Василий Головачев - Одиночка

Дверь номера закрылась и тут же распахнулась вновь.

– Ну ты и козел! – заглянула в нее девица, сопровождавшая налетчиков; в глазах ее плавало восхищение. – Согласился бы на девочку, и всем было бы хорошо. А теперь будешь ходить, как по минному полю. Не передумаешь?

Глубоким гортанным голосом Тарас произнес короткое и энергичное слово «Вон!», и девицу словно сдуло ветром. Дверь захлопнулась.

Подождав немного, он выглянул в коридор, затем натянул брюки и вышел, остановился у двери в номер Нины в конце коридора, постучал.

– Кто там? – раздался сонный голос бухгалтерши Комитета.

– У тебя все в порядке? Гости не беспокоили?

Нина, в халатике, открыла дверь, прищурилась от света в коридоре.

– Что-нибудь случилось?

– Нет, но вполне может случиться. Никому не открывай, а если постучат – сразу звони мне.

– Снова эти… визитеры? – догадалась женщина.

– Ничего, все образуется. Хотя такое давление на меня оказывается впервые. Спокойной ночи.

Он кивнул Нине и отправился к себе в номер, хотя мог бы, наверное, и остаться. Нина жила без мужа, с дочерью, и мужчины ей противопоказаны не были. Однако Тарас был воспитан в традициях почитания женщин и легкого секса не искал.

Кое-как починив замок, он лег и уснул без особых переживаний, просто приказал себе спать.

Утро шестого апреля выдалось хмурым, но без дождя. И уже к одиннадцати часам облака стали расходиться, выглянуло солнышко, и природа ожила, омытая ночным ливнем, а на лицах прохожих впервые появились улыбки. Правда, экспертов из Москвы встретили на территории фабрики без них.

Встречающих было трое: высокий поджарый мужчина лет тридцати пяти с худым острым лицом и цепкими прозрачно-серыми глазами, одетый в кожаную куртку зеленоватого цвета и такие же штаны, и двое охранников в черном. Мужчина в коже и оказался тем самым Губергрицем, начальником охраны фабрики, который, по словам ночных визитеров, приказал им прощупать инспектора из Москвы. Звали его Юстасом Карловичем.

– Мне велено сопровождать вас по территории, – сказал он с заметным прибалтийским акцентом.

– Без претензий, – пожал плечами Тарас. – Проводите даму в бухгалтерию, и начнем.

Они сопроводили Нину до административного корпуса. Один из охранников скрылся с ней в здании, Тарас остался наедине с Губергрицем и вторым охранником, массивным, как сейф, и таким же эмоциональным.

– С вами все в порядке? – индифферентно поинтересовался Губергриц, прищурясь.

Он знал о провале своих подчиненных и пытался прощупать Тараса на предмет его отношения к ночному визиту.

– Со мной – вполне, – коротко ответил Горшин. – Давайте начнем.

– Вы ничего не хотите мне сказать?

Тарас остался невозмутим:

– Когда сочту необходимым.

Начальник охраны фабрики сжал губы в бледную полоску, но сдержался.

– Как хотите. С чего начнем?

– Покажите мне схему очистки предприятия. Затем мы посмотрим очистные сооружения и стоки…

– Что на них смотреть? – угрюмо пробубнил сейфовидный охранник. – Их кто только не смотрел, есть акты экспертизы санэпидстанции…

– Посмотрим очистные сооружения и стоки, – ровным голосом повторил Тарас. – После этого я проверю все водоотборы фабрики и пройдусь по цехам.

Губергриц и его телохранитель переглянулись.

– Может, лучше посидим в уютном кабинете, глотнем коньячку, пока наши специалисты приготовят акт? Зачем вам бродить по территории зря, пачкаться, дышать разной гадостью?

– Мое терпение имеет пределы, – тем же тоном сказал Тарас. – Или вы помогаете мне, или я составлю отчет о грубом давлении на эксперта НКЭБ.

