"Та самая Аннушка", второй том, часть первая: "Другими путями" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

— Что дальше?

— Езжай за мной и не теряйся! — кричит она в ответ.

— Я не водил машин в караванах!

— Это несложно! Просто не отставай!

— От тебя? На этом сарае? Да ты смеёшься!

— Я буду ехать медленно. Ты справишься, я в тебя верю. Давай, солдат, кончай рефлексировать, пора! Если Терминал снесёт ветром, Алинка мне не простит!

Отъезжая, увидел, как из-за стеклянных дверей холла мне машет Симха.

Глава 6

Свобода сдохнуть

Задача «держаться за габаритными огнями пикапа» поглотила меня целиком. Это оказалось даже сложнее, чем я думал, хотя Аннушка, надо полагать, ехала небыстро. По её меркам, конечно, но проблема была не в этом.

Мы отъехали от Терминала, вырулили на шоссе. Дождь и ветер шарашат так, что тяжёлый внедорожный автобус чуть не ложится на бок. Начали ускоряться, а потом — раз! — и пикап уходит на Дорогу. А мы остаёмся.

— Какого хрена, водила! — закричала белобрысая Джен. — Мы отстали!

— И что я, по-твоему, должен был сделать? — ответил я растерянно.

— Ты что, в караванах никогда не ездил?

— Нет.

— Ну, офигеть, так какого чёрта ты за рулём тогда?

— Остынь, мелкая, — сказал ей Сеня. — Ты забыла, что Аннушка не глойти, не умеет тащить за собой других. Причём сама она об этом, похоже, забыла тоже.

— И как мы поступим?

— Да чёрт его знает. Езжай вперёд, наверное, пока.

— Я на вас надеялся, — признался я. — Компания синеглазых, кто как не вы?

— Ну, меня не считать, — ответил Сеня, — я так, при Ирке бодигардом. Сам я проводник, но слабенький и со специфичным кросс-локусом, автобус туда ну никак не пролезет.

— Чёрт, да! — сообразил я. — Кросс-локус же! Возвращаемся…

— Видишь ли, — пояснял Сеня, пока я разворачивался, — корректоры тебе автобус на Дорогу не дёрнут, у них грузоподъёмность «сам плюс один-два». Машину — да, кто-то тянет, как Аннушка, а кто-то и нет, велосипедом обходится. Непрактичный народ, некоммерческий.

— Я думал, корректоры самые крутые, — вздохнул я, стараясь не опрокинуть «торсус» в кювет при почти нулевой видимости. На парковку зарулил, ориентируясь исключительно по огням Терминала.

— Они крутые, факт. Ирка моя вообще оторви да брось, если б не я, давно бы ей где-нибудь жопу откусили. Да и остальные те ещё бестолочи. Но они в другом смысле крутые — могут попасть туда, куда больше никто не пролезет, и разрулить проблемы, которые больше никто не разрулит. А чего это мы возвращаемся, кстати?

— Слушай, можешь метнуться в холл, найти там бородатого грёмлёнга и взять у него ключ от бокса с кросс-локусом? Надеюсь, он не только ключи от автобуса с собой таскает…

* * *

Глазомер не подвёл — немаленький «Торсус» спокойно прошёл в ворота бокса, и вместо дождя с ураганом мы наслаждаемся ярким летним солнышком на довольно приличном пустом шоссе.

— Почему мы встали? — спрашивает недовольно Джен. — Раз уж мы пролезли в эту вашу гаражную дырку, надо ехать дальше!

— Куда? — спросил я в ответ.

— Так ты Аннушкин парень, разве нет? Должен знать, куда она собиралась…

— Я проводник. Не корректор и даже не глойти. Я могу, как ты выразилась, из дырки в дырку. Я понятия не имею, как попасть туда, куда она направлялась. Не факт, что там вообще есть кросс-локусы. Так что давайте успокоимся и подождём тут.

— Чего подождём? — возмутилась Джен. — Пока нас коллапсом накроет?

— Не чего, а кого, — уточнил я. — Аннушку. Она нас… точнее, меня, найдёт. И, думаю, быстрее, чем тут начнётся коллапс, если я правильно понял принцип.

— Да, — подтвердил моё мнение Сеня, — это похоже на постколлапсник, его даже такой толпой быстро не раскачать.

