия.

Улыбаясь и утирая слёзы, Сайгон шагнул к отцу и…

…схлопотав удар в подбородок, оказался на полу.

– Что это за цирк, а?! Что за бред несёт этот ублюдок?! – Фидель приблизился к Лектору. – Какой ещё на хрен сын?! Он что, наркоман?!

– Я не знаю. Он просил отвести его к большому белому человеку, у которого я взял…

– Я знаю, ниггер, что за вещь ты у меня взял. Это очень дорогая вещь. И теперь ты мне должен.

Лектор медленно кивнул, соглашаясь с Фиделем. А что ему оставалось делать, если в диспуте против его цепи аргументами выступали сразу четыре ствола?

Сайгон попытался встать, но в глазах у него потемнело, голова закружилась. «Были бы мозги, было бы сотрясение», – вспомнил он старую шутку.

– Ну ты даёшь, Фидель. А я уже поверил, что это чмо – твой отпрыск. – Говорил мужчина одних лет с команданте: хорошо за полтинник. Одет он был в просторную полосатую куртку с бахромой на рукавах. Камуфляжные штаны сплошь истыканы булавками и значками. Но главное – его причёска: десятки косиц-дредов выдавали в нём растамана со стажем, прожжённого любителя чудо-травы.

– Ты меня пугаешь, Че, – в тон растаману ответил Фидель и повернулся к телу, распростёртому на полу. – Эй, вставай уже, хватит валяться. Если ты не понял, то намекну: я пошутил. Я не знаю, кто ты такой. Ты вовсе не мой сын. Ошибочка вышла.

Сайгон приподнялся на локтях:

– Как тебя зовут?

– Ты же слышал – Фидель.

– Это не имя, это собачья кличка! Как тебя зовут?!

Команда Фиделя нервно зашевелилась, кто-то предложил накормить ублюдка собственным языком. Фидель поднял руку, все сразу замолчали.