Меняя маски - Николай Александрович Метельский
Взяв, наконец, со стола маску и нацепив ее на себя, я на полной скорости, что выдавали четыре моих конечности, ломанулся к сейфу. Заглянув в него, сразу увидел то, что искал, — пухлую папку под названием «Три сакуры». Кроме нее там лежало еще три папки, какая-то жестяная коробка и семь пачек с деньгами. Проверять, что же такое я краду, не было времени да и смысла теперь, поэтому я, быстро запихнув бумаги в рюкзак, на мгновение задумался. И с мыслью: «Почему бы нет?» — кинул туда же деньги.
И вот теперь мне предстояло самое интересное — выбраться из здания. Звуки боя все это время нарастали, перемещаясь вглубь. В симфонию пистолетных выстрелов вклинилось знаменитое изделие графа Калашникова и даже что-то наступательно-взрывательное в качестве ударников. Скорее всего — аналог «РГД-5», судя по звуку. Выход из кабинета ведет в офис, который, в свою очередь, выходит в немалое помещение, заставленное ящиками и какими-то тюками. В офисе, кстати, стекла бронебойные, уж не знаю зачем.
Мимолетный взгляд в дверной проем показывает, что в следующем помещении никого нет. Пригнувшись, вдоль стены бегу к выходу. Осторожно выглядываю и наблюдаю картину ожесточенного боя. Мышь, а это вроде бы он, буром прет на троих бандюг, которые в упор поливают его автоматными очередями. Серега со своим ножом в руках танцует в компании каких-то мужиков, стараясь при этом не попадать под пистолетные выстрелы других гопников, укрывшихся недалеко от автоматчиков. Настоящий вояка. Уверен, что он Ветеран, а значит, как и Мышь, может выдерживать автоматные очереди, но при этом все равно старается избегать попаданий. Уже тогда я знал, что такое «доспех духа» и чем он отличается у бойцов разных рангов. Про Виртуоза я тогда ни бум-бум. Спасибо отцу Шины, я примерно представлял, на что способны те же Ветераны, а также два младших и два старших ранга. И все равно мне было дико видеть подобное своими глазами. Ведь даже в родном мире, на пике своих сил, будучи официально самым опасным бойцом Земли, я бы не пережил выстрела в голову. А тут какой-то… гражданский прет против трех «калашей», и ему хоть бы хны.
Ну да не будем о грустном. Исиатама на пару с безымянным напарником вертелся в толпе противников, выводя из строя то одного, то другого. А вот Акеми с китайцем видно не было, зато было слышно. Вот так с ходу определить я не мог, но где-то в глубине здания раздавались выстрелы… и да, взрывы тоже.
Итак, для начала нужно решить, как уходить. Окна здесь хоть и небронированные, но находятся слишком высоко для меня. Чтобы добраться до запасного выхода, придется пройти мимо толпы сражающихся людей и остаться не замеченным стрелками, засевшими буквально в двух метрах от двери в коридор. Ну и, конечно, главный выход. Путь туда относительно чист, но именно где-то там сейчас воюет Акеми. И именно туда мне придется идти. С теткой и психом я, может, встречусь, а может, и нет. А вот пробраться к запасному выходу я вряд ли сумею. Так что — вперед, по стеночке, по стеночке.
Примерно на полпути к выходу из клубка дерущихся людей выбросило визжащее тело. Задев ящики, за которыми я в этот момент находился, оно врезалось в стену рядом со мной. Переломанные руки, ноги и, судя по виду, позвоночник вызвали у меня желание добить еще живого страдальца. Мимолетное. В конце концов, это и без меня сделают. А когда я был у самых дверей, меня чуть не сшибло еще одно тело, буквально снесшее двери. Замерев на мгновение, я обернулся и успел увидеть, как русский запускает в мою сторону очередного летуна. Дождавшись стыковки тела со стеной и показав живой катапульте средний палец, нырнул в дверной проем и на полной скорости погнал в сторону главного выхода.
Коридор. Дверь. Коридор. Поворот. Опять поворот. Дверь. Еще один офис. Дверь. Развилка, направо. Еще одна дверь. Развилка. Выстрел.
Кувырок через плечо, разворот в сторону, откуда был произведен выстрел.
«Вот… уродец! Что ж это за ночь такая?»
Метрах в десяти от меня стоял тот самый псих, главарь стремительно убывающих летунов. И в руках у него был направленный в меня семнадцатый «Глок». Одно из изделий, которые вплоть до винтика копируют аналог моего мира. И сейчас этот отличный пистолет был в руках мужика, судя по лицу, находящегося на последней стадии бешенства. Причем досталось челу не слабо. Правая щека расцарапана в кровь, левый рукав оторван, правая штанина держится на паре ниток, левое бедро в крови. В целом, нехило он повоевал.
За спиной, в двадцати метрах от меня, — двери в холл. А там — пара коридоров в другие части здания, закрытая входная дверь и главное, что мне надо, — обычные, не бронированные окна. Передо мной, в десяти метрах, мужик с пистолетом и жаждой крови. А мои прежние скорость и сила где-то в районе «когда-нибудь будет». Эх, вспомним былые времена, забацаем маятник. Да не простой, а с шагом назад.
Итак. Дернуть головой влево, шаг вправо, выстрел. Слегка дернуть правой кистью, чуть заметное движение правым коленом, шаг влево, выстрел. Движение плечами вправо, еще один шаг влево, выстрел. Качание маятника — это вам не просто мотание тела туда-сюда, это чтение противника, его моторики и окружающего пространства. Идеальное владение своим телом. Маятник — это, если так можно сказать, телесный гипноз. Ты не просто знаешь, куда выстрелит противник, ты сам фактически стреляешь его руками. Движение правой стопы, правой руки, чуть согнуть левую ногу, шаг вправо, выстрел. Выстрел. Выстрел.
Ба-а-бах. Выстрел сорок четвертого калибра из-за моей спины сносит часть черепа и само тело уже бывшего психа.
— Ну наконец. Заставил он меня побегать. — Акеми, тудыть ее. Ну кто ж еще. — А ты все продолжаешь меня удивлять, малыш. Первый раз такое вижу. Ты как будто знал, куда он будет стрелять. — Да ну на фиг, в этом мире что, маятник не качают? — Научишь?
Даже не знаю, что тут ответить.
— Да ладно, не жмотись. Пойдем добьем оставшихся и спокойно все обсудим.
Ну что за фигня! Или судьба сгинуть мне в эту ночь? Эта… кобыла стояла в проходе, закрывая единственный на данный момент выход. Назад бежать… некуда, собственно. Да и не даст она.
— Ладно, приятель, сдавайся. Некуда тебе бежать. Мои парни, наверное, уже закончили и идут сюда. Так что повернуть — не выход, а впереди я. Да я даже стрелять
