Алексей Изверин - Русская зима

Ужин мы заказали в доставке, Таня призналась, что кроме чая ничего толком готовить не умеет, а робота настраивать слишком долго. Ибо все равно ингредиентов нужных у него не хватает, да и почистить бы его давно пора. Пицца с сыром и привозится быстрее, и есться вкуснее. А еще, отвлекаться-то не хочется. Коллекцию еще не всю посмотрели, а в саду открывается великолепный вид. И окна там с односторонней прозрачностью.

В саду у Тани не только окна односторонне прозрачные, но еще и удобный диванчик, слева и справа заросли тех же вьюнков с цветами на тонких стальных стержнях-поддержках, сбоку столик и терминал.

— Ты не подумай, что я такая… — Таня сидела у меня на коленях, спиной ко мне, совершенно голая. Ее мускулистая изящная спина блестела от пота, травинки прилипли к загорелой коже. — Просто давно не было у меня…

Я обнял ее, снизу-вверх гладя ее упругое тело, от плечей к бедрам.

— Ты прекрасна! Ты просто великолепна! Танюша…

Когда мы лежали на этом диване, среди росших вьюнков и тихого шелеста климатических систем, укрывшись Таниным теплым халатом, я вспомнил, почему хотел с ней встретиться.

— Тань, а ты увлекаешься историей? У тебя много древних вещей и помимо оружия, как я вижу.

— Есть такое. — Промурлыкала Татьяна. — Но самую чуть…

— А слушай, а у нас в институте ребята в свое время тоже увлекались чем-то похожим. Собирали старые вирусы в коллекцию и старое программное обеспечение. Слышала про такое?

— Да, вечно вы там, в центре, с жиру… Нет тут почти что таких компьютеров. Давно уже нету. А что про вирусы?

— Ну, собирают они их, а потом через общую сеть друг на друга.

— Вот себе развлекуха. — Таня явно хотела добавить пару крепких выражений, но сдержалась. — А если вдруг все это добро полезет наружу, в общую сеть, то что тогда-то?

— Следят обычно. Нормально все бывает, там системы безопасности хорошие. Да и кому могут повредить старые вирусы-то?

— Да мало ли.

— Да ты что. Они ж на старые файлы настроены. В новых-то типах не разбираются. Тут конвертер нужен, а где его достать?

— Ну ты даешь. Конвертер-то в сети есть. У меня даже есть. Программа «Штирлиц» такая, она распознает форматы старых файлов и перекодирует в новые. Текст к тексту, изображение к изображению, или в универсальный редактор, если надо. Ты как отказник.

— Что еще за отказник?

— Да есть тут такие, отрицалы технического прогресса. Не важно. Слушай, а ты тоже старые вирусы запускал? — От вопроса Тани повеяло некоторым холодком.

— Да нет, мне что, делать нечего? И без того занятий было не скушать. Это ж дети, студенты наши.

— Ваши? — Таня привстала и внимательно посмотрела на меня. — Из Академии???

— Да нет, ты что. Я совершенно другой институт закончил, Тверской Промышленный. Тверской Федеральный Университет Промышленности. Факультет машиностроения.

— О… А я так и не поступила, хотя и хотела.

— В Твери была?

— Да нет. — Теперь на ее лицо снова набежала тень. — Не довелось мне как-то.

Помолчали. Молчание становилось все более и более продолжительным, тянущим.

— Прости, Тань. Если вдруг обидел. Я не хотел, в самом деле. Ты расскажешь мне о себе?

— Да, если тебе это интересно.

— Конечно же. — Ответил я машинально, и понял, что ни капельки не соврал. Только вот ответ-то уже прозвучал фальшиво.

Чтобы исправить, сразу же добавил

— Тань, мне и в самом деле очень интересно. Расскажи. Откуда тут, в Сибири, берутся такие замечательные девушки?

— Ты и в самом деле… Ой, да хватит тебе уже! Какая я еще замечательная. Лицензия на отрыв головы головожопым… Ну, ты что, не понимаешь?

— Не понимаю. Да и не хочу понимать! — Я вдруг, сам для себя неожиданно, обнял и крепко поцеловал Таню. Она не успела отвернуть лицо, поцелуй пришелся ей прямо в кончик носа. — Мне ты нравишься очень сильно, и чем дальше, тем больше.

— Да? Тогда… — Она взялась руками за противоположные полы халата и завозилась на мне, устраиваясь поудобнее. — Ну так докажи…

Халат она сняла гибко, через голову.

Обнимая и целуя ее всю, без остатка, без сомнений и чего-то еще, я сам забылся, отгородился ото всего, расслабился, и не смог оторваться.

— Ты лучшая, Таня.

Она лишь запрокинула голову, подставляя свое тело под поцелуи.

Тихо шелестела вентиляция. А за окном начался дождь, косые капли разбивали себя об стекло оранжереи и стекали тонкими мутными струйками вниз. Шла сплошная стена воды. Вспыхнула молния, через пять секунд громыхнул гром. Это послужило для стихии спусковым крючком, вспышки молний чередовались с раскатами грома практически непрерывно.

Мы снова отдыхали, обняв друг друга.

— Пошли вниз, тут сейчас жарко очень будет. — Сказала Таня. — Вьюнок требует тепла.

— А что за растение, никогда не видел? — Я шел за ней следом. Таня смешно шлепала босыми ногами по пластиковому покрытию лестницы.

— Вьюнок. Местное, росло тут до войны. Сохранили как-то. Очень хорошо воздух чистит от примесей, правда, потом надо луковицы ее жечь…

В общей комнате нас встретил приглушенный свет.

Мой коммуникатор разрывался стандартными трелями.

Потянувшись, нажал.

Голос Ленки ворвался в тихую комнату вместе с ритмом музыки и чьим-то еще разговором по громкой связи.

— Ау! Мы тебя потеряли! Сидим в классном баре…

— Привет, Лен! Я тут отдыхаю, чуть позже перезвоню!

— Сам-то жив, здоров?

— Конечно!

— Слышу-ка я знакомый чей-то голос! — Сделала стойку Таня. — Никак это та самая Елена? Ну-ка, срочно передавай привет, или ты узнаешь, что такое настоящая ревность! — Она показала мне кулак.

— Лен, тебе привет от Тани.

— О, ей тоже привет, не мешаем… Присоединяйтесь, как устанете! — В трубке раздался еле слышный смешок, и Ленка отключилась.

— Пойдем к ним? — Предложил я, выключая коммуникатор.

— Ну вот еще. — Фыркнула Таня. — Неужели ж я тебе уже так надоела?

— Ну… Мне неудобно, я ж у тебя как в гостях…

— Шлем через задницу снимать неудобно! А вот так… Очень даже… Ничего… Ты что это разлегся, я тут одна, что ли? Нахалы вы…

Слепок с памяти ноута толком ничего не дал. Очень много файлов были просто попорчены. То не до конца, то запорчены, то еще что-то. Просто не открывались. Пространство постоянной памяти ноута уже начало разрушаться от времени. Еще лет пять-десять, и ничего бы понять уже нельзя было.

Какие-то странные документы на покупку леса и бензина от фирмы «Лайма-вест», что-то там по запчастям тоже было. Схемы старых грузовиков со смешным названием «Газель» и еще нескольких. Какие-то игрушки, судя по всему. Выстраивание шариков в линию, тогда они исчезают. Наверное, от этой игрушки и произошли наши «Ланесы», в тех такие же правила.