Всадник на рыжем коне (Всадник Апокалипсиса - 2) - Василий Горъ
— А толку с того, что вернемся? — криво усмехнулась Киселева. — Люди злы — любят самоутверждаться за счет других и бить по самым уязвимым точкам. Поэтому при любом удобном случае будут напоминать о том, что мы порченные. Ведь нас похитили, провезли через полстраны, переправили в Афганистан и чуть было не продали. А значит, насиловали. Толпами. Даже тех, кто на момент похищения были девственницами и поэтому охранялись, как Форт-Нокс. В общем, кто бы что ни говорил, но эти клейма уже никуда не денутся!
— Не все так плохо, как кажется на первый взгляд… — начал, было, Робокоп, но Ольга выставила перед собой ладошки и виновато улыбнулась:
— Я всем вам искренне благодарна и за спасение, и за сочувствие, и за попытки успокоить. Но в данный момент мне хочется упасть, закрыть глаза и забыться. По возможности, рядом с Денисом — я видела его лицо, успела убедиться, что этот парень относится ко мне с искренним сочувствием, и уверена, что он не сделает мне ничего плохого.
— Подразделение секретное, так что демонстрировать лица посторонним строго-настрого запрещено. Всем, кроме меня… — буркнул я. Потом покосился на поднимающуюся рампу и ответил на вопрос, который появился во взгляде Киселевой: — Я был достаточно известным медийным лицом еще до службы, поэтому командование сочло возможным использовать меня в этом качестве и дальше…
Правильнее было бы сказать «было вынуждено». Поэтому в момент моего появления в дверях кабинета выглядело, мягко выражаясь, не в духе. Да и беседу начало отнюдь не с улыбки:
— Будешь смеяться, но твое предложение возглавить то, что нельзя предотвратить, принято. Но с некоторыми коррективами…
Привычки смотреть на окружающий мир через розовые очки меня благополучно лишила мама, так что, выслушав удивительно благообразную и красивую концепцию, я быстренько вычленил из нее самое главное. И мысленно сформулировал напрашивающийся вывод: трезво оценив создавшуюся ситуацию, покровители Паши-Пулемета решили, что отбеливать «доброе имя» этого урода менее выгодно, чем подобрать и раскрутить другого исполнителя! Все остальное было понятно без слов: для того, чтобы убрать отыгравшую фигуру чужими руками, они быстренько организовали слив соответствующей информации конкурентам. Те радостно кинулись на брошенную кость, а генерал-полковник Вяземский увидел в такой смене фигуры возможность усилить имеющуюся позицию в том числе и среди союзников. Поэтому не ограничился командой «Фас!», а постарался сделать все, чтобы как можно сильнее выпятить роль своего подразделения в локальной победе бесконечной войны за власть! Ну, а мы с Голиковой вовремя подвернулись под руку.
Само собой, озвучивать свои догадки я даже не подумал — дослушал объяснения командира до самого конца, поинтересовался, готова ли статья, которую я должен буду выложить на свою официальную страничку, дважды прочитал предложенный вариант и отрицательно помотал головой:
— Манера изложения не лезет ни в какие ворота. Поэтому имеет смысл передать этот черновик личности, которая не один месяц писала статьи от моего имени и общалась с моими подписчиками: поверь, после ее правки этот материал рванет в разы мощнее, чем так, как есть! Кроме того, было бы неплохо обнародовать окончательный вариант не статьей, а в форме видеообращения к фанатам.
Валет потер гладко выбритый подбородок, несколько мгновений невидящим взглядом смотрел в стену, а затем усмехнулся:
— Связываться со своей зазнобушкой будешь через Эмира, только по предложенной им технологии и под его личным контролем. Первым делом объяснишь подруге политику партии: материалы, которые она будет получать от тебя, являются секретными; знакомить с ними кого бы то ни было строжайше запрещено; готовые варианты можно будет выкладывать только на твою страничку, только после их изучения твоим начальством и только по твоей команде…
Эта часть его монолога показалась мне бесконечной. Однако, понимая, что он отрабатывает «обязательную программу» отнюдь не из-за желания поболтать, я старательно вслушивался в каждое предложение. А когда поток ценных указаний, наконец, иссяк, пообещал, что все будет именно так и никак иначе. После чего рискнул проверить свои выводы и осторожно поинтересовался:
— Раз «материалы, которые она будет получать от меня», значит, мы получили команду «Фас», верно?
