Осколки тысячи ветров. Вихрь Империи - Наталья Гимон
— Но… — Альтери упрямо пыталась сохранить целостность своих убеждений. — Но ведь ты наполовину эльв…
— Я — наполовину человек. И этого ему оказалось достаточно.
Девушку поразило теплота, с которым Лиора снова взглянула на спящего мужчину. На жестокого, незнающего жалости и сострадания тирана.
— Как ты можешь?.. А унэокарри? — снова подняла голову Альтери над трясиной затягивавших её сомнений. — Он ведь собирается уничтожить целый народ. Они ведь — не эльвы…
— Пусть. — Императрица коротко усмехнулась и посмотрела в глаза собеседнице. — Скажете, что я не права? Что такая же, как он? — Женщина фыркнула. — По вашим огромным глазам вижу, что именно так и скажете. — И неожиданно лицо Лиоры стало совершенно серьёзным. Она опустила подбородок на подтянутые колени, и эльву поразила беспредельность тоски, которая прозвучала в её голосе. — Вы многого не знаете, ваше высочество. И, возможно, вы мне не поверите, но я вам завидую.
— Что? — только и смогла выдавить изумлённая Альтери.
— Вам предстоит провести столько времени с этим человеком, делать его счастливым, стать ему необходимой, как свет, стать его светом, понять его. Это произойдёт не сразу, но, поверьте, так будет.
— Замолчи! — Эльва зажала ладонями уши. Она не хотела слушать. Ей было страшно и противно от того, что всё, что говорил призрак, могло действительно сбыться. — Я не стану жить с варваром! Не стану! — Бешенство душило Альтери. Да как смеет эта глупая человечка пророчить такое ей, принцессе древнего народа?!.. Но внезапно девушка вспомнила, что в общем-то у неё нет выбора. Пока её семья носит проклятый «ретранслятор». Пока она сама его носит…
— Глупышка, — Лиора потянулась обнять, успокоить эльву, но, наткнувшись на взгляд «загнанной» принцессы, выпрямилась и просто заговорила: — Вы просто не понимаете, как вам повезло, ваше величество. Волею судеб вы оказались далеко от дома, от сладкого дурмана, который постоянно окружал вас, мешая видеть и слышать то, что действительно происходит вокруг. Сейчас ваши глаза и уши будут открыты, и вы всё узнаете сами. Узнаете и императора людей и, поверьте, поймёте, что, оказывается, ровным счётом ничего о нём не знали, а все россказни ваших мудрецов о людях — ничто иное, как бред напыщенных, самовлюблённых, заносчивых и не менее расчётливых слепцов. И тогда ваше сердце сдастся. А если вам посчастливится завоевать и его сердце тоже, вы получите власть над этим миром. Ведь Вы даже не представляете, — женщина неожиданно лукаво улыбнулась, — насколько податливым и сговорчивым становится мужчина, когда любит.
Альтери недоверчиво смотрела на императрицу.
— Ты называешь мой народ «расчётливыми слепцами», а сама сейчас ничем от них не отличаешься. Твои глаза явно слепы, а сердце даже после смерти уверенно, что мужчина может стать полезной вещью, которая для чего-нибудь да пригодится.
Однако Лиора лишь весело рассмеялась над колкими речами эльвы.
— Не скажите, ваше высочество. Во-первых, я желаю счастья своему мужу и верю, что вы сможете вернуть его сердце к жизни. А потому искушаю вас, как могу. — Женщина снова разразилась заразительным и совершенно искренним смехом, а, отсмеявшись, уже спокойней продолжила: — Во-вторых, в отличие от ваших сородичей, мои глаза слепы от любви, а не от гордыни. А в-третьих, — неожиданно весёлость словно ветром сдуло с её лица, — моё главное отличие от вас, выродков, в том, что я не собиралась избавляться от ребёнка, зачатого от человека. Я жаждала его рождения.
В глазах Альтери потемнело от этих слов. Она медленно перевела взгляд на живот мёртвой императрицы, а та сказала совсем тихо:
— Я хотела рассказать ему в тот вечер. Была так рада, что его военный совет, наконец, закончился, что он пришёл ко мне, и потому не сразу поняла, что это был вовсе не он… — Зелёные глаза Лиоры внезапно оказались так близко от побледневшего лица собеседницы, и столько боли и ненависти было в них, что та отшатнулась, попыталась отползти подальше. Но горящий взгляд призрака словно наоборот становился всё ближе, заслоняя собой всё вокруг, и от этого становилось жутко. — Вот чего я не смогу никогда простить, чем отличаюсь от вас, эльвов, чем похожа на людей. И если мой Император решит спалить весь мир в отместку за всё его зло, — запомни! — я буду той, кто подаст ему факел!
Ледяной ужас охватил Альтери, вдавил в матрас, не позволял подняться, откатиться подальше от кошмарной сущности, в которую, казалось, превратилась мёртвая Императрица. Девушка из последних сил попыталась закричать, но крик её получился беззвучным сипом, будто из горла вынули голос. В ту же секунду демон, только недавно бывший прекрасной человеческой женщиной, рухнул на эльву, удушающе-ледяным холодом пронзил всё её тело и…
Альтери вздрогнула, вспомнив пережитый тогда ужас и облегчение, которое испытала, когда с воплем подскочила на постели и неожиданно поняла, что всё пережитое было лишь сном. Она помнила, как сидела в темноте шатра, слепо пялилась в пустоту и, прижимая ладони к груди, пыталась заставить себя дышать. А потом сильные руки тёплым кольцом охватили её тело, и девушка не оттолкнула их, а наоборот, вцепилась в их реальность, в их обещание поддержки и защиты, боясь, что они сейчас вдруг исчезнут. И ещё эльва очень боялась оторвать лицо от обнимавшего её человека, потому что была уверена, что призрак тоже был здесь, рядом, смотрел на сломленную Альтери и улыбался своей победе.
Следующее утро девушка встретила одна, но не в своей постели, а на широком ложе Императора. Сам правитель людей ненадолго появился ближе к обеду, холодно, словно между делом поинтересовался её самочувствием и снова ушёл. Однако в очередной раз проснувшись посреди следующей ночи в холодном поту и не находя в себе сил открыть глаза от навалившегося безотчётного страха, эльва внезапно услышала в темноте близкое ровное дыхание, и от этого звука стало вдруг очень спокойно. Тогда, будто испуганный ребёнок, она тихонько перебралась на просторную постель Императора и почти сразу уснула. Только на рассвете Альтери открыла глаза и, сладко потянувшись, повернула голову. Рядом глубоко дышал во сне Император, но девушка не стала сбегать обратно на свою лежанку. Несколько мгновений эльва рассматривала правителя империи людей, его тяжеловатое смуглое лицо, так не похожее на тонкие изящные лики мужчин её народа, обрамлённое чёрными, посеребрёнными ранней сединой волосами. Даже во сне он будто немного хмурился, но это не вызывало ни страха,
