Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2
— Не смущай новенького, знаю я тебя.
— О, наш юный подаван. И как тебе уроки? Втягиваешься?
— Отличный сад, сударыня. — сказал он, набравшись храбрости.
— Смотри ка, нашелся. — Она засмеялась.
— Ты уже рассказал ему про яйцо единорога? — спросила она тихим-тихим шепотом, но Алексей все услышал. Какое такое яйцо единорога? Арсений осмотрелся и сделал очень подозрительное выражение лица.
— Какое такое яйцо единорога, кошечка? Ничего не знаю, ничего не видел. Чист перед законом!
— Арсений Арсеньевич строгий учитель, да? — Алексей даже не сразу понял, что она это его спрашивает.
— Э… Ну да, в общем.
— Правильно, так и надо.
— Тогда расскажи Алексею про землю. — сказал Арсений. — А я отдохну немного.
— Что, опять про землю?
— Ну не про яйцо же! И вообще, что значит — опять? Хныкать вздумала? Забыла кто тут мужчина? Сказал рассказывать, значит рассказывай.
— Он меня всем ученикам просит про землю рассказать. — Сказала она зловещим шепотом.
Алексей пытался удержаться, чтобы не захохотать. Чем больше Арсений был рядом с Надей, тем комичнее складывалась ситуация.
Но он ни разу не видел их вместе более двадцати минут. Интересно, как они ведут с собой наедине? Что будет, если они будут вместе больше часа? Есть ли предел? Или предела нет?
И вдруг он все понял — это проклятая пара. Чем больше они друг с другом находятся, тем смешнее им становится. И смешнее. И ещё смешнее Напряжение возрастает. Есть ли предел ему? Конечно, есть. Если их оставить надолго наедине, то в конце концов мир вокруг них взорвется от хохота, хохотать начнут предметы, стены дома, птицы и растения… Все на свете. И миру придет конец. Ультрафиолетовая катастрофа. Передозировка идиотизма. Поэтому они никогда не находится рядом друг с другом больше часа.
Ему стало смешно от своей теории. Но такие вот уж они и были — Надя и Арсений Арсеньевич.
* * *— Ну зачем ты меня подставляешь? — Арсений всплеснул руками и плюхнулся на скамейку. — устал я по классу бродить. Вымотался совсем. Сразу про семерых думать, всех контролировать, за каждым вздохом следить.
Вот так-то, подумалось Алексею. За каждым вздохом. Неудивительно, что сразу, как только у него что-то действительно не получалось, тот сразу к нему подсаживался — начинал проверять, объяснять… А если тот отвлекался или застревал — встал за спиной. А если ему уж совсем все надоедало — бац, и посылала секаторы нести.???
— Сколько раз обещал себе не набирать группу больше пяти. Но нет, никак не могу себе отказать.
Надежда заинтересованно посмотрела на Алексея.
— Мммм… — задумчиво сказала она. — Чтобы такое рассказать… А ты вообще знаешь, что такое земля?
— Ну… Оттуда еда растет. — Сказал Алексей. — И еда еды растет… надо полагать, тоже из земли.
— Истинный математик! — засмеялась она. — И логик. Думаю, ты тут по адресу. А вообще-то земля это… Про четыре стихии слышал? Огонь, воздух, вода и земля?
— Конечно, сударыня.
— Это четыре агрегатных состояния вещества. Газ, жидкость, плазма и твердь.
— Никогда не задумывался, если честно.
— Ну вот, и если посмотреть химически — что выходит, что воздух, вода и огонь — два-три атома от силы. А все остальные — земля. Это её и отличает. От всех остальных. Зато огонь — единственная стихия, которая может излучать свет. А вода — единственная стихия, которая может подражать всем остальным, а воздух… А что воздух? — Она задумалась. — Арсений Арсеньевич, вы не помните, что воздух умеет?
— Мы им дышим. — Сказал Арсений.
— Не пойдет, воду мы тоже потребляем. Нужно что-то уникальное.
— Воздух быстро передвигается. — Стал перечислять Арсений, загибая пальцы, — Дает тепло. Прозрачный…
— Но все это и про другие стихии сказать можно.
— Ну не знаю.
— Вот я тоже не знаю.
— Может Алексей знает? — спросил Арсений.
— Алексей ты знаешь?
Тот немного растерялся. Воздух…
— Его растения едят! — сказал он внезапно.
— Ну, растения и свет едят, раз уж на то пошло. — Сидя на скамейке и соображая, Арсений походил на поэта бронзы и камня.
— Ничего в голову не приходит. — сдалась Надя. — Ты на сад обратил внимание, да?
— Сад прекрасен! — тут Алексея словно прорвало. Он последние несколько минут только на сад и смотрел. — Как вы сделали так, что… Я даже не знаю, как сказать. У меня глаз сломался. Это настоящий лес? Как такое может быть?
