Юрий Вольнов - Сталь и песок
– Череп!? Что-то не так…, – едва не срываясь в истерику, скороговоркой бормотал старший из молодежи, – мы все сделали правильно, сигналы прошли, стыковка успешная, но почему-то резко возросла активность спящих каналов. Но мы же все сделали правильно!!!
С потолка посыпались струи песчинок и в лучах фонарей заклубилась пыль. Мелкая вибрация до этого давившая на слух ровным гулом, стала пульсировать рваным темпом, и отовсюду послышался нарастающий шелест. Проникая во все закоулки сознания, неясный шум приближался со всех сторон и и наполнял струящийся с потолка свет неясными тенями движения.
– Че встали как бараны?! Все в центр! – проорал в эфире Лось. Энергично размахивая руками согнал всех гражданских к наросту. Саранча заозиралась, по приседала на колено, нервно рыская импульсниками загудевшими рабочем гулом разгонных катушек, готовилась отразить любую опасность.
Сгорбившиеся возле нароста техники наполняли зал нервными бликами от гермошлемов, озираясь, жались к земле. В случае первых выстрелов больше шансов выжить у земли, хотя многие уже понимали что если саранча не устоит то лежи ты хоть камнем, от термитов не спрятаться и не спастись. То один то второй подбегали к завалам из коробок и прикладывая усилия доставали под одобрительное хмыканье Лося, поленья импульсников. Не приспособленный для использования в обычном скафандре, винтари заставляли новых хозяев тяжело приседать, и все норовили утянуть к земле. Но сметливый народ уже приспосабливал пустые ящики под подставки для стволов и готовился хоть раз а лучше всего и два произвести хороший выстрел, чтоб спасти свою жизнь, а если не повезет продать по дороже. И только Дыба, высился с импулсьником как саранча, залихватски перебросив на бок винтарь, проверил индикаторы готовности, и подошел к Черепу.
– Череп не тормози! – прокомментировал Дыба ступор командира, – делай что планировали! Времени по ходу совсем в обрез!
Очнувшись словно после сна, Череп ругнулся и схватив Косяка за рукав бросился к консоли. Открывая кофр торопливо выбрасывал белые шарики и освободив первый блок накопителей, бережно достал из упаковки, и стал вставлять в открывшийся провал считывателя.
– Косяк помагай! Очищай от пены!
И работа пошла быстрее. А тем временем в зале вспыхнула первая вспышка. Вторая. И пространство заполыхала выстрелами и разрывами бившим по ушам короткими хлопками.
Не отквлекаясь от работы, Череп вставлял носитель и дожидаясь индикации полного считывания вытаскивал уже не нужный блок памяти и выбрасывал в сторону.
– Что происходит?! – так же не отвлекаясь не выдержал неизвестности Косяк.
– Какие-то пауки! – тяжело отозвался Дыба, продолжая посылать за спины саранчи выстрел за выстрелом. В отличии от лупивших очередями пехотинцев, товарищ мог позволить себе только одиночные хлопки, подбрасывающее полено импульсника резвыми рывками.
– Фу гадость, – с отвращением скривлся Косяк.
Радуясь что ему нет необходимости смотреть на полчища оживших кошмаров, что наполняли пространство движением и выталкивались из туннелей толчками прибоя, увлеченно продолжал работать.
– Термиты! – раздался возглас предупреждение и зал вздрогнул от выстрела плазменного орудия.
Сотрясая стены нарастающим кашлем, оживали все больше и больше треног посылающие в глубь туннелей косматые сгустки плазмы.
– Все Косяк, ложись! – крикнул Череп, – Ложись! Твою мать!
Стукнув товарища по стеклу скафандра перчаткой, Череп обратил внимания ошарашенного стрелка на свои слова. Насильно уложив на неудобные наросты, вставил шлейфы пуповины в разъем скафандра, и хлопнув по кнопке на руке, дождался пока стрелок обессилено развалится на земле.
Повторяя с собой такую же процедуру, задержав руку над кнопкой бросил на возвышающегося над ними Дыбу прощальный взгляд.
– Все Дыба. Мы пошли. Только держитесь!
– Ни пуха! – уже с отдышкой отозвался механик, продолжавший с резкими разворотами отстреливаться в даль.
– К черту…, – проговорил Череп, резко хлопнув по кнопке активации виртуальной реальности скафандра.
* * *
Проход в "вирт" был схож с проходом сквозь мясорубку. Тело ломило нещадно и голова раскалывалась тысячей обрывок мыслей. Не откалиброванное оборудование, что наспех ситуации стало вратами и площадкой для приемы сознания двух скользящих, дало о себе знать тяжелыми ломками в теле которые выворачивали тела в приступах судорог. Очнувшись в темноте, Череп прислушался к ощущениям. Все болит, но терпимо. Вглядываясь в точки вспышек пустой оболочки терминала, Череп услышал протяжный стон:
– Рожденный жопой чувствует себя лучше, – зайдясь в истеричном всхлипывании Косяк проступил красным сиянием горевшего огнем контура тела, – предупреждать надо.
