Сергей Москвин - Увидеть солнце
— Забираем журнал и уходим, — скомандовал он.
Полина понимающе кивнула.
Комнату коменданта, расположенную за платформой, на пересечении служебных коридоров, нашли быстро. Во время двух своих визитов на Маршальскую, когда он в качестве добровольного помощника сопровождал отца, Сергей запомнил, где она находится, и сейчас уверенно привёл туда Полину. Крупная надпись: «КОМЕНДАНТ», над входом, не напечатанная краской по трафарету на железной табличке, как у них в Роще, а набранная отдельными металлическими буквами, подтверждала, что они попали в нужное место.
Входная железная дверь оказалась распахнута настежь, но на самом пороге лежал скрюченный скелет, судя по блеснувшей в свете фонарей золотой цепочке с кулоном на шее — женский. Кто бы ни была эта женщина или, может быть, девушка: жена коменданта, его дочь или просто одна из жительниц, которая хотела укрыться в комнате коменданта, ей это не удалось. Идущая по пятам смерть всё-таки настигла её, как и всех остальных.
Сергей хотел обойти скелет — почему-то ему не хотелось нарушать покой погибшей женщины, но это оказалось невозможно. Тогда он попытался перешагнуть через него, но сделал это недостаточно ловко и задел ногой выпирающую ключицу. Верхняя часть скелета вместе с черепом и грудной клеткой сдвинулась в сторону, покачнулась и… рассыпалась по полу! Цепочка с кулоном глухо звякнула о бетон. Почему-то Сергей вообразил, что Полина обязательно заберёт цепочку себе, — любые украшения очень высокого ценились в метро, а уж украшения из золота вообще стоили баснословно дорого, но она прошла мимо, даже не взглянув на лежащую на полу цепочку, и сразу направилась к сейфу.
Сергей повернул ей вслед луч своего фонаря и невольно вздрогнул, увидев за стоящим возле сейфа письменным столом ещё один скелет. В первый миг он подумал, что человек сидел за столом, обречённо дожидаясь смерти, но, подойдя ближе, обнаружил сквозное отверстие в черепе: маленькое и круглое в правом виске и огромное, размером с кулак, в левом, и понял, что покойный сам свёл счёты с жизнью. Справа на полу лежал и пистолет, из которого тот застрелился. Сергей сразу узнал оружие, запомнившееся благодаря звучному названию: «Глок», и ещё потому, что отец как-то сказал, что это очень хорошая модель. Пистолет принадлежал коменданту Маршальской.
По сердцу царапнула когтистая лапа страха. Сергей почувствовал, как у него подкашиваются ноги, а руки ослабли настолько, что он едва не выронил осветительный прожектор. Что за загадочная страшная смерть выкосила всех жителей станции, раз даже её комендант предпочёл добровольно уйти из жизни? Он покосился на Полину: что думает она обо всём увиденном? Но её, похоже, не интересовало ничего, кроме стоящего в углу сейфа.
Он был гораздо больше тех железных ящиков, что служили сейфами у них в Роще, — настоящий металлический монстр с двойными стенками, которого не смогли бы сдвинуть с места даже несколько взрослых мужчин. Как и откуда он появился на Маршальской, для Сергея осталось загадкой, а спросить об этом у коменданта, когда была такая возможность, он не решился. Тем не менее, Полина уверенно подошла к сейфу, опустилась на колени и, сняв с головы налобный фонарь, долго светила в замочную скважину, разглядывая её под разными углами. Потом натянула резинку с фонарём обратно на лоб, вынула из рюкзака свой воровской набор и принялась выбирать оттуда только ей понятные отмычки. Сергей с нетерпением наблюдал за ней.
— Встань сюда, — велела ему Полина.
Сергей молча повиновался.
— Свети на дверь. Не так. Сверху, чтобы не отбрасывать тени.
Пришлось поднять прожектор чуть ли не над головой, но в таком положении руки быстро затекли, и Сергей поставил тяжёлый аккумуляторный фонарь себе на плечо. Видимо, Полину это устроило — во всяком случае, новых замечаний от неё не последовало. Она как будто вообще забыла о его существовании. Вооружившись узкой отмычкой, похожей на плоскую пилку, она вставила её в замочную скважину сейфа, тут же добавила к ней ещё одну и принялась по очереди покачивать в разные стороны, то и дело замирая и к чему-то прислушиваясь. За первыми двумя отмычками последовали третья, четвёртая, пятая, шестая и так далее. Порой Полина ковыряла в замочной скважине одним крючком, а иногда засовывала туда целых три. В самом замке время от времени что-то скрежетало и щёлкало. При каждом таком щелчке Сергей вздрагивал с затаённой надеждой, но Полина, как ни в чём не бывало, продолжала своё занятие. И вот когда он уже окончательно пал духом, она взялась за ручку сейфа, повернула, потом потянула на себя, и… дверца открылась.
