К грядущему триумфу - Дэвид Вебер

Что-то дрогнуло внутри него от богохульства его собственного вопроса, но это не лишило его смысла. Долар был тем, кто сражался за Бога и Лэнгхорна, так почему же это было так…

— Огонь!

Уиллим Русил дернул за спусковой шнур, казалось, в тысячный раз. 14-фунтовое орудие взревело, поднялся дым… и КЕВ «Серпент» распался на огромный шар огня, дыма и летящих осколков, когда 4,5-дюймовый снаряд попал прямо в его пороховой погреб и взорвался.

III

— Похоже, все готово, — заметил капитан конницы Мединг Хводжан, барон Уинд-Сонг. Его дыхание поднималось облачком пара, когда он смотрел в подзорную трубу, установленную на треноге, на грозные линии заснеженных укреплений. Они тянулись так далеко, насколько он мог видеть даже в подзорную трубу, и он выпрямился и повернулся к высокому — очень высокому для харчонгца — офицеру за его правым плечом. — Когда вам покажется удобнее, повелитель пехоты Жингбо.

— Да, мой лорд! — повелитель пехоты у его плеча поклонился и коснулся груди в приветствии, затем резко щелкнул пальцами. Помощник, в свою очередь, поклонился и поднял сигнальный флаг, который лежал наготове у его ног. Он поднял его и описал энергичный круг высоко над головой, достаточно резко, чтобы флаг с ласточкиным хвостом громко хлопнул на ветру.

Несколько мгновений ничего не происходило. А затем, далеко позади наблюдательного пункта Уинд-Сонга, прогремел гром, похожий на барабан самого Чихиро. Сорок тяжелых угловых орудий, произведенных на неуклонно растущих сталелитейных заводах Церкви Ожидания Господнего, выпустили свои снаряды над головой. Они спустились с небес, вопя от гнева, и обрушились на укрепления ураганным извержением огня, дыма, летящего снега и измельченной грязи. Этот поток опустошения обрушивался вниз, оглушая слух, в течение пяти минут. Потом десять. Пятнадцать. Двадцать.

Устрашающая, ужасающая демонстрация полного разрушения продолжалась целых тридцать минут. Затем это закончилось, если и не с резкостью ножа, то достаточно резко, и Уинд-Сонг протянул руку и выдернул из своих ушей затычки из хлопчатого шелка.

— Впечатляет, Шиго, — сказал он повелителю пехоты, и Шиго Жингбо позволил себе несколько более широкую улыбку, опасно близкую к ухмылке, чем харчонгский этикет одобрил бы для прилично воспитанного дворянина.

Конечно, связь Жингбо с аристократией была… в лучшем случае слабой. Технически, он был каким-то дальним родственником лорд-адмирала флота Маунтин-Шэдоу, хотя они с герцогом никогда не встречались. Этих отношений было едва ли достаточно, чтобы сделать его хотя бы отчасти терпимым в качестве старшего артиллериста могущественного воинства Божьего и архангелов. Лично Уинд-Сонгу было бы все равно, даже если бы этот человек был крепостным, учитывая его исключительные способности. С другой стороны, собственные горизонты Уинд-Сонга были несколько… расширены с тех пор, как его дядя принял командование могущественным воинством, и он столкнулся лицом к лицу с реалиями джихада.

— Отсюда это выглядит довольно плохо, — продолжил Уинд-Сонг, поворачиваясь к значительно более низкорослому офицеру, стоящему слева от него.

В отличие от Шиго, у капитана конницы Сянга Рангвина не было никаких аристократических связей, и ему, к сожалению, совершенно не хватало грации, манер и изысканной риторики великих домов империи Харчонг. Он даже не был связан с бюрократами, которые управляли этой империей. Фактически, его единственной квалификацией для должности старшего инженера в могущественном воинстве Божьем и архангелов было то, что он справлялся со своей работой даже лучше, чем Жингбо.

— Это так, — признал Рангвин. — Можно мне, милорд?

Он указал на подзорную трубу, и Уинд-Сонг отодвинулся в сторону, чтобы позволить ему заглянуть в нее. Было все еще достаточно дрейфующего дыма — и летящего снега — чтобы затруднить детальное наблюдение, но он начинал оседать. Пальцы Рангвина в перчатках осторожно отрегулировали трубу, затем поминутно поворачивали ее, изучая изрытую воронками пустыню, созданную артиллерийским штормом. Выражение его лица было бесстрастным, а когда он выпрямился, его глаза были просто задумчивыми.

— На самом деле, милорд, полагаю, что первое впечатление могло быть обманчивым. — Он дернул правой рукой в отмахивающемся жесте. — Траншеи во многих случаях провалились, а полоса препятствий была серьезно повреждена, но думаю, мы обнаружим, что большинство глубоких бункеров сохранились намного лучше.

— Правда? — Уинд-Сонг выгнул бровь, затем склонился над подзорной трубой, чтобы осмотреть разрушенные укрепления. Возможно, признал он, что Рангвин был прав.

И, возможно, тебе следовало сначала посмотреть самому, прежде чем ты начал высказывать свое мнение, Мединг. Как часто дядя Тейчо предлагал тебе это? Из этого не всегда следует, что то, что выглядит неотразимым, на самом деле таковым и является.

— Полагаю, что вы, возможно, правы, капитан конницы, — сказал он, выпрямляя спину. — Я предлагаю пойти и посмотреть поближе.

— Но не слишком поспешно, мой господин, — вставил Жингбо. Уинг-Сонг посмотрел на него, и повелитель пехоты пожал плечами. — С сожалением отмечаю, что наши взрыватели все еще менее надежны, чем у еретиков, и я действительно предпочел бы не быть взорванным — или, что еще более важно, не взрывать вас — замедленной детонацией неразорвавшегося снаряда. Подозреваю, что граф Рейнбоу-Уотерс был бы слегка возмущен тем, что я допустил что-то подобное. Могу я предложить вам подождать еще минут двадцать, возможно… И чтобы мои артиллеристы и я