Пять лет спустя. Часть 3 - Сергей Александрович Богдашов
Десять кубометров в час — это много. Если представить себе периметр дома в виде развёрнутой стены, метра в три высотой и в полметра толщиной, то у дома двенадцать на двенадцать метров она составит сорок восемь метров. Двадцать четыре куба пенобетона. Для бригады пенобетонщиков — это два с половиной часа работы. На самом деле — гораздо меньше. Не стоит забывать про дверные и оконные проёмы, которые идут в минус к объёму.
Признаюсь, когда я первый раз это увидел, а потом осмотрел те стены, которые были залиты позавчера, то прилично офигел.
Оказывается, если разбить процесс строительства на отдельные операции, то весь пафос строителей, а заодно, и дороговизна их работ, становятся величиной не сильно значимой. Нет там чудес и особых знаний и навыков. Тупо нужно иметь десятка полтора взрослых мужиков, половина из которых уже сталкивалась со строительством по нашему принципу. А дальше, поставленный над ними инженер всё им расскажет, а заодно и проконтролирует выполнение работ.
Если это выразить во вполне вменяемой калькуляции, то все будут довольны, и строители, и заказчики.
Мне это надо? Или это очередная домашняя задача для Алёны?
Впрочем, меня опять не туда унесло.
Вряд ли кому интересно, что на самом деле себестоимость дома двенадцать на двенадцать в Бережково примерно такая же, как стоимость новостройки далеко не в центре столицы, где тебе предложат жильё в восемнадцать — двадцать квадратных метров.
Понятное дело, что если думать головой, то качество жизни оба этих решения предполагают очень разные.
Но это всё величина переменная, и вряд ли её можно оценить по достоинству.
Частные дома у нас лидируют. Есть и пятиэтажки, но их мало. Пожалуй, десятка два наберётся.
Если перевести это в цены за квадратный метр, то у столичного жилья вообще нет шансов. Один к четырём, а то и к восьми. Примерно такой существует коэффициент разброса по ценам у нас, и в столице за один квадратный метр.
Сейчас строителей добавилось. К каждой бригаде приданы молодые парни из Маньчжурии и Японии. Пока их не так много. Всего по два с половиной десятка из каждой страны. Есть надежда, что через полгода — год я получу хотя бы по десятку будущих бригадиров, а то пока мне очень не нравится, как строят дома в этих странах, особенно в Маньчжурии. Хотя и Япония какими-то изысками не блещет. Стоит выехать из города и на их домики в деревнях без слёз смотреть невозможно. Бумага и палки.
Проблема жилья — штука архиважная. Пожалуй, её можно отнести к одному из тех краеугольных камней, на которых зиждется основа крепкого и здорового государства.
Еда, здоровье, жильё и мирное небо над головой.
Дай это население и оно уже будет не выживать, а жить.
С продуктами у меня всё вроде бы нормализовалось. Торговля и транспорт восполняют недостаток продуктов питания в очень приличных объёмах. По крайней мере пшеничная мука перестала быть в Японии показателем роскоши и богатой жизни, а с Курил и Сахалина им везут столько рыбы и морепродуктов, что уже японские рыбаки начали жаловаться на падение цен.
Неплохо помогает Корея. Похоже они готовы последний рис отдать, лишь бы им увеличили поставки качественной маньчжурской стали.
Если выстрелят государственные программы оздоровления наций, а причин для их провала я пока не вижу, то у обеих Императриц появится ещё одна точка опоры.
И тогда самое время будет заняться жилищной программой.
По мелочам она уже идёт. С того же Сахалина в Японию везут сталь и лес уже во вполне приличных объёмах. По крайней мере Сахалин у меня уже давно перестал быть убыточным и добрая половина доходов от него как раз получается в результате торговли с Японией.
Да и японцы с Россией предпочитают торговать через Сахалин, а то и через Курилы.
Никакого секрета здесь нет. Элементарный расчёт. Купцу проще мне заплатить десять процентов пошлины, чем двадцать таможне Владивостока.
Да, эти деньги попахивают... Но оттого и идут все таможенные сборы на развитие островов.
На них Сахалин строит дороги, причалы, электростанции, а также школы и детские сады.
Раз в три месяца моя газета "Сахалинская правда" публикует таблицу на первой странице. Там в одной колонке обозначен приход таможенных платежей, а во второй — на что они израсходованы.
Думаете, смешно и наивно? Как бы не так. После первого же отчёта местные жители нам столько интересного в письмах рассказали, что мне пришлось заказывать дирижабль для отряда егерей. Почти два месяца им потребовалось, чтобы отловить всех контрабандистов, указанных в письмах, и взыскать с них положенные отчисления и штрафы.
Кстати, отряд егерей до сих пор на Сахалине. Как-то так вышло, что работы у них не убавляется.
Сахалинцы, убедившись, что деньги действительно идут на улучшение их жизни, настоящую травлю устроили тем, кто пытается мимо моих мытарей просочиться. А если учесть, что тем деятелям, кто попался повторно, штраф уже не грозит, о чём они были в первый раз предупреждены, то ранее необитаемые Курильские острова начинают постепенно становиться очень даже обитаемыми. Скажу больше, островов на всех уже не хватает.
Вот тут-то и возникает вопрос, где бы мне использовать этих адреналиновых маньяков, к которым большинство контрабандистов относится, да так, чтобы от них пользы было больше, чем вреда, который они нанесли.
Может выдать им каперский патент, добавить вооружения, да отправить бравых парней на их же корабликах в сторону Меланезии?
Как по мне — мысль интересная. А почему бы и нет!
Глава 27
Глава 27
Новый год в Маньчжурии празднуют в конце января. Так что туда я ещё успею, а вот у нас, в России, мне нужно со многими встретиться, и лучше всего в неофициальной обстановке. Новогодние балы и званые вечера — столь нелюбимые мной времяпровождения, для такой цели отлично подойдут.
Бережковские сидения подошли к концу. Работы было много, но сейчас она практически завершена и осталось закрепить это договорённостями с ключевыми фигурами.
Моя служба безопасности вскрыла основных фигурантов того картеля, который против меня пытались организовать. В этом ненавязчиво и князь Обдорин поучаствовал. Ну кто в здравом уме поверит, что в руки одному из моих столичных информаторов попали списки лиц и некоторые их