Примерно половину сейфа занимали запечатанные коробки с патронами — обменной валютой метро, поверх них лежала пустая пистолетная кобура, в следующем отделении — ворох каких-то бумаг, на верхней полке ещё один бумажный листок и… всё. Журнала не было!
Касарин бросился к сейфу, едва не затоптав сидящую на коленях девушку, и принялся лихорадочно выгребать наружу его содержимое. Журнал должен был лежать в сейфе! Должен! Но его не было ни на верхней полке, ни на второй среди бумаг, оказавшихся какими-то расчётами и копиями комендантских распоряжений, ни внизу, за безжалостно выброшенными из сейфа пачками патронов.
Сергею хотелось выть от досады, но вместо этого он лишь выдохнул:
— Журнала нет. Всё было напрасно.
Полина не ответила. Всё так же сидя на коленях, она разглядывала бумажный лист, который спутник выбросил с верхней полки. Сергея внезапно охватила злость, и он выхватил листок у неё из рук. Это оказался какой-то рисунок, даже не рисунок, а карандашный набросок, причём выполненный торопливо и небрежно. Он даже не сразу понял, что там изображено.
Приглядевшись, разобрался, что на рисунке выходное отверстие вентиляционной шахты. А вот свешивающийся из отверстия длинный шлейф, похожий на растрёпанную косматую бороду, он видел впервые. Сергей перевернул листок, но на обратной стороне ничего не было. Он недоуменно уставился на Полину.
— Что это такое?
— То, что было в сейфе вместо станционного журнала, — ответила она.
* * *Назад возвращались молча. Тяжесть увиденного на Маршальской оказалась слишком велика, чтобы ещё усугублять её словами. Поселившийся в душе страх перед неведомым мором, превратившим людей в обглоданные скелеты, гнал Сергея прочь от мёртвой станции. Неизвестно о чём думала Полина — она не посвятила его в свои мысли, но так же ходко шагала по туннелю, не отставая от него. Правда, идти ей было, не в пример, легче, чем ему, так как все карманы Сергея, за исключением единственного кармана за пазухой, где сейчас лежал странный рисунок с изображением косматой бороды, свешивающейся из отверстия вентиляционной шахты, оттягивали набитые туда пачки патронов из комендантского сейфа. Мало того, что нести на себе столько патронов было попросту тяжело — при каждом шаге они довольно ощутимо били по ногам. Полина же вообще не взяла себе ничего, хотя несколько пачек патронов или одна золотая цепочка с кулоном могли окупить её потерянные кеды.
Вспомнив о цепочке, Сергей повернулся к девушке:
— Полина, скажи: ты видела золотую цепочку… там, на пороге комендантской?
Она вздрогнула — ещё не привыкла к своему забытому имени — и угрюмо кивнула:
— Видела.
— И не взяла?
Вопрос прозвучал резко и, пожалуй, даже оскорбительно для неё. Но девушка не обиделась.
— Нельзя воровать у мёртвых.
«А у живых, значит, можно?!» — удивился Сергей. Странная логика.
— Мертвецы ничего не отдают просто так, — помолчав, негромко объяснила Полина. — Только в обмен на часть твоей жизни.
Сергей изумлённо взглянул на девушку, даже сбился с размеренного шага. Он никогда не слышал о такой легенде. Или Полина его просто разыгрывает?
— Это твои «гадюки» тебе рассказали?
— Не важно, кто рассказал, — ответила она. — Главное, что это так и есть. Я видела.
— Что, значит, «видела»? — растерялся Сергей.
Если бы сказала «знаю», это ещё можно было как-то понять. Но «видела»!
Полина отозвалась не сразу. Сначала надолго о чём-то задумалась.
— Тебе лучше не знать.
Сергей не стал продолжать расспросы: по резкому тону Полины ясно было, что этот разговор ей неприятен. Зачем раздражать девушку, которой хочешь нравиться?
Своей скрытностью и неразговорчивостью Полина совсем не походила на девчонок из Рощи, но именно поэтому Сергея и тянуло к ней всё больше и больше. Теперь, когда он выяснил, как её зовут, ему хотелось узнать и о её жизни: что ей нравится, чем она любит заниматься, есть ли у неё кто-то.
А что было бы, если бы она согласилась на его предложение и ушла, бросив его в туннеле? Хотя чего непонятного? Пришёл бы он один на Маршальскую, потоптался возле запертого сейфа, да так и ушёл с пустыми руками. Впрочем, и найденный в сейфе непонятный рисунок вряд ли можно было считать каким-то результатом. Даже если на нём изображена та самая паутина, что это добавляет к наблюдениям отца и других разведчиков?