– Наспех все было. Оборудование не откалибровано под нас вот и настраивалось на ходу, – болезненно отозвался Череп.
– И что теперь будем тут вечными светлячками?
– Сейчас должен распаковаться массив с домашними заготовками…
В подтверждение слов темнота стала проступать контурами. Черно-белые линии полосовали пространство и уже начала угадываться просторная комната с заставленными стенами полок, обретая детализацию проступил верстак с множеством продолжавшихся утончаться линиями и штрихами деталей. И разом полыхнула ослепительная вспышка высветившая все в деталях объеме и цвете. Череп с облегчением выдохнул:
– Получилось.
С интересом оглядываясь Косяк с любопытством стал шариться по мастерской. Перебирая колбы, заглядывал в мутное содержимое и без уважения перебирал инструмент, проверял на прочность едва не в прикуску пытался понять принцип действия всевозможных механизмов, и когда неосторожно клацнувшие гротескные зажимы едва не отрубили палец, с матюгами отбросил инструмент из бардового металла.
Череп лишь обернулся на вскрик, и посоветовал не баловаться с красными инструментами, а сам колдовал над пустой стеной, что покрывалась волнами и рябью, но упруго отражала любую попытку прикосновения.
Пытаясь подобрать совместимые коды двух реальностей, Череп возился с порталом стыковки двух виртов.
– Череп хватит молиться, – устав от неопределенности, Косяк сопел за спиной, – надо прорываться на выручку к нашим а ты на карачках ползаешь вокруг ожившей кладки…
– А я чем занят?! – прошипел Череп, тыкая в ртутную стену информационным щупом пытался понять методику шифрования реальности термитов.
Место стыковки двух разных сред предстало тугой мембраной не желавшей пропускать чуждые среды друг в друга. И сколько бы Череп не пытался пробовать подобрать длину информационного пакета который бы воспринимался другой реальностью как свой, все его попытки венчались только острым блеском отрезанного как бритвой обрубка информационного щупа.
– Вот жжешь скотина… – прорычал Череп безрезультатно угробив очередной алгоритм, – Похоже, дело исправит только трепанация…
Бросившись к верстаку, стал копаться в полках. С шумом открывая щеколды, вытряхивал с полок все содержимое. Копаясь в горах всевозможных безделушек и заготовок искал старую и проверенную вещь, не найдя нужного в куче, торопливо открывал новую дверцу и образовывал еще одну кучу из блеска стальных брусков и кирпичиков разного цвета.
– Тебе помочь бардак устроить? – ехидно поинтересовался Косяк, с кривой усмешкой осматривая бесчисленные полки с дверцами, – че, хоть ищем?
– Талик, в виде цветка, такой…, – показывая примерные размеры, Череп лихорадочно разгребал кучи пытаясь вспомнить, куда же он мог засунуть заброшенный из-за не надобности талик взломщика, – черно-красный такой и тяжелый.
Скопировав руками примерный размер "талика", паясничая Косяк стал примеряться руками в каждую сторону, гадая где же может быть такая вещь. Но видя, что шутка пропадает без зрителей тяжело вздохнул, но вспомнив что там, в реальности на них напали и его вырубили в самый напряженный момент, перестал дурачиться и начал выворачивать содержимое ближайшей полки.
Тяжело поддаваясь нижняя полка столика, медленно поползла и поддавшись резкому рывку вывернула все блестяще светящееся содержимое под ноги оторопелому Косяку.
– Охренеть Черепун, эт че за богатство?!
– Вот я балда! – стукнув себя по лбу Череп, бросился к куче боевого снаряжения.
В самом главном месте то он и не стал смотреть. Просто вылетело из головы. Относительно мирное время и способности и без того разгоравшегося сознания, делали не нужными эти костыли. И о них уже забыл, да же не помня, когда в последний раз открывал этот ящик.
– Обожаю самокритику, – лучился Косяк счастьем, но видя как Череп опасливо складывает раскатившиеся граненые кубы переливающиеся внутренним сиянием, опасливо отодвинулся в сторону.
Но зацепившись ногой за что то, едва не упал. Ругнувшись, удивленно стал смотреть за причину вдруг разом онемевшей ноги. В том месте где объятая огненными сполохами стопа коснулась массивной кляксы, выделяющейся черными контурами на фоне светлых бликов пола, расползался темно-зеленый туман, въедавшийся в раскаленную плоть белыми прожилками, начавшими охватывать ступню, голень и уже сеткой трещин стало покрывать колено.
