Кадетский корпус. Книга вторая - Евгений Артёмович Алексеев
— У меня брат старший есть, он сейчас в столице служит, в Первом механизированном корпусе Его Величества, — улыбнулась Катя и спросила, — А вас сколько, брат, сестра?
— А как его зовут? — невежливо пропускаю вопрос мимо ушей, топлю, ибо времени совсем немного.
— Кирилл, правда он любит чтобы его Киром звали, сокращенно, говорит Кирюха звучит как-то не очень, — искренне улыбается девушка, даже не упрекает за то, что я как автомат задаю вопросы. Нда… тяжело будет жестить.
— А отец, мама? — времени в обрез.
— В смысле? — Катю начинает интуитивно понимать, что что-то идет не так, разговор все больше похож на допрос.
— Ну у меня мамы нет, не помню ее даже, да и отца вижу от силы раз в месяц, — исправляюсь, спешка спешкой, но контакт с допрашиваемой терять нельзя, иначе ничего не выужу.
— Бедненький, нет у меня и папа, и мама, да и вижу их чаще, правда отец служит, он у меня полковник, но по выходным он наш с мамой! — девушка погружается в приятные воспоминания, — Мы любим выйти на веранду, особенно сейчас когда снежок только припорошит землю, слуги застилают стулья овчиной, растапливают самовар, мед в сотах, брусничное варенье ммм…
Вкусно рассказывает, то, что нужно… Время вышло, возвращаюсь в исходную точку.
Оборот второй.
— Спасибо тебе, Миша.
— Не лицемерь, агент Ивлева, лучше расскажи зачем СИБ лезет в дела клана Соколовых? — резкий переход, на лице одноклассницы прямо классика: неверие, отрицание, ярость, осознание и смирение со свершившимся фактом.
— Миша, мы только защищаем…, — пытается оправдаться Катя, но мне нужна информация, а не слезы раскаяния.
— Оставь слезы для мамы с папой, твоих взяли на веранде, они так уютно попивали чаек с медом и брусничным вареньем, в овчинки укрывались! — бью в те самые приятные ассоциации, проверял раньше, это работает не хуже паяльника в заднице, — Ивлева, если не будешь сотрудничать, останешься сиротой!
— Не смей, придурок, слышишь не смей! — девушка уже готова разрыдаться, — Мы тебя защищаем!!!
— Кто мы, кто еще работает на СИБ кроме тебя и Самохина? — спрашиваю хлестко, чтобы у девушки не было ни секунды, она не должна иметь шанс собраться и трезво подумать.
— Есть куратор и группа поддержки, но я с ними лично ни разу не пересекалась, просто иногда, когда майор хвалит или наоборот упрекает в нерадивости, то ссылается на этих людей, — всхлипывая отвечает девушка. Так, не слишком информативно, видимо допуск у одноклассницы минимальный, стажерка что ли?
Время вышло, возвращаюсь в исходную точку.
Оборот третий.
— Спасибо тебе, Миша.
— Ты это от чистого сердца? — пристально смотрю в глаза.
— Эээ… да, — Ивлева растерялась от резкой смены тональности.
— Тогда расскажи от кого вы меня защищаете, откуда угроза? — пожалуй переход еще круче чем в прошлый раз, Катя выпучила глаза, ошарашена и растеряна.
— И без обид, если станешь юлить, то твоим родителям и брату хана, — говорю спокойно, но жестко, чтобы все это не выглядело пустым фарсом, — Кира, кажется он любит, чтобы его так называли, взяли на полигоне Первого механизированного корпуса, а твоих родителей застали за чаепитием, любят они на морозе брусничным вареньем побаловаться.
— Ты все врешь! Вы бы не прошли охрану, да и мой отец вам не по зубам!!! — она кричит, но по глазам вижу верит, у меня убедительный тон, подкрепленный реальными деталями.
— Говори! — ломаю девушку одним взглядом, угроза родным — сильный мотиватор.
— В верхах идет какая-то игра, Соколовы невольно в ней участвуют, возможно даже не подозревая об этом, точно знаю, что вы не одни, параллельно с нами работают другие команды, — всхлипывая начинает рассказывать девушка, — Иногда мы помогаем друг другу, когда требуются свежие лица.
— Нападение на меня в поместье — это ваш прокол? — задаю следующий вопрос.
— Да, но моя группа действует только внутри Корпуса, — отвечает девушка, — Просто получили отчет, чтобы быть в курсе. Руководство считает, что нападение на кортеж делает тебя одной из приоритетных целей, ожидают прибытие второй команды телохранителей.
Последняя петля у меня под вопросом, могу и не вытянуть возврат. Стоит ли еще пытать Ивлеву? Сегодня мы расстанемся, следующая возможность допроса представиться скорее всего только после выхода из «Тайги». С другой стороны, на душе муторно, нормально я так потоптался в чистой душе молоденькой девочки. Стыдно мне, взрослому мужику заниматься подобным…
Время вышло, возвращаюсь в исходную точку.
Оборот четвертый.
— Спасибо тебе, Миша.
— Да не за что, лучше расскажи, чего тебе сейчас хотелось больше всего? — спрашиваю полушутя, не слишком серьезно.
— Хмм… конфет, знаешь я ужасная сладкоежка! — с улыбкой признается девушка.
— Понятно, может что-то еще, массаж например? Нога затекла? — честно говоря сам не понимаю какой ответ хочу услышать.
— Эй, Соколов, ты что подкатываешь ко мне? — удивляется Ивлева.
— Да нет, просто хочу скомпенсировать свое скотское поведение, — говорю девушке правду, это приятно, путь она ничего и не вспомнит.
— Хмм… не знаю какой на тебе грех, но я бы все отдала за массаж шеи, знаешь когда спишь на земле и без подушки, то она так затекает, — Катя даже слюну сглотнула и мечтательно посмотрела в небо, — Когда поворачиваю голову вправо, мне как будто иглы в шею втыкают!
Ну все энергии петли осталось совсем немного, возвращаюсь в исходную точку.
*****
— Спасибо тебе, Миша.
— Да не за что, вот держи, — передаю однокласснице упаковку с парой кусков рафинада, ношу с собой в карманах на всякий пожарный случай.
— Ты сохранил сахар!?! — удивилась Ивлева.
— Я не очень люблю сладкое, а потом мне повезло с мясом, — интересно в столовой на полные вазы сластей никто внимание не обращал, а тут это великая ценность.
— Давай пополам, — стесняется Ивлева.
— У меня еще есть, — показываю второй пакет, — Ты ешь, я правда сладкое не люблю, так держу на всякий случай.
— Спасибо! — благодарит девушка, знала бы она, за что получила сладкое.
— Постой, а почему ты шею кривишь? — включаю доктора, ногу бинтовал, значит уже почти