— Спокойно, воин. Пойдем, все покажу. Только обувь сними.
Она и сама сняла обувь. Алексей с опаской ступил на землю — вдруг что помнет?
— Расслабься, — сказала Надя, — Ходить по траве полезно для травы. Особенно без обуви. Если бы для неё это было действительно вредно, она бы давно умерла. Такой массаж. Так что не бойся её примять. А вот на цветы лучше не наступай. Земля — это штука удивительная. Ты кстати знаешь, чем отличается грифель от бриллианта?
— Физическими свойствами?
— Не знаешь.
Они встали перед гигантской березой. Алексей таких берез в жизни не видел. И чтобы таких гигантских. В трех метрах от земли на ней был огромнейший нарост.
— Больше двухсот лет назад эти горы собирались превратить в станцию по добыче алмазов. Но биологи это место отстояли. И не зря. Сейчас большая часть гор — информационный материал для программы по восстановлению биосферы. Отсюда берутся все растения, все генетические прототипы. По частицам восстанавливается лес. Дублируется в другие уголки империи. Так вот, грифель твоего карандаша отличается от бриллианта только одной молекулой. Представляешь? Достаточно упорядочить структуру и мы получаем из простого материала благородный и редкий минерал. Так же легко можно все разрушить. И это очень похоже на землю. Хочешь присесть?
И она, совершенно незатейливо села на землю так, словно это был диван с кучей подушек.
— Здесь очень хорошо. Воздух отличный. Многие ученики приезжают сюда на каникулы и помогают мне по саду.
— Правда? — ахнул Алексей. Ему внезапно чудовищно захотелось попасть в эти «многие». — И как это сделать? Как попасть?
— Смотри как, уже загорелся. Знакомый блеск. Не думаю, что это тайна — в конце каждой четверти Арсений Арсеньевич дает своим ученикам задание. Обычно он дает всем ученикам одно и то же задание, и каким-то способом оно бывает одинаково сложным для всех и каждого. Человек, выполнивший задание приглашается у нас пожить.
— И когда следующее задание?
— Неделю назад закончилось. Так что ты в своем роде успеваешь три месяца проучиться до того, как задание получишь.
— Ох, сударыня, как было бы здорово тут пожить.
— Совершенно согласна. Я бы и сама тебя была рада видеть в наших рядах на ближайшие каникулы. Правда, дожить ещё надо. Отвлеклась! В общем, стоит разрушить землю — и все, она приходит в негодность. И восстанавливаться ей долго надо. Никогда не замечал, что если вскопать лесную землю, то на ней ещё долгое время не вырастут ни лесные ягоды, ни грибы.
— Точно! — Алексей и раньше это замечал. Перекопают на газоне землю, так там после этого одна крапива растет.
— Земля это нежное создание. Как девушка.
Алексей слегка смутился. Никогда не знал, что на подобное отвечать.
— Ни одно съедобное растение по своей воле на плохой земле расти не станет. Только если заставить. И то — если и заставить, то эффект не тот будет. Поэтому мы все так ценим натуральные продукты, собранные в лесу. Из таких растений готовятся лучшие лекарства, а из продуктов — самое вкусное. А в нарушенной земле либо яд растет, либо что-то совсем непригодное. Да и яд то там тоже не растет. Яд обычно растет на доброй земле, эти растения выбирают в себя только лучшее. Из таких ядов потом лекарства делают. Это и есть восстановление биосферы — заново воссоздать естественный ход событий. Следить за ним, распространять по крупице.
— Вот же никогда не задумывался. — он решил пооткровенничать — Если честно, сударыня, мне биология мне всегда такой скучной казалась.
— Классическая биология это всегда скучно. А вот новая биология — то ещё веселье. Ладно, Арсений Арсеньевич уже отдохнул, пора нам к нему двигаться.
* * *Алексей проснулся утром с вялым настроением. Он уже четвертый раз так и не мог попасть на выходные к Арсению и Наде. Поэтому сейчас он поедет на очередной урок и будет с завистью смотреть на тех, кто смог сдать творческий проект или выполнить задание повышенной сложности. И сделать все остальное домашнее задание.
А домашнее задание было настоящим испытанием. Арсений так легко задавал на дом гигантскую кучу всего и так тщательно проверял, что иногда было страшно уходить из класса, предчувствуя, что дальше будет день или два кропания над тетрадью.
Вначале, он с легкой душой подумал, что такое большое количество задания на дом — как проверка на слабость. Потом будет легче. Но оказалось, что это не так. Да, он выдержал уже три недели, а за три недели формируется привычка. Ему действительно было легче вставать на урок, новые примеры давались быстрее, но стоило ему только начать все успевать, как задания становилось больше. Ровно настолько, чтобы она опять снова и снова едва справлялся.