Я только сейчас догадался оглядеться и подсчитать пассажиров. Мы с Аннушкой общались с, так сказать, «инициативной группой» мятежных корректоров, остальные как-то прошли мимо моего внимания, а оказалось, что их не так уж мало. Сейчас… Раз, два, восемь… Шестнадцать человек и…

— Эй, — спросил я озадаченно, — у нас что, заяц? Вылезай, я тебя вижу!

Плотная коренастая девушка ростом максимум метр сорок, в полукомбинезоне на лямках, кедах, майке и кепке неохотно вылезла из-за заднего сиденья в салоне.

— Я тебя уже видел, ты дочь Кройчека… Криска?

— Крисса, — обижено буркнула та.

— И что ты тут делаешь, Крисса?

— Еду. С вами.

— А зачем? Твой отец в курсе?

— Эй, я совершеннолетняя!

— Точно?

— У нас, грёмлёнг, как от родителей свалил, так и взрослый.

— Врёшь, поди, — не поверил я.

— Ой, а тебе не пофиг, дылда? — фыркнула девица, и я окончательно уверился, что она весьма юная.

— Значит, Кройчек не знает, угадал?

— Ой, я тебя умоляю! Если его слушать, то так и просидишь всю жизнь в гараже, как мама и братья. Чёрт подери, вокруг бесконечный Мультиверсум, каждый день мимо идут караваны, а я шестнадцать лет сижу, как дура, в подсобке, ковыряюсь в железках!

— Ага, значит тебе шестнадцать.

— Ну и что? Я в сто раз лучше отца всё делаю, не говоря уже о братьях! Они только гайки крутить и могут! Скажи, ведь отличные костылики вышли, да, дылда? Кстати, где они?

— Да, костыли и правда хорошие, — признал я. — Складная конструкция — шедевр механики. Ты придумала?

— А то кто же! — задрала курносый носик Крисса. — У нас в семье я самый грёмлёнговский грёмлёнг! Мама говорит, в прадедушку. Что хочешь могу сделать или починить! Так куда костыли дел, дылда? Провтыкал?

— Нет, в багаже лежат на всякий случай. Сейчас они мне уже не нужны, но тогда здорово выручили, спасибо.

— Обращайся! Я и не такое могу!

— Это здорово, но что мне с тобой делать, беглянка?

— А с фига ты должен что-то делать? Я сама по себе.

— То есть ты сейчас выйдешь из автобуса и пойдёшь себе дальше одна, такая самостоятельная?

— Э, нет! — замотала головой девица. — Ты чо, дылда, я ж не проводник! Мы, грёмлёнг, не по этим делам, иначе я давно бы от папаши через кросс-локус сдриснула. Я тут одна сдохну!

— То есть ты всё же не совсем сама по себе?

— Ну, ладно, я с вами. Но делать со мной ничего не надо, я самостоятельная. Например, спорим, что у меня с собой жратвы больше, чем у всех вас вместе взятых?

— Да, — засмеялся я, — это несложно. У нас, кажется, вообще жрать нечего. Слишком быстро получилось.

— Вот! Это скорее у меня с вами проблемы будут, чем у вас со мной. Вот сломайся тут чего, — она обвела салон автобуса энергичным жестом, — у вас небось даже пассатижей не найдётся! А у меня всё есть!

Девушка потащила сзади сумку размером с саму себя. Я подхватил лямку, чтобы помочь, и аж охнул от неожиданности:

— Да что ты туда напихала? Она центнер, наверное, весит!

— Всё напихала. Мой инструмент. Моя одежда. Жратва. Книжки. Но в основном инструмент, конечно. Куда я без него?

— И когда ты успела вещи собрать? Мы же сами не знали, что поедем…

— Я с караваном хотела уйти, — призналась Крисса. — С любым. Механика грёмлёнг всякий возьмёт и денег не спросит. Вот и приготовилась заранее. А потом всё это началось, и я решила, что караваны теперь хрен знает когда будут, и папаша успеет заметить, что я лыжи смазала. Вы оставались моим последним шансом свинтить.

— Возьмёт-то тебя каждый, — сказал я задумчиво, — да вот довезут не все. Сейчас, знаешь ли, всякие караваны случаются. Вот этот автобус, например…

— Да знаю, знаю, не нуди! Мне папашка всю башку просверлил, какие кругом все сволочи, и что меня сразу работорговцам скинут. Ну, то есть не сразу, а всяко надругаются сначала.

— Так и есть.

— Ой, иди к чёрту. У меня ножик есть, я сама над кем хочешь надругаюсь, понял? — девушка показала самопальный точёный из какого-то инструмента нож, сделанный весьма тщательно и даже красиво.