Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин
Одно было ясно однозначно — со старрхом, обладающим собственным именем, мне очень сильно повезло. Да, его личным свойством была самая распространенная среди подобных вещей «крепость», но от меня-кида ему ещё перепало «Восстановление», что делало предмет чрезвычайно надежным. Проблема была в том, что я понятия не имел, как им орудовать в бою.
Аргумент был большим орочьим ножом, а для меня это был, скорее, небольшой меч с очень специфичным балансом. Или… абордажная сабля. Точно. Нужен наставник, тренер, да хоть кто-нибудь, кто покажет хотя бы основы.
Эх… столько всего нужно узнать, купить, получить. Где бы на это все денег да времени взять?
Рыбы за пару часов я выловил всего четыре штуки, но зато крупные и на диво жирные. Едва удочку мне не сломали. Леди Эскильда Картенбрауэр, начавшая заинтересованно поводить своим жалом при первых запахах запекающейся на углях рыбы, без всяких сомнений притулилась рядом со мной, тут же приступив к грабежу. Я вновь спросил себя, не появилось ли желание её убить, вновь получил отрицательный ответ, после чего смирился с произволом. Уоррену Уленшпигелю из деревушки Хайнеклюгге вменялось проявлять смирение.
— Уоррен, я осознаю, что была несколько навязчива…, — наевшаяся брюнетка выдала эту фразу, но споткнувшись об мои показавшиеся из-за очков брови, закашлялась, тут же взрываясь: — Не надо на меня так смотреть! В Хюгге я сполна отплачу вам за доброту! Слово леди!
— …
— Почему я вижу, что вы сомневаетесь, что один из нас доживет до Хюгге?!! Вообще, как я это поняла сквозь ваши очки-консервы?!!
— …
— Хорошо, я всё поняла! Постараюсь быть сдержаннее! Деметра, вы невыносимы!!
— …
— Всё! Отвернитесь! Я так не могу!!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Глава 6
Развод и девичья фамилия
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Черные глаза с хорошо различимой сумасшедшинкой пристально вглядывались в моё лицо. Сделать это им удавалось без всякого напряжения, так как между нашими головами едва ли смогла б протиснуться худая кошка. Я же был занят тем, что злобно пялился в ответ, постепенно закипая желчью. Наконец, тягостное молчание было нарушено.
— У вас очень… правильные черты лица, сударь Уленшпигель. Вы в курсе?
— Гррр…
— Не рычите на меня!
— Леди Картенбрауэр, официально уведомляю вас, что с этого момента и с этого дерева, наши с вами пути расходятся, чего бы это мне или вам не стоило! Моё небезграничное терпение подошло к концу!
— Да что я такого сделала?!
— Что сделали?! Ну, для начала, помните ту большую семью переселенцев, которые хотели поделиться с нами теплой одеждой? Старой, но теплой? Вы их оскорбили, не думая! Грубо! Несколько раз!
— Это были рваные вонючие тряпки!
— На следующий день мы встретили охотников, которые могли подсказать нам удобный путь в Хюгге. Надо ли говорить, что вы снова не удержали язык за зубами?!
— Ненавижу гоблинов!
— Позавчера вы выдавили сок неизвестной ягоды на мои корни мхира, подчеркиваю — именно на мои. В своё оправдание вы сказали…
— Что мне нужно было проверить! Я устала жевать эту мучнистую безвкусную гадость!
— И именно поэтому вы только что выстрелили в единственное животное этих мест, представляющее опасность для разумного существа?!
— Именно так! Я хотела мяса!
— Но не в самую же крупную особь! И не из этой пародии на револьвер!
— У меня другой нет! А в большого я стреляла, потому что боялась промахнуться!
— ХРЮ!!! — напомнил о себе трехсоткилограммовый кабан, тряся шматом выросшего у него на загривке мха. Чудовищная свинья неслабо уже устала от попыток подрыть дерево, на котором мы сидели, но судя по ненависти в её глазках и ряду сочувствующих подсвинков, ожидавших поблизости, сдаваться этот титан не помышлял. Пуля, выпущенная из миниатюрного «бульдога» леди Эскильды, лишь слегка оцарапала шкуру на боку короля здешних лесов.
Спасались мы от свинского гнева на дереве, благо занятие было привычным. Именно на деревьях мы раньше и ночевали, наука-то оказалась нехитрой. Сел на ветку, ремнем ствол обнял, себя закрепил, да дремли себе спокойно. Так себе отдых, особенно в зимнюю пору, но мои кондиции кида уже позволяли себе игнорировать большую часть дискомфорта, а леди Картенбрауэр… периодически занюхивала нечто из небольшой резной коробочки, что доставала из-за пазухи, от чего набиралась бодрости, болтливости, стервозности, а также умения пренебрегать удобствами и своим нехитрым интеллектуальным богатством. Что у неё в коробке я не спрашивал, так как моё молчание было единственным эффективным оружием против этой несносной женщины.
Мучился я с ней до момента встречи с кабаном по одной прозаичной причине — «воля» в Триаде Мага в обществе этой тощей напасти росла как на дрожжах, уже вплотную подобравшись к показателю в семерку. Выше прыгнуть она могла только когда и другие мои характеристики из Триады достигнут нужного значения, а значит, общество остроносой брюнетки прекратило приносить хоть какую-то пользу. И именно в тот момент, когда я забылся в мыслях, планируя, как тихо спущусь с дерева следующей ночью, да убегу подальше, пользуясь тем, что преследовать меня в лесу без прибора ночного видения она не сможет… и раздался визг проклятой подстреленной свиньи.
— Вы не можете меня тут оставить! — девушка упрямо встряхнула своей короткой гривой «иголок», став похожей на оскорбленного ежа.
— Ох-хохо-хоооо! — предвкушающе осклабился я ей в лицо, — Вы даже не представляете, как смогу! Лишь бы не получить сердечный приступ от удовольствия, когда я это сделаю!
— Вы говорите как мой папа!
Я едва не подавился от возмущения, но все-таки совладал с собой, протягивая к этой бедовой особе требовательно раскрытую ладонь.
— Дайте мне револьвер!
— Нет, я вас боюсь!
— Поверьте, если бы я хотел вас убить, то растянул бы удовольствие, пользуясь ножом! Револьвер!
Маленький ухватистый механизм для убиения ближних своих произвел на меня самое благоприятное впечатление. Я бы даже не отказался его как следует рассмотреть, но в данный момент был на грани потери самоконтроля — четыре пули одна за другой нырнули в жирные бока подсвинков, дисциплинированно трущихся около занятого
