Битва Света и Тьмы - Данил Сергеевич Кузнецов
В те секунды я действовал на автомате. Мгновенно сел, сорвал с ноги электролик и, интуитивно прицелившись, бросил его вниз.
Кажется, я попал. Мужчина, уже открывший дверь электронным ключом, вдруг пошатнулся и упал на бетон, раскинув руки. Что ж, хотя бы виском не ударился, а тело погасило энергию падения раньше головы.
Дальше времени соображать особо не было.
Я вновь запрыгнул на Дане, махнул Асси: мол, за мной, — и слетел с крыши склада на бетонное покрытие. Скатился с дракона, подскочил к упавшему. Проверил пульс — есть, обшарил карманы — разжился «макаровым» с наверченным на него глушителем, снял с предохранителя и передёрнул затвор. Осторожно встал и медленно, держа оружие, как в боевиках, дулом вверх, подошёл к двери. Толкнул её… и оказался лицом к лицу с другим похитителем, который, судя по всему, собирался выйти проверить, что с его «напарником», на которого он был похож как родной брат.
Удивились, увидев друг друга, мы оба. Взгляд «киднеппера» скользнул на лежащее тело, затем на пистолет в моей руке, и его «макар» с глушителем нацелился на меня…
Я инстинктивно отклонился в сторону и выстрелил. Убивать не собирался, поэтому даже не поднимал оружия, и пуля, вылетевшая с тихим хлопком, попала мужчине в ногу. Он заорал, выронил пистолет, рухнул на пол в полумрак склада и схватился за ступню, из которой на его руки лилась кровь.
— Давай потише, а? — сказал я, широко открывая дверь и заходя внутрь. — Даша здесь?
— Ты о ком? Ты кто?.. — простонал мужчина, но замолк, когда я вновь наставил на него пистолет.
— Ответ неверный. Ты знаешь и кто я, и кто такая Даша. Где она? Или мне тебе вторую ногу прострелить?
Мне, если честно, было муторно и неприятно так резко и безжалостно говорить с этим человеком, но я оправдывал это тем, что был заложником ситуации. Хотя знал, что никакое это на три буквы не оправдание, а просто способ не начать себя ненавидеть.
Мужчина не ответил. Он со злостью взглянул на меня снизу вверх — и вдруг протянул окровавленную ладонь к своему упавшему пистолету…
…но тут же отдёрнул её. Моя пуля просвистела сантиметрах в двадцати от его пальцев, угодила в заднюю сторону рукоятки и отшвырнула «макаров» примерно на полметра.
Я вздохнул, прошёл мимо мужчины и подобрал его оружие. Повернулся — уже с пистолетом в каждой руке — и спросил:
— А теперь?
«Киднеппер» выругался, плюнул на пол и ответил:
— Чтоб тебя… Там она, — он мотнул головой в глубину склада. — Забирай её и катись отсюда. Только скажи: что ты с моим корешем сделал?
— Стукнул роликом по башке, — пожал я плечами, играя ту роль, которой от меня ожидал собеседник. — Вроде живой…
— Вот урод, теперь я ходить недели три не смогу!.. — бормотал себе под нос мужчина, держась за простреленную ногу. — А что мне теперь сказать тому, кто нас двоих подписал на это?..
— А кто это был?
— Да не знаю, мужик какой-то… Пришёл утром, сказал — дело есть. На миллион… — Похититель снова выругался. — Чтоб его… Дал координаты той девчонки, сказал: нужно проследить за ней, в нужный момент схватить и привезти сюда. Перед этим спросить, где она прячет… этот, как его… — Мужчина зажмурился, напрягая память, — дра-ко-но-фон, найти и взять его с собой. А когда на него позвонят, сказать туда вот это…
Он дрожащей рукой залез в карман джинсов, достал оттуда какую-то бумажку и протянул мне.
Я взял два пистолета в одну руку, а другой взял бумажку и на всякий случай отошёл на пару метров ближе к двери, которая за это время под собственным весом наполовину закрылась: там было больше света.
На клочке бумаги мелким корявым почерком слово в слово было написано то, что один из похитителей — этот или его «напарник» — сообщил мне два часа назад. Даже ответ на мой вопрос про разговор с Дашей был предусмотрен тем неведомым «работодателем».
Вдруг снаружи послышался сдавленный стон, затем звук удара тела о стену, которая от этого гулко завибрировала, крик — и тишина.
Я посмотрел на мужчину и встретился с ним глазами. И оба поняли что-то без слов.
Он — что со мной лучше не сражаться. Я — что ему страшно, а главное — что его гложет неизвестность, недосказанность, довлевшая над ним и его «напарником» весь день.
Неожиданно он спросил — почему-то шёпотом:
— Что вообще происходит? Что тут творится?
— Самому бы знать… — пробормотал я и наконец-то направился в глубь строения, где должна была находиться Даша.
Обернулся и бросил «киднепперу»:
— Оторви полоску от футболки, замотай ступню. И ремнём от джинсов перетяни ногу. И «скорую» вызывай, пока кровью не истёк.
И я пошёл дальше. А увидев у дальней стены, за лабиринтом стеллажей и хлама, знакомую фигурку в футболке и шортах, — побежал.
Даша сидела на полу, прикованная наручниками к трубе. Увидев меня, она вскинула голову и прошептала:
— Данил… ты…
— Да, это я. Не бойся: всё скоро кончится… — ответил я, присев рядом с ней. — Сейчас я тебя освобожу, только возьму ключ у этих…
— Ты их… того? — спросила Даша, когда я встал.
— Нет. За кого ты меня принимаешь? Они же не викинги, какими те были несколько лет назад… А если что, «скорая» успеет приехать.
Я преодолел лабиринт полок с коробками в обратном направлении и крикнул похитителю с простреленной ногой:
— Эй! Дай ключ от наручников!
— Иди и возьми! — донеслось в ответ.
Я напрягся, расценив это как заявление о новом этапе конфликта, и приподнял дула пистолетов. Но мужчина не собирался на меня больше нападать и щелчком пальцев отправил его по полу ко мне.
Я остановил скользящий ключик ногой, поднял его и вежливо сказал:
— Благодарю.
А затем снова пошёл к Даше.
6
— С тобой всё хорошо? Тебя не били? — спросил я, вставляя ключ в еле заметную скважину на одном из «браслетов».
— Нет… Я просто шла по улице… гуляла… Вдруг подъехала машина… чёрная иномарка… Меня запихнули туда, зажали рот, пригрозили, чтобы не кричала… потом спросили, где мой драконофон…
Даша пошевелила рукой, отстёгнутой от трубы, и, пока я открывал второй «браслет», продолжила:
— Ну, я сказала… как тут не скажешь, когда в живот упирается ствол пистолета? Спросили, где я живу. У меня просто драконофон дома лежит… Я ответила… Мы поехали туда. Один из тех мужчин высадил меня из машины и пошёл вместе со мной к подъезду. Когда мы поднимались к моей квартире, он сказал, чтобы я
