Вармастер. Боярская стража - Сергей Извольский
Обе машины выкрашены в светло-зеленый свет, на дверях красный знак «Biohazard», на фарах накладки светозатемнения, брезентовые тенты камуфляжной расцветки, позади видны направленные сейчас вверх толстые раструбы пулеметов. Машины — явно рабочий патрульно-рейдовый транспорт, но вот диваны в них — у меня дома такого дивана никогда не было. Я словно в объятия приятной во всех отношениях дамы попал. Маргарет села рядом и машины сразу тронулись.
Когда отъезжали от башни, в цитадель — с ревом моторов, заскочило сразу несколько машин. Боевые тазики — подобные тому, на котором утром известие о смерти короля привезли. В каждом из них было по четыре вооруженных короткими карабинами бойца в камуфляже и сейчас они выскакивали на брусчатку площади, явно нацелившись на меня.
Разрозненные бояре в сопровождающей недавно нас группе вдруг пришли в движение. И как — по темноте площади сверкнули красные и синие росчерки, показывая пути телепортации на малые расстояния. Бояр было всего девять, но они моментом распределились в три тесных группы по три человека, преграждая путь каролинерам.
Я подумал было, что сейчас начнется драка и резня, но нет — бойцы в камуфляже остановились, на бояр нападать не стали. Хотя каролинеров было намного больше, но поставил я бы на бояр — перед каждой тройкой горел полупрозрачный сферический щит, удерживаемый одним из бояр, остальные же были готовы убивать — судя по яркому сиянию глаз и маузерам в руках у некоторых. Пистолеты тоже сияли, в конструкцию точно внесено какое-то техномагическое улучшение. Какое — рассмотреть не успел, мы уже проехали мимо, поворачивая к восточным воротам цитадели.
В одном из многочисленных боевых тазиков — остановившемся поодаль, я увидел стоящего на сиденье капитана Дуэйна Киркпатрика. Он что-то говорил, обращаясь ко мне, но по губам читать я не умею. А если б и умел — все равно язык не знаю.
Очень жаль, что не получилось с Кирком пообщаться. Важно знать, почему он меня так не любит — или повод достойный, как у великана, например, или же это просто родственные разборки, а реципиент с Кирком друг друга стоят. Сейчас родственничек, кстати, к словам добавил недвусмысленные оскорбительные жесты.
— Устанешь пыль глотать, ихтиандр, — помахал я ему рукой с вежливой улыбкой.
На такой позитивной ноте мы и покинули цитадель. Переехав небольшой мост, без досмотра пересекли государственную границу — отмеченную столбами в черно-белой раскраске и двуглавым орлом сверху. С шумом рубчатых шин пролетели по пустынным вечерним улочкам, выехали на довольно ровную и широкую дорогу. Скорость держали приличную, километров восемьдесят — почему-то я думал, что машины здесь будут медленнее лошадей по дороге чихать и кашлять, но нет, мчат быстро, двигатели рокочут по-взрослому. Если по прямой, такие и за сотку могут ввалить, по звуку двигателя отлично чувствуется.
В общем, хорошо поехали.
Услышав короткий всхлип, я обернулся от окна и увидел, что у Маргарет по щекам текут слезы. Сейчас она как раз прерывисто вздохнула и грудь ее в этот момент завибрировала так, что взгляд не оторвать.
— Подумай о том, что в обратном направлении ехать было бы гораздо более грустно, — попытался я подбодрить Маргарет, беря за руку.
Маргарет кивнула, еще раз прерывисто всхлипнула, а я — избегая смотреть на заманчиво колышущиеся прелести, вновь отвернулся к окну. Настроение улучшилось — пусть как выяснилось припарковался я и не очень удачно, но большие неприятности мимо пронесло.
Прорвемся, где наша не пропадала.
Глава 6
Настроился я на долгую дорогу, но Цитадель Кеми оказалась совсем неподалеку. Минут двадцать езды, и вот мы уже проезжаем через ворота массивной городской стены, а после катим по освещенным газолиновыми фонарями улочкам. Привезли нас в самый центр небольшого городка, в особняк неподалеку от железнодорожного вокзала — отсюда хорошо слышны гудки и утробное пыхтенье паровозов.
В двухэтажном особняке обнаружился немалого числа персонал. Разместили, накормили поздним ужином; вместе с нами за столом был барон Аминов, пытался поддерживать беседу. Но Маргарет ушла в себя, переживая о былом, а я пока лишний раз рот открывать не имел желания. Не только из-за живого огня — который я даже не замечал во время еды, а больше раздумывая, сохранять или не сохранять при себе сведения о потере памяти, да и вообще тактику разговора избрать.
Поезд великого князя должен был прибыть из Петербурга после полуночи, в ожидании его мы разошлись по комнатам. Нам с Маргарет выделили по отдельной, но она даже заходить не стала, сразу в мою пошла, устроившись в кресле с книгой. Я — все равно же не засну, сел на подоконнике открытого окна, в ожидании великого князя глядя на освещенное и оживленное здание вокзала. Движение поездов весьма активное, периодически проходили товарные составы, за пару часов останавливалось пять пассажирских — два в Россию, три на Скандинавский полуостров.
К половине второго ночи Маргарет все же не выдержала, задремала. Несмотря на сонные протесты — «нельзя спать, я тоже хочу дождаться, я твоя дама-воспитатель», уложил ее в кровать. Шелковое постельное белье, перина — в которой она утонула, вот это уровень, я сначала даже внимания не обратил. В иной ситуации сам бы поспал с удовольствием.
Великий князь Андрей Александрович прибыл к половине третьего ночи — с эскортом офицеров и охраны он пешком перешел через привокзальную площадь. Когда снизу раздался шум — двадцать человек в сапогах, некоторые еще и с шашками на поясах, тихо в дом не войдут, Маргарет соскочила с кровати. Ничуть не сонная, напряжение сказывается, проснулась моментом.
Вместе с ней и с заглянувшим за нами бароном Аминовым прошли в кабинет, где нас уже ожидал великий князь. Неожиданно оказался он довольно молодым человеком — я почему-то ожидал увидеть пожилого и седого дядьку с бородой лопатой или хотя бы бакенбардами, но великому князю и двадцати пяти не было. Высокий, рано лысеющий, с тонкими усиками а-ля Кларк Гейбл. На вошедшую вместе со мной Маргарет Андрей Александрович глянул коротко, но не избежав взгляда в глубокий вырез платья, после вновь посмотрел на меня.
Когда закрылась дверь, в кабинете кроме нас с Марго и великим князем остались