— Не дурак! — без тени улыбки заявил Валет, потомил меня театральной паузой и приятно удивил: — Да, Пашу-Пулемета списали со счетов, и его империя превратилась в бесхозную булочку. Так что в ближайшее время его конкуренты начнут рвать ее на части. А мы приложим все усилия, чтобы задавить ту гнусь, которую он прикормил, вырастил и приучил к абсолютной безнаказанности…
Пока я вспоминал недавнее прошлое, Киселева оглядела меня с ног до головы и расфокусировала взгляд, видимо, пытаясь сообразить, где я мог светить свое личико. Парни ехидно заулыбались. А Варнак решил проявить великодушие:
— Ладно, не мучайся — он дрался. В боях без правил.
— Пусть всего год, но все проведенные бои выиграл в первом раунде! — радостно подхватил Витязь.
Киселева понуро опустила русую головенку и расстроено призналась, что этим видом спорта никогда не интересовалась. Чем здорово разочаровала самых оголтелых фанатиков ММА и сподобила их залиться соловьями.
Прекрасно зная, что о мире смешанных единоборств, моих прошлых победах и будущей карьере отдельные личности могут трепаться часами, я жестом прервал начавшуюся полемику и подвел Ольгу к свободному месту рядом с Робокопом:
— Если желание забыться еще не пропало, то падай тут. А я организую легкий перекус с американским армейским колоритом.
Желающих покормить несчастную девчонку или присоединиться к трапезе оказалось достаточно много, поэтому к моменту, когда наш Ил, наконец, тронулся с места, все «лежбище» оказалось завалено содержимым суточных рационов питания. Правда, основные блюда мы согрели только после того, как самолет набрал высоту, но во время взлета добросовестно уничтожали самую вкусную часть сухпайков — плавленые сырки и чипсы. В промышленных количествах. И подсовывали Ольге свои порции. А она не отказывалась: брала все, что давали, и благодарила такими выразительными взглядами, что лично у меня обрывалось сердце. Потом объелась, завернулась в одеяло, позаимствованное из автобуса, привалилась к моему плечу и задремала.
Парни тут же перешли на еле слышный шепот. Пока доедали завтрак, трепались о всякой ерунде. А после того, как уничтожили десерты и собрали пустые упаковки в пакет для мусора, занялись делом: бойцы третьего и четвертого отделения открыли в наладонниках своих «Атак» текстовые редакторы и принялись за отчеты, а все, кто работал внутри точки передержки, влезли в архивы микрокамер, скопировали записи, отснятые во время штурма, и отправили мне. Естественно, не самовольно, а после приказа Нерона.
Я перекинул полученные файлы в отдельную папку, отправил туда же копию своего и почувствовал, что взлетаю. А Киселева, проснувшаяся в момент попадания самолета в зону турбулентности, побледнела, как полотно, вцепилась в меня обеими руками и зажмурилась изо всех сил:
— Все, нас сбили, да⁈
— Это самая обычная воздушная яма… — улыбнулся я, ласково потрепал ее по волосам и понес откровенную пургу: — В военных самолетах со стюардессами не ахти, а пилоты отличаются редким пофигизмом. Поэтому о такой ерунде, как турбулентность, никто никого не предупреждает, ведь она куда менее опасна, чем обстрел ракетами «Земля-Воздух». Впрочем, обычным пассажирам армейских авиалиний такие предупреждения до одного места — они в состоянии спать на двигателе БТР-а, мчащегося по бездорожью, рядом со стреляющей гаубицей или находясь по пояс в болоте.
— А меня научили просыпаться от каждого шороха, чувствовать себя чьей-то вещью, молчать, смотреть в пол, кланяться, предугадывать желания хозяев и, что самое главное, терпеть боль и унижения… — горько усмехнулась она.
— Все это уже в прошлом… — твердо сказал я. — А ты стоишь в двух шагах от перепутья, на котором можно будет выбрать будущее. Да, вернуться к привычной жизни уже не получится. Но кто сказал, что нельзя подготовиться и свернуть туда, где можно будет наработать другие, куда более правильные привычки?
Девушка уставилась на меня квадратными глазами, а затем завороженно кивнула:
— Например, поступить в военное училище, закончить его лучше всех и обратить на себя внимание тех, кто отбирает бойцов в боевые подразделения вроде вашего! А потом спасать тех, кто не в состоянии за себя постоять, и… уничтожать. Всяких уродов. Пачками!
— Тоже вариант… — вынужденно признал я, чуть не прикусил язык во время падения в очередную воздушную яму и мысленно чертыхнулся: — Хотя этот путь — один из самых сложных и частенько ведет к одиночеству. Кроме того,
