Ошейник для валькирий (СИ) - Давление
— Понятно… — Снежинка погрузилась в свои размышления. То, что она сегодня узнала, в корне отличалось от того, чему ее учили. А еще… Она слышала, что ее фамильное ружье было создано богами. Но если Фелиция про него ничего не знает, то это значит, что его создала сама…
Дверь внезапно открылась и перед их глазами предстала Идель собственной персоной. Совсем не похожая на богиню. Бесспорно красивая, властная, но на богиню она сейчас не тянула. Хоть Патриция и знала, что случилось, но все равно не могла поверить в это, особенно глядя на наряд горничной, в который была одета Война.
Идель с легким презрением взглянула на Патрицию.
— Оставь нас, нам нужно поговорить с госпожой, Фелицией.
Фелиция между тем, была совсем не рада приходу своей сестры и тем более тому, что она указывает ее гостям, что им делать.
— Она останется, а ты можешь проваливать. Это тебе здесь не рады.
Больше всех в этот момент страдала сама Снежинка, оказавшаяся между двумя ненавидящими друг друга богинями. Но страх проиграл любопытству. Патриция вскочила своего места и преклонила колено перед войной, отчего та впала в легкий ступор. Давно никто и ничего подобного не делал.
— Госпожа Иделин, разрешите задать вопрос.
— Хм… — Идель перевала взгляд, на Фелицию, которая сейчас закатила глаза и махнула в их сторону рукой, мол “Валяй, она все равно не отстанет”. — Разрешаю.
Патриция, достала из под шубы свой дробовик и не поднимая взгляда протянула его держа на ладонях в сторону богини. — Вам знакомо это оружие?
— Хо-о… — Идель и вправду была удивлена. Она помнила его и даже помнила девушку, которой его вручила. — Конечно, я помню. И даже помню кому оно было подарено. А раз ты можешь им пользоваться, значит ты ее потомок. — Богиня взяла винчестер и повертела его в руках, а затем вернула девушке. — Однако, ваш род постепенно пропал из моего поля зрения. А это значит лишь одно, вы не только не верили в меня, но и воины из вас стали посредственные.
Патриция вздрогнула, но в туже секунду подняла свои серые глаза на богиню. — Посредственные? Посредственные!? Я чтила вас как умела, все, что сказано в этой книге, я повторяла из раза в раз. Не моя вина, что написанное там было ошибкой! Но не только это, я так же участвовала во многих боях и убила немало монстров!
Однако, слова Снежинки на Идель не произвели никакого впечатления. — Да мне плевать чтила ты меня или нет. Твоя пра-пра-пра-прабабка была воином. И каким воином. Вы в подметки ей не годитесь. Напичкали свои тела отравой, а толку никакого. В то время не было никаких валькирий. В том смысле в, котором вы привыкли это понимать.
Как сейчас помню, ее звали Софина. Забавно, но гляжу на тебя и вижу ее. Вот только есть большое отличие. Знаешь, почему я одарила ее этим оружием? Конечно, ты не знаешь. Тогда закрой глаза, представь девушку, которая несется одна на толпу монстров. Представь как ее револьверы начинают стрелять, как ее тело и изящном пируэте взмывает в воздух, а во все стороны от ее прекрасной и сильной фигуры разноситься огненный град, представь, как в барабанах заканчиваются патроны. Как одно оружие сменяет другое. Как целая стая пытается загнать обычного человека, но он лишь смеется им в ответ. Слабый и ничтожный он выходит победителем. Как прекрасная песня ее боя прерывается из-за того, что ее оружие смерти не выдерживает танца собственной хозяйки. Я наблюдала за ней, в тот момент она восхваляла меня своим боем, а я восхваляла ее в ответ. Представь как обессиленная, она остается с бесполезной палкой, которая не способна ни на что без своего боезапаса. Ее ранили. — Идель на секунду замолчала. Она сама вспоминала тот день. — Думаешь девушка испугалась? Нет, она продолжала бороться, она смеялась, она кричала, что эти твари умоются ее кровью. Ни капли страха, лишь безудержная ярость и желание выбить из этих гадов все дерьмо…. Это был единственный раз, когда я вмешалась. Это была единственная воительница, которую я одарила. И уж прости, но ты никак не тянешь на мои дары.
Патриция сидела раздавленная словами богини. Она буквально побывала в далеком прошлом и наблюдала это сражение. И сейчас сама могла сказать, что она действительно не достойна этого винчестера.
Впрочем, Идель тоже сменила свой гнев на милость и положив свою ладонь на голову девушки, решила ее немного приободрить. — Не расстраивайся. Ты молода, сильна и целеустремленна. Ты еще успеешь спеть свою песню войны, достойную нового дара. В конце концов, это старье сейчас мало чем может помочь в реальном бою. А теперь, будь добра, дай нам поговорить с сестрой наедине.
Когда Патриция ушла, Идель заняла ее место за столом, прямо напротив Фелиции.
— Ну и… Зачем пришла? Я кажется просила тебя не попадаться мне на глаза. — Фел постаралась добавить в свой голос нотки агрессии. Не то, чтобы она злилась, просто ей хотелось, чтобы Идель поскорей ушла отсюда.
А Война между тем, не знала с чего начать этот разговор, который она и так очень долго откладывала.
— Фелпия… Я..
— Фелпия? Серьезно?
— Прошу, дай мне сказать. — Глаза Идель бегали между Фелицией и своими собственными руками. — Я не очень сильна в этом… Я… Знаешь, когда я стала человеком. То мир стал намного больше. Мне открылись некоторые новые грани жизни, о которых я раньше и не думала. Просто не понимала этого.
— Иди, очень прошу тебя прошу, давай без философии.
— Кхм… В общем. — Идель достала склеенную статуэтку и поставила ее на стол перед Фелицией. — Фел, я хотела извиниться, за то сделала. За твою паству, за твои алтари, за твою…жизнь. Прости меня сестра. Мне правда жаль. Я чувствую вину за все это. Эта статуэтка… Да, я знаю, что она плохо выглядит и совсем не так как раньше, но этим… Этим я хотела сказать, что понимаю, что я натворила. И так же понимаю, что сделанного не воротишь, что ничего не будет так как прежде. Но я хочу, чтобы ты простила меня. Это..Я..В общем, вот… Я не умею это делать, но я старалась.
Фелиция не знала, что сказать. Если бы Идель только знала, как она мечтала услышать эти слова. А это криво собранная статуэтка ее собственными руками… Да ей в жизни ничего лучше не дарили. Мир нервно поглядывала, то на свой подарок, то
