Глубокий рейд - Борис Вячеславович Конофальский
— Ты по утраченному снаряжению всё переписал? — спросил Аким у своего зама.
— Вот, — Сашка показал целую кипу небольших листков, достав её из сумки, — всё записал, Куницкий сказал, что ничего нового не получим, пока всё ломаное не сдадим и не принесём квитанции. Квитанции! — повторил Каштенков важно. — Это серьёзно, это тебе не в китайцев стрелять. А вот с квитанциями мы уже с полкового склада всё получать будем, у него нет столько запчастей от бронекостюмов.
Вахмистр Куницкий знал, что говорил. И Саблин тогда произнёс:
— Ну раз всё, то надо в полк ехать.
— Может, поедим сначала?
— Может, в полку поедим?
— Слушай, не люблю я там есть, — морщится Каштенков, — там сутолока вечная, народу прорва, у кондиционеров не сесть, и порции маленькие дают.
— Ну, это уж неправда твоя, — не соглашается насчёт порций Саблин. Сутолока — да, у кондиционеров вечно все места заняты — тоже верно. Казаки там могут под кондиционером чаи часами гонять, но порции в полковой кухне ничем не хуже, чем на кухне их четвёртой «сотни».
— Да я тебе говорю! — оживился Каштенков. — Не только я замечал, что у них там порции меньше. Гарасимов тоже. Это, кстати, он мне сказал, а я уже с его слов стал приглядываться. Пригляделся — и вправду меньше.
С ним лучше не спорить, Аким давно это понял, Саня всегда найдёт несколько доводов и ещё пару свидетелей вспомнит. Так что спорить с ним он не собирался. Но ему и не пришлось, у штабной палатки их встретил подсотенный Черкас.
— О, Саблин, Каштенков! Здорово, казаки!
— Здравия желаю, господин подсотенный, — нескладно отвечали урядник и зам.
— Так, — он разглядывает их с явной претензией, — вы вчера машину забрали и угнали её в полк.
— Ну да, там утраченное снаряжение. — отвечал ему Аким.
— И что, почему не списали утраченное? Долго вы мне ещё транспорт будете мариновать? Думаете, у него нет другого применения?
— Так вот уже едем! — заверил командира Каштенков. И показал ему все подготовленные бумаги. — Вот только закончил оформлять. Сами же понимаете, сколько тут писанины…
— Кстати, насчёт писанины… Аким, рапорт написал? — интересуется подсотенный.
— Так точно.
— Ну вези, не тяни. Там ждут его.
— Есть, — отвечает урядник, а сам думает: «А откуда он знает, что рапорт ждут. Неужели из полка справлялись уже?».
* * *Штаб Второго полка расположен у подземных источников. Палатки стоят рядом с насосами, качающими воду. Тут воды хоть залейся. Помывочные работают круглосуточно, и вода отличная. У большой штабной палатки их вахмистр Волошин и высадил, а сам поехал грузиться водой и провиантом. Саблин и Каштенков разделились, урядник пошёл искать есаула Маленкова, а Каштенков –грузовик с разбитым снаряжением. И договорились встретиться в полковой столовой, пообедать там, а потом и помыться как следует.
Вот только Маленкова Акиму искать не пришлось, тот встретил его у канцелярии, почти у входа в большую палатку.
— Урядник!
— Здравия желаю, господин есаул.
— Рапорт привезли?
— Так точно, — Саблин полез под пыльник и вытащил бумаги. — Вот.
— Следуйте за мной, — приказал есаул, взяв бумаги, и сам пошёл в совещательную часть палатки, где на длинном столе были разложены карты.
— Садитесь, — приказал Маленков, указав на самый конец длинной лавки у стола; сам, сдвинув часть карт, сел с другой стороны, напротив. Развернул бумаги и, разбирая не очень-то хороший почерк урядника, начал читать, а потом поднял голову и спросил:
— А почему печатать не стали?
— Я… Много слов… Долго печатаю, — ответил ему Саблин. — Мне на бумаге сподручнее…
— Сподручнее? — понимает есаул. — Угу… Ну а заместитель ваш чего не помог?
Тут Аким совсем не по уставу махнул рукой: это бесполезно. И есаул снова начал читать. А к ним подошли ещё два офицера; одного из них, сотника Тихонова, Саблин знал плохо, этот офицер был не из его станицы, и по службе с ним урядник никак не пересекался, а вот второй был ему знаком хорошо. То был сотник Короткович, бывший командир сотни, в которой он служил. И есаул стал с ними вместе читать его рапорт, а через некоторое время Короткович и спрашивает:
— Так вы на КП оказались один?
— Так точно, спал у себя.
— Не по уставу, — продолжает сотник. — Где был дежурный во время начала боя? Кто это был?
— Это был младший урядник Каштенков, — говорит Аким. — Когда начался обстрел, ему сообщили, что накрыли шестой пост, он попытался связаться с постом РЭБ, выяснить, работают ли станции, но ему не ответили, и он меня будить не стал… Сам пошёл проверить, что с РЭБ. А там уже тоже были попадания, произошло пробитие перекрытий, разрушение генератора и возгорание, он с операторами РЭБ стал тушить огонь, и после очередного попадания в пост их там завалило.
— А радист на КП дежурил? — не отставали от Акима начальники. На этот раз спрашивал Тихонов.
— Как и положено по боевому расписанию. Но он тут как раз вышел, отлучился, — ответил урядник и добавил: — И слава Богу.
— Что значит «слава Богу»? — неприятно интересуется Короткович.
— Ну, прямо над его местом… прямо над местом, где сидят радисты, снаряд проломил бетон… И там такие… большие куски… обломки… упали на их место… На место радистов, — объяснил Саблин, — радиста бы помяло сильно, даже в броне.
— У вас про это ничего не сказано в рапорте, — заметил есаул, отрываясь от чтения.
— А должно быть, — продолжал Короткович.
— Исправлюсь, — обещал урядник. — Первый