– Не кипятись, эксперт, – поморщился Губергриц. – Всё мы тебе покажем, просто неохота терять время. Витя, неси документацию.

Сейфовидный Витя бросил на Тараса неприязненный взгляд и вразвалочку направился к административному корпусу.

– Плохо начинаешь карьеру, парень, – сказал Губергриц, не глядя на Горшина. – Тебе дело предлагали. Ну, не угадали с суммой, так не поздно переиграть. Назови свою. Зачем лезть на рожон?

Тарас не ответил.

– Чего молчишь? Прикидываешь цифру? Пять тысяч «зеленых» хватит?

Тарас покачал головой.

– Слов нет, одни буквы, да и те складываются по три. Знаешь, чем пахнут такие предложения?

– Так ведь никто нас не слышит, эксперт. А начнешь права качать, я в суд подам за поклеп. Хочешь совет? Не суй нос куда не надо. У нас губернаторская «крыша», а губернатор очень не любит столичных проверяльщиков.

– Тогда и ты выслушай совет: увольняйся с фабрики, сегодня же. Завтра будет поздно. Я все равно найду канал сброса отходов в Мокшу, и тогда ты сядешь вместе с директором на одну скамеечку.

Губергриц хмыкнул, поиграл желваками, изучая лицо Тараса злыми умными глазами, наткнулся на ответный ледяной взгляд, и улыбочка сползла с его губ.

– Это надо понимать как объявление войны?

– Это надо понимать как выполнение долга.

– Ну-ну, смотри, долговыполнятель. Человек ты, я вижу, смелый, но недалекий. Такие долго не живут.

Появился Витя с папкой в руке, покосился на Тараса.

– Не договорились?

– Пусть поработает, – осклабился Губергриц. – У нас все нормально. Может, клад найдет, тогда поделим по-честному.

Охранник хмуро улыбнулся.

– А если он…

– Заткнись! И не болтай много, этот парень не промах, вдруг действительно записывает наши речи?

Витя сплюнул, проворчал:

– Во жизнь пошла, на хрен некого послать!

Тарас молча взял у него папку, расстелил на лавочке схему очистных сооружений, поизучал ее несколько минут и свернул.

– Начнем с цеха подготовки. Показывайте.

Губергриц ответил Вите предупреждающим взглядом, кивнул.

– Веди, куда скажет, я займусь кое-какими делами. Будь на связи. – Он повернул голову к Тарасу: – Удачи тебе не желаю, эксперт. Будь готов к неожиданностям.

Он ушел.

– Пошли, – бросил Витя, направляясь в обход административного здания к производственным корпусам, откуда всю территорию фабрики накрывала волна горьковато-сладких запахов, от которых кружилась голова.

К обеду Тарас обошел все очистные комплексы фабрики, половина которых не работала, осмотрел производство, упаковочный и сушильный цеха и понял, что его не зря пытались купить. Оборудование на фабрике стояло итальянское, устаревшее, купленное по дешевке, выпускало оно около миллиона сигарет в месяц, и мощностей очистных сооружений, как воздушных, так и жидкостных, явно не хватало на весь цикл. Однако по документам выходило, что претензий к фабрике со стороны санэпиднадзора и местной экологической комиссии не было, все необходимые бумаги, акты проверок и заключения экспертов с печатями и подписями находились на месте, и, в общем, придраться как будто было не к чему. И тем не менее после осмотра водосбросов у Тараса сложилось впечатление, что на фабрике существует некая хитрая система слива отходов, не фиксируемая стандартной аппаратурой. Приборы, которые он взял с собой – газоанализатор, масс-спектрометр, химический идентификатор и полевой сканер, – молчали на всей территории фабрики и лишь на берегу Мокши показали увеличение вредных окислов и сернистых соединений, хотя и в пределах нормы. Фабрика все же периодически сбрасывала отходы в реку, в этом Тарас был абсолютно уверен.