Артем Каменистый - Холод юга

– И впрямь. Да и снег вокруг них подтаивает.

Обернувшись, Либерий нашел взглядом брата Цапия, присланного из самой Цитадели для руководства походом:

– Эта земля отравлена Тьмой. Я уже видел, как люди, приближаясь к такому месту, потом очень долго и тяжело болели. А некоторые и вовсе не выживали.

Цапий тот еще служака – себе на уме, но чужой опыт уважает и не стесняется им пользоваться, честно признавая свою неосведомленность. Вот и сейчас высказался прямо:

– Зачем древний отравил эту землю?

– Может, хотел нас запугать? – вопросом на вопрос ответил безымянный брат.

– Пусть скажет брат Либерий, – с нотками раздражения заявил Цапий.

Либерий, отвернувшись, долгим, немигающим взглядом уставился на лагерь, затем нехотя произнес:

– Ответ я не знаю. Однажды видел такое, и сделали это демоны, которые владеют проклятыми душами запов. Может, и здесь древний ни при чем.

– Но голос твари шел отсюда.

Либерий покачал головой:

– Южный хребет слишком сильно искажал ее крик, летописи говорят, что такое в этих краях постоянно происходит. Мы не можем быть уверены, что шли правильно, ведь последние два дня ничего не было слышно.

– Но тогда, летом, в горах, удалось отыскать логово технотварей после единственного крика.

– Да, но при этом мы были не настолько далеко от источника крика, с нами были проводники из местных и хорошие следопыты. К тому же нам подсказали, что древние, предаваясь своим темным занятиям, портили мутью воду во всех реках и ручьях, где останавливались. Нам достаточно было посылать разведчиков к устьям, чтобы заметить следы их поганой деятельности. А здесь никого нет: ни проводников, ни следов. Степь везде одинаковая, понять, где их надо искать, невозможно.

– Проводники у нас есть.

– Отъявленные пьяницы и тупицы. От них нет толку.

– Да… Жаль, что мы не летом сюда пришли. Тут бы, по крайней мере, можно было надеяться на помощь охотников. Если, разумеется, хорошенько их заставить. Все же, думаю, следует поговорить с проводниками. Приведите этих никчемных мерзавцев.

Проводников было два: Ренатий и Хрюк. У второго, скорее всего, это не имя, а кличка. Уж очень подходит к внешности и характеру. Честно признать, Либерию и прочим братьям было плевать на то, как их зовут, и вообще на все, что не касалось их прямых обязанностей. Надо признать, что справлялись с ними горцы далеко не блестяще. Спасибо, хоть почти с первого раза вывели к удобной тропе через Южный хребет, да и про лагерь этот вспомнили сразу, как только ночью в этой стороне полыхнула немыслимо сильная зарница, после чего вскоре донеслись раскаты грома.

По вине этих субчиков отряд уже несколько раз плутал в хаосе скал – это прекратилось лишь в степи. Проводников получше не нашлось, даже этих лодырей привлекли с трудом. Еретики показушно выразили покорность войску церкви, но при этом во всем старались поступать наперекор, не выказывая открытой агрессии. Если раньше за пару горстей серебра можно было легко найти тройку ренегатов, готовых помочь, то теперь сколько ни предлагай, толку нет. Одни тут же начинали жаловаться на многочисленные хвори, не позволяющие покинуть теплую избу, другие попросту надевали лыжи и уходили в горы, где искать их можно до весны, причем не следующей.

Ренатия и Хрюка искать не пришлось. Если обычные охотники после сезона в степи, погуляв недельку-другую, приступали к добыче пушной дичи в безлюдных узких долинах и на склонах хребтов, то эти ценители развлечений ограничивать себя в отдыхе не стали. Пропившись до исподнего, оба с радостью приняли предложение показать святому воинству дорогу на юг.

Пришлось брать – других не было.

Пьяницы будто почуяли, что речь зашла о них. Обойдя пепелище по кругу, направились к церковным командирам. Впереди, походкой человека, после недельного запора разрядившегося прямо в штаны, суетливо семенил Хрюк. На каждом шаге оглядываясь, он то левым, то правым рукавом вытирал вечно текущий нос, между этими важными делами подмигивая глазами прожженного мошенника своему коллеге. Степной ветер задувал в прорехах его плаща, но даже он был не в силах взъерошить добротно просаленную шевелюру, с виду вроде рыжую, хотя разглядеть это под грязью было непросто. Шапку охотник не носил даже в самый лютый мороз, скорее всего, теряя ее каждый раз по пьяни, а пьян он бывал при любой возможности.

Ренатий выглядел ничем не лучше. Грязный, ленивый во всем, что не касалось потребления алкоголя, с лицом кретина в третьем поколении и характером донельзя избалованного домашнего кота. На степь он таращился с таким видом, будто его только что за шкирку вырвали из теплого мирка, где он валялся с утра до вечера на мягком коврике у очага и ленивым мяуканьем клянчил сметану.

– Я бы скорее поверил, что они жених и невеста, собравшиеся к алтарю, чем охотники, преследующие технотварей, – сквозь зубы процедил Либерий.

Цапий скривился:

– Других у нас нет. К тому же, как все горцы, они нечисты перед Богом, а потому и относиться к ним следует строже. Ты же не хочешь, чтобы это пепелище осматривали наши братья, мараясь об яд?

Либерий покачал головой:

– Пусть эти пьяницы сами травятся древней пакостью.

– Яд не древнее прошедшей ночи.

– Вы знаете, что я имел в виду.

Хрюк, подойдя, первым делом шумно очистил левую ноздрю с помощью зажатой правой и резкого выдоха, после чего гнусавым голосом прирожденного вруна доложил:

– Там ничего не осталось. Все погорело или раскидано. И еще кислятиной несет, будто капуста в кадке подгнила.

– Тела или следы? Вы нашли что-нибудь? – раздраженно уточнил Цапий.

– Ничего там нет, хотя мы сильно не смотрели. Боязно, и кислятина такая едкая, что в носу свербит нестерпимо. Но за лагерем вроде след есть.

– Вроде?

– Ну тут дело такое… Похоже, будто на лыжах кто-то прошел. А может, и не на лыжах. Уж больно неуклюже шел. Будто падал через шаг. А еще снега столько намело, что не понять толком.

– Но это точно след человека?

Охотник пожал плечами:

– Сколько живу, не видел, чтобы дичь такой оставляла. Да и не слышал. Поговаривают, что за Подонцом встречаются твари вообще ни на что не похожие, ликом пострашнее тещи Техно и падкие до человечинки, ну так до него отсюда путь неблизкий.

Либерий, быстро обдумав полученную информацию, озвучил свой вывод:

– Этот след появился не раньше ночи. Будь иначе, его бы совсем замело.

– Похоже, так, – кивнул Хрюк, искренне считая, что его мнение безумно интересно всем присутствующим.

Скривившись брезгливее, чем прежде, Цапий указал в сторону лагеря:

– Сходите, хорошо осмотрите эти следы. Изучите их хотя бы на тысячу шагов.