В конце вечности - Артем Евгеньевич Белянин
— Это помешательство! — покачав головой и нервно растерев лицо ладонью, сказал Валофар. — Я потерял контроль над собой! Я не трону тебя, клянусь! — виновато добавил он и неловко попытался помочь Эльзе спуститься со стола.
— Не трогайте меня! Пожалуйста! — всхлипывая и наглухо запахивая на груди порванное платье, взмолилась она.
— Да-да, конечно! — отстраняясь от неё, взволнованно произнёс Валофар. — Я прикажу отвести тебя в шатёр. Тебя накормят. Воды согреют. Принесут шкуры, — неловко переминаясь, сказал Валофар.
— Мне ничего не нужно! — шмыгая носом, ответила она. — Отпустите нас! Умоляю!
— Стража! — крикнул он в сторону выхода. Полог шатра откинулся, и внутрь нерешительно заглянул охранник.
— Проводи девушку в самый чистый шатёр. Организуй ужин. Всё свежее! Всё самое лучшее. И приставьте охрану. Кожу живьём сдеру с тебя, если сбежит или её кто-нибудь тронет, — приблизившись к солдату, вполголоса сказал он.
Тем временем Остап пришёл в себя в запертой звериной клетке. Голова гудела, множественные ушибы ныли по всему телу, а в глазах двоилось. Справлявший рядом нужду пьяный солдат взглянул через плечо на пленника и ухмыльнулся.
— Сидишь? — икая, спросил он. — Наши парни говорят, ты у этих обезьян за главного был. Правда, или врут? — пошатываясь, спросил солдат.
Остап отвернулся.
— Не хочешь разговаривать? Понимаю. Завтра утром на допросе разговорят. Они умеют, — шмыгнув носом, сказал солдат, подтянув штаны, поплёлся в сторону шумной солдатской компании.
Где-то совсем рядом послышалось завывание Трезора, сопровождаемое шарканьем когтей по полу деревянной клетки.
Солнце, скрывшееся за кроны деревьев, уже не грело. Остап поёжился, хотя на холод, в сущности, ему было плевать, единственное, что его тревожило, — это Эльза. Вцепившись в прутья, Остап с силой потянул их в стороны. Не поддавались. Охотник в бессилии повалился на пол, нервно и тяжело дыша…
Когда ночь опустилась на лагерь и сверчки монотонными трелями смешались со стонами и храпом солдат, Остап увидел в свете луны и мерцании факельной жерди тёмную фигуру, украдкой скользнувшую в сторону его клетки.
— Сиди тихо, — послышался голос из-за глухой стенки. Остап замер. Раздалось осторожное щёлканье замка. Дверь в клетку отворилась.
Остап внимательно всмотрелся в темноту. Лицо мужчины он не видел, лишь только его светлые волосы блёкло маячили в густом полумраке.
— Слушай внимательно, — зашептал незнакомец. — Ключник спит, но он не пьян и может спохватиться в любой момент. Шатёр с твоей девчонкой справа от конюшен. Её охраняют. Ребята крепкие. Если хочешь её забрать, с охраной придётся разобраться самому. Я тут не помощник. Сам ноги едва волочу, — добавил он и, не сдержавшись, закашлялся, зажимая рот. — Пса твоего я освобожу. Как услышишь крики в лагере, суету и неразбериху, беги. Возле конюшни подвязана пара коней под седлом. Другого шанса не будет, брат.
— Кто ты? Как мне тебя благодарить?! — взволнованно произнёс Остап.
— Я тот, у кого уже нет имени и кому не нужна ничья благодарность, — ответил незнакомец. — Ночью заставы сторожат вполглаза. Луна сегодня полная, кони выведут, прорвётесь. И ещё, хочу тебя попросить кое о чём…
— Что хочешь, проси, если в силах моих, клянусь тебе, всё сделаю! — решительно прошептал Остап.
— Если повстречаешь людей короля Демида, отдай им это, — сказал незнакомец и протянул Остапу холстяной мешочек с угловатым на ощупь предметом внутри. — Большего мне не надо.
Они простились. Остап засунул за пазуху мешочек незнакомца и стал ждать. Через несколько минут раздались крики офицеров и беготня растерянных солдат. На противоположном конце лагеря горел шатёр.
Остап выбрался из клетки и нырнул в тень. Волк, метавшийся по клетке, мордой отворил дверь и выскочил наружу. Метнувшись к хозяину, Трезор принялся вылизывать ему лицо.
— Тихо, — цыкнул на него Остап, после чего волк прижав уши, сел рядом.
Неслышно скользя вдоль частокола, Остап пробрался к конюшне. Два осёдланных жеребца мирно топтались у столба. Напротив шелестел на ветру полотном шатёр, в котором сторожили Эльзу.
Двое крепких солдат молча наблюдали за тем, как их товарищи на другом конце лагеря отчаянно борются с огнём.
Обойдя их сзади, Остап подобрал с земли увесистую палку.
— Трезор, взять! — подтолкнув волка, скомандовал Остап. Животное молниеносным прыжком вцепилось в горло одного из солдат. Второй стражник выхватил меч, но воспользоваться им не успел, получив удар палкой по голове, он обмяк и упал лицом в грязь. Подобрав с земли меч, Остап добил истерзанного волком и хрипящего стражника и, взглянув на бесчувственное тело второго солдата, шагнул к шатру. Откинув полог, он увидел Эльзу. Девушка, свернувшись калачиком, лежала на серой шкуре. Рядом стоял стол на низких ножках с изысканной, но нетронутой едой. Увидев Остапа, девушка вскочила и бросилась к нему. Повиснув у него на шее, она зарыдала, у неё была истерика. Остапу даже пришлось зажать ей рот.
— Успокойся, — оглянувшись на выход, сказал он и снова посмотрел ей в глаза. Девушка, ещё всхлипывая, моргнула. Остап поцеловал её между бровей и медленно убрал руку от её рта.
Тем временем люди Валофара, справившись с пожаром, кашляя и чертыхаясь, возвращались по своим местам. Нужно было тотчас убираться из лагеря. Державшись за руки и пригнувшись, Остап и Эльза добрались до конюшни. Остап не решился сажать девушку в седло одну и поэтому решил покидать лагерь так же, как и приехали. Посадив Эльзу на коня, он влез позади и, ударив лошадь, помчался к выезду из лагеря. Пролетев на всём скаку мимо часовых, Остап застал их врасплох. Отскочившие в стороны солдаты ещё несколько секунд ошарашенно смотрели в ночь, после чего с криками подняли тревогу.
Глава 5. Герои сгоревшего фолианта
Лунный свет, льющийся с неба, едва освещал петлявшую дорогу. Однако лошадь, уверенно различавшая путь, мчалась во весь опор, унося влюблённых прочь от охваченного яростью Валофара, уже снарядившего за ними погоню.
Уходивших по лесной дороге беглецов погоня настигла ближе к рассвету. Конь, несущий двух человек, уставал. Позади послышался нарастающий топот. Остап беспокойно обернулся и за дальним поворотом увидел несколько всадников. Погоняя упрямящегося коня, охотник пересёк опушку, столбом поднимая за собой дорожную пыль. Всадники Валофара нагоняли. Конь Остапа, выносящий из беды влюблённых, уже хрипел. Трезор, выбившись из сил, отстал.
— Ещё немножко, родненький! — поглаживая горячую спину коня, прошептал Остап. Впереди показалось ристалище, где
