Искатель боли - Михаил Злобин
Еще я узнал, что помимо прочего, демоны не брезговали и телами лесных животных, поэтому основными противниками жрецов на покрытом непроходимыми пущами континенте были именно они. В этих изуродованных иномирными сущностями тварях иной раз вообще невозможно было узнать, кем они были раньше. Маленький пушистый лори мог за несколько месяцев разрастись до размеров орангутанга, обратившись в свирепую гору пульсирующей плоти с вывернутыми во все стороны клыками. И такую страхолюдину действительно трудно было опознать даже самым опытным демоноборцам.
Вот так вот день за днем отродья бездны волнами накатывали на форпосты Ордена и разбивались о них, словно о скалы, внушая своим отвратительным видом страх любому, кто не носил черного доспеха. А уже эти люди несли слухи обратно, рассказывая басни о том, как они бились на стенах форпостов чуть ли не с самим Дьяволом. Отсюда и проистекало основное заблуждение среди непосвященных, что одержимые это и есть те же демоны.
Немного вскользь, но коснулись мы в разговоре и темы пребывания основных сил последователей Воргана в этом непростом месте. Одной из главных проблем храмовников оставались раненные товарищи и помощники. Всех их старались как можно скорее переправить подальше от разлома. Туда, где присутствие слуг Дьявола не будет таким сильным. Потому что в любой момент они могли уступить чужой воле и поднять оружие уже против своих соратников. Однако это тоже не давало никаких гарантий, потому что случаи одержимости с некоторой периодичностью фиксировались вообще в любых частях света. Да что говорить, если я сам был свидетелем того, как в Йеро вселился чей-то дух на другом краю света? Именно по этой причине служители местного божества несли боевые дежурства практически в любом крупном лазарете Исхироса. Никто не мог знать наверняка, где и когда ослабленная воля раненного человека уступит напору демонической скверны.
Слушать философа было крайне интересно. Я словно бы открывал новую неизведанную для меня грань мира. Мира огромного и таинственного…
— Скажите, Цавлит, — обратился я по имени к своему новому знакомому, — если телом человека может завладеть демон, то может ли в него подселиться и чья-нибудь людская душа?
— Эх, Данмар, если б на ваш вопрос можно было так легко ответить… — ученый не скрывал радости от того, что нашел себе благодарного слушателя и собеседника, а потому вел себя вполне раскованно и расслабленно. — Тема переселения душ вот уже которое поколение является предметом жарких споров и диспутов множества ученых мужей. С одной стороны, я могу сказать, что нельзя категорично отрицать такую возможность, а с другой — что никаких убедительных доказательств и свидетельств этому нет…
Ну да, ну да… философ ведь не может знать, что перед ним сидит то самое живое доказательство этому. Ну так пусть и дальше живет в неведении. Зато я теперь могу пребывать в относительном спокойствии, зная, что произошедшее с мальчишкой Данмаром считается в этом мире чем-то на грани фантастики.
Я украдкой оглянулся на Кавима, который под теплыми солнечными лучами задремал прямо на носу, и сейчас сидел, уронив голову себе на грудь. Уж ему точно незачем слышать мои расспросы. А то мало ли, до чего он может додуматься…
Солнечный диск постепенно начал закатываться за горизонт, и на небе стали проявляться очертания россыпи осколков мертвого спутника. Мы с Цавлитом все еще разговаривали, а очнувшийся Каивм лениво жевал засушенную до состояния дерева солонину, выданную в качестве пайка, когда команда «Змея» начала готовиться к ночи.
— Эй, малец, — окликнул меня один из урманов, растягивающих навесы над палубой. — Придержи шест, а то вам сейчас на головы все свалится!
Пожав плечами, я выполнил просьбу, помогая закрепить пришитую к толстой плотной ткани петлю и натянуть ее между длинными жердинами.
— Отличная работа! — Моряк попытался меня мощно хлопнуть по плечу, но, ясное дело, промахнулся, едва не завалившись на доски. — Ух-х, в кишки мне кошку!
Северянин подозрительно покосился на меня, потому что не понял, в какой именно момент я успел увернуться от его панибратского жеста.
— В общем, дело такое, малец, — наставительно продолжил морской волк, — у нас на «Свейрен Дуган» для каждого найдется работенка! Некрасиво это прохлаждаться целый день, пока остальные вкалывают, согласись?
Поняв, к чему клонит урман, я не спешил подтверждать его слова, а только лишь с интересом наклонил голову вбок, заглядывая ему в глаза и ожидая, что он еще скажет.
— Поэтому, — невозмутимо вещал тот, — хватай ведро, черпай водицу за бортом, и вперед! Драить палубу! На чистом спать приятнее, поверь мне!
Ага, уже бегу в припрыжку. Не для того я отвалил по пять акатов с человека за этот круиз, чтобы тут еще и юнгой подрабатывать. Видимо, мои мысли слишком явно проступили на лице, потому что моряк сразу же нахмурился.
— Что, считаешь, что ты слишком хорош для простой работы, малец? — Холодно поинтересовался он.
— Я считаю, что у меня найдется множество других более полезных занятий, — тактично ответил я.
— Ха-ха! Какой ты важный, твое господинство! — Едко посмеялся урман. — Рядом со своим ряженным дружком ты, конечно же, очень смелый. А вот кто ты без него, не думал?
— А ты так жаждешь проверить меня? — Не стушевался я и быстро извлек из-под одежд один сай, крутанув его на пальце.
Морской воин округлившимися глазами поглядел на возникший словно по волшебству в моей руке короткий стилет, а потом, вопреки всем моим ожиданиям, одобрительно хмыкнул.
— Не поранься об свою ковырялку, твое господинство, — пожелал он, — а то еще задницей на нее сядешь ненароком…
— Эй, Цульг! — Разнеся над палубой громогласный рев капитана. — Не приставай к нашим пассажирам, волчья сыть! Или тебе заняться больше нечем?! Так я тебя сейчас так озадачу, до утра хватит!
Урман напоследок смерил меня полунасмешливым взглядом, а потом развернулся и сам потопал к борту, неся в руках ведро
